Таланты и поклонники
Поделись знанием:
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.
В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
| Таланты и поклонники | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата написания: |
1881 |
| Дата первой публикации: | |
 Текст произведения в Викитеке | |
«Таланты и поклонники» — комедия в четырёх действиях Александра Николаевича Островского.
Работа над пьесой начата в августе 1881 года, закончена 6 декабря того же года. Первая постановка — 20 декабря 1881 г. в Москве в Малом театре в бенефис Н. Музиля, исполнившего роль Нарокова.
Персонажи
- Александра Николавна Негина, актриса провинциального театра, молодая девица.
- Домна Пантелевна, мать её, вдова, совсем простая женщина, лет за 40, была замужем за музыкантом провинциального оркестра.
- Князь Ираклий Стратоныч Дулебов, важный барин старого типа, пожилой человек.
- Григорий Антоныч Бакин, губернский чиновник на видном месте, лет 30.
- Иван Семеныч Великатов, очень богатый помещик, владелец отлично устроенных имений и заводов, отставной кавалерист, человек практического ума; ведет себя скромно и сдержанно, постоянно имеет дело с купцами и, видимо, старается подражать их тону и манерам; средних лет.
- Петр Егорыч Мелузов, молодой человек, кончивший курс в университете и ожидающий учительского места.
- Нина Васильевна Смельская, актриса, постарше Негиной.
- Мартын Прокофьич Нароков, помощник режиссёра и бутафор, старик, одет очень прилично, но бедно; манеры хорошего тона.
- Гаврило Петрович Мигаев, антрепренёр.
- Ераст Громилов, трагик.
- Вася, молодой купчик, приятной наружности и с приличными манерами.
- Матрена, кухарка Негиной.
- Обер-кондуктор.
- Кондуктор.
- Человек, служащий в вокзале.
- Разного рода пассажиры и вокзальная прислуга.
- Публика разного рода, более купеческая.
Сюжет
Негина — популярная, но бедная молодая актриса. Её жених Мелузов учит её наукам и честной жизни. Князь Дулебов, надеясь использовать её стеснённое положение, предлагает ей стать содержанкой. Актриса резко отказывает и вызывает у Дулебова ярость и желание мести. В преддверии бенефиса Негиной Дулебов всячески интригует против неё, пытаясь сорвать представление, но благодаря стараниям друзей Негиной Великатова и Васи бенефис проходит на отлично, приносит актрисе большой гонорар, часть которого вынужден заплатить и Дулебов, чтобы не потерять уважения в обществе. Но антрепренёр Мигаев всё-таки отказывается продлить Негиной контракт. После бенефиса восторженные поклонники приходят один за другим к Негиной выразить своё восхищение её игрой. Нароков, Мелузов и Великатов в письмах признаются ей в любви. После раздумий Негина бросает Мелузова и в поисках театральной славы и благоденствия уезжает с миллионщиком Великатовым к нему в поместье.
Постановки
Премьера — 20 декабря 1881 года в Малом театре в бенефис Н. И. Музиля (роль — Нароков); в остальных ролях: Негина — М. Н. Ермолова, Домна Пантелевна — О. О. Садовская, Мелузов — М. П. Садовский, Дулебов — Вильде, Бакин — Решимов, Великатов — А. П. Ленский, Смельская — Никулина, Мигаев — Макшеев, Громилов — К. Н. Рыбаков, Вася — Правдин, Матрена — Рыкалова.
В дальнейших постановках Малого театра были заняты (1885, 1895, 1900, 1902, 1912): — С. В. Айдаров, А. А. Федотов (Дулебов), А. И. Южин (Бакин), К. Н. Рыбаков, М. М. Климов (Великатов), П. М. Садовский, И. А. Рыжов (Мелузов).
1882 — на сцене Мариинского театра силами Александринской труппы в бенефис Савиной (роль — Негина); в остальных ролях: Домна Пантелевна — В. В. Стрельская, Дулебов — Нильский, Бакин — Петипа, Великатов — Киселевский, Мелузов — Горев, Смельская — Абаринова, Нароков — Давыдов).
В дальнейших постановках Александринского театра были заняты: Ю. В. Корвин-Круковский (Бакин), Р. Б. Аполлонский, В. П. Далматов (Великатов), Н. Н. Ходотов (Мелузов).
- 1895 — Ярославский театр
- 1896 — Театр Корша
- 1904 — Театр В. Ф. Комиссаржевской (Петербург; Негина — Комиссаржевская, Домна Пантелевна — Корчагина-Александровская)
- 1900-е — Театр Соловцова (Киев; Негина — Глама-Мещерская, Великатов — Синельников, Неделин, Мелузов — Рощин-Инсаров, Орлов-Чужбинин, Слонов)
- 1910 — Харьковский театр
- 1915 — Театр артистического общества (Тифлис)
- 1926 — Малый театр (1926)
- 1922 — Театр б. Корша (1922)
- 1931 — Театр-студия под рук. Р. Н. Симонова (1931, реж. А. М. Лобанов, худ. Б. Матрунин, муз. Ю. Милютина, Негина — К. Тарасова, Смельская — Е. Булатова, Домна Пантелевна — В. Благовидова, Мелузов — Е. Забиякин, Громилов — К. Иванов, Дулебов — И. Полубояринов, Матрёна — И. Мурзаева).
- 1933 — МХАТ (худ. рук. К. С. Станиславский, реж. Н. Н. Литовцева; Негина — А. К. Тарасова, Великатов — Ершов, Нароков — В. И. Качалов)
- 1935 — Харьковский русский театр (реж. Синельников; 1946, реж. Крамов, Негина — Воронович)
- 1938 — Ленинградский театр драмы им. А. С. Пушкина (реж. Кожич)
- 1938 — Ереванский русский театр
- 1939 — Тбилисский театр им. А. С. Грибоедова
- 1945 — Ярославский театр им. Ф. Волкова (Негина — Незванова, Великатов — Ромоданов, Мелузов — Белов)
- 1945 — Казанский русский театр
- 1948 — Бакинский русский театр
- 1948 — Театр им. Леси Украинки (реж. К. П. Хохлов)
- 1948 — Латвийский театр драмы (реж. Балюна; Негина — В. Лине, Великатов — Зиле)
- 1950 — Театр им. Я. Купалы; театр «Красный факел» (Новосибирск)
- 1952 — Свердловский театр
- 1952 — Якутский музыкально-драматический театр
- 1953 — Таллинский русский театр
- 1954 — Ленинградский театр им. Ленинского комсомола
- 1969 — [www.mayakovsky.ru/theatre/spisok-spektakley/talantyi-i-poklonniki.html Театр им. Вл. Маяковского. Реж. М. О. Кнебель и Н. Зверева].
- 1991 — Московский театр им. К. С. Станиславского. Реж. В. В. Ланской.
- 1994 — [www.napokrovke.ru/spektakli/21 Театр на Покровке] (Москва). Реж. С. Н. Арцибашев.
- 1995 — Малый театр. Реж. В. М. Бейлис.
- 2001 — БДТ им. Г. А. Товстоногова. Реж. Н. Н. Пинигин, худ. Э. С. Кочергин.
- 2002 — Театр сатиры. Реж. Б. Морозов, худ. С. Бархин.
2009 - череповецкий Камерный театр. Реж. О.Леваков.
- 2012 — [www.mayakovsky.ru/performance/talanty-i-poklonniki/ Театр им. Вл. Маяковского. Реж. Миндаугас Карбаускис ].
- 2012 - Московский Областной Государственный Драматический Театр им. А.Н.Островского (МОГДТ им.А.Н.Островского) Реж. А.Каневский, худ. В. Архипов, (Негина - Татьяна Белковец, Великатов - засл.арт.РФ Григорий Фирсов) www.oteatre.ru
Некоторые известные экранизации
- 1956 — Таланты и поклонники. Режиссёры Андрей Апсолон и Борис Дмоховский.
- 1971 — телефильм по спектаклю Театра им. Вл. Маяковского. Режиссёр М. О. Кнебель.
- 1973 — Таланты и поклонники. Режиссёр И. М. Анненский.
Напишите отзыв о статье "Таланты и поклонники"
Литература
- [az.lib.ru/o/ostrowskij_a_n/text_0210.shtml Текст пьесы]
- «Таланты и поклонники». Материалы и исследования. М., 1947.
- Юрьев Ю. Записки. Л.—М., 1948.
- Кристи Г. К. С. Станиславский на репетициях спектакля «Таланты и поклонники» // Ежегодник МХТ. 1953—1958. М., 1961.
Отрывок, характеризующий Таланты и поклонники
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.
В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
