Таллинская ратуша

Достопримечательность
Таллинская ратуша Tallinna raekoda
Местоположение	Таллин, Ратушная площадь

Таллинская ратуша — здание городского управления средневекового Ревеля (c 1919 года Таллин), расположена на Ратушной площади в центре Старого города, наиболее сохранившееся здание средневековой ратуши в Северной Европе. В 2004 году таллинской ратуше исполнилось 600 лет.

История

Таллинская ратуша — единственная сохранившаяся в Северной Европе ратуша в готическом стиле. В письменных источниках Ревельская ратуша упомянута впервые в 1322 году. В то время это было одноэтажное строение из известняка. В конце XIV века, когда торговое значение Реваля в Ганзейском союзе возросло, ратушу стали расширять. XV стал временем наибольшего культурного и торгового расцвета Реваля. При перестройке ратуши в 1402—1404 годах её расширили на аркаду, на втором этаже построили торжественные залы, и здание приобрело представительную башню. В таком виде ратуша соответствовала требованиям богатого ганзейского города и через столетия донесла до нас умение тогдашних местных каменотёсов и тонкий вкус прибывших с чужбины мастеров.

В 1530 году на башне ратуши установили флюгер, который горожане стали называть Старым Томасом. Городской страж Тоомас сторожит город уже почти 500 лет. Прекрасным образцом высокого уровня кованых изделий ревельских мастеров являются водосливы в виде голов драконов. Они выполнены в 1627 году местным медных дел мастером Дэниэлем Пёппелем.

Интерьеры

Подвальный зал и торговый зал

Подвальный зал ратуши использовался в качестве винного погреба (veinikelder). Магистрат желал, чтобы продажа вина проходила под его строгим контролем и, в первую очередь, в винном погребе. Акциз на вино давал большой доход городской казне. В Средние века вино считалось ценным напитком, употреблявшимся только во время больших праздников или для церковных нужд. В подвальном зале находятся самые старые окна ратуши — эти архаичные окна можно узнать по ступенчатым подоконникам. В одном конце помещения сохранилось старинное каминное устье.

Помещение, находящееся над подвальным залом, торговый зал в старых учётных книгах также называли винным погребом, хотя его, очевидно, использовали и как место для складирования и представления более ценных товаров.

Самые роскошные помещения находятся на главном этаже ратуши. Это бюргерский зал, или вестибюль, и самое важное помещение ратуши — зал магистрата.

Бюргерский зал

Бюргерский зал, или вестибюль (эст. vorhus), служил в Средние века помещением для торжественных приёмов и праздников горожан. Здесь выступали также прибывшие в город странствующие музыканты и актёры.

Бюргерский зал характеризуется обилием света. Пилоны, несущие готический сводчатый зал, украшает богатый красками ёлочный узор. Оригинальная роспись пилонов видна на двух сторонах колонны со стороны главной лестницы. В зале внимание привлекают великолепные городские гербы и располагающаяся над дверью, ведущей в зал магистрата, надпись напоминанием:

От лета господня 1651. Ратман, кто бы ты ни был, входя в сей дом для исполнения твоего долга, оставь за порогом все личные треволнения: гнев, обиду, вражду, дружбу, лесть; себя самого и свои заботы посвяти обществу, ибо каков ты к другим — справедлив или несправедлив, таким ты предстанешь перед господним судом.

Зал магистрата

Зал магистрата — самое главное помещение ратуши. Здесь собирался городской магистрат, или городская управа. Впервые упоминание о городском магистрате встречается в грамоте датского короля Эрика V от 15 мая 1248 года. В своих решениях Ревальский магистрат исходил из широко использовавшегося в ганзейских городах Любекского права. Магистрат решал все вопросы в Ревале: от налогов до украшений и одежды, устанавливая, кто и что мог носить. В Средние века вознаграждение ратманам за работу не платили, поэтому членами магистрата могли быть только самые состоятельные купцы — члены Большой гильдии. В XV веке магистрат состоял из четырнадцати ратманов и четырёх бургомистров, или председателей магистрата.

Поскольку в границах города магистрату принадлежала и судебная власть, то зал магистрата использовался также в качестве зала суда. Это назначение подчёркивают красный цвет стен в зале и росписи с судебной тематикой.

В зале магистрата удивляет обилие символов. Самые важные произведения искусства в ратуше говорят о морали, справедливости, честности, мудрости и правосудии. Непосредственно с правосудием связаны шесть картин любекского художника Йоганна Акена на библейские темы, относящиеся к XVII веку.

Кухня

На кухне (нидерл. koken) готовили блюда для больших праздников. В кухонном углу находился большой опирающийся на каменный угловой столб обмурованный дымоход. Дымоход, снесённый в XIX веке, был реконструирован в 2004 году.

В кухонное оборудование входил также лаваторий — ниша для мытья рук с небольшим окном. Длинный жёлоб из природного камня открывался прямо на улицу. Воду ратуша получала из расположенного на рыночной площади колодца, дождевую воду также собирали в большие бочки.

В конце стены кухни находился туалет для ратманов. Средневековая туалетная система была единой по всему дому и относительно хорошо сохранилась до сих пор. При входе в башню обратите внимание на туалетную комнатку башенного сторожа.

Казначейство

На каждого ратмана возлагались точно определённые обязанности, связанные с управлением одной из областей городской жизни. Ратманы, занимающиеся городским счетоводством и хозяйственными вопросами, работали в городском казначействе (эст. kemerie). Позднее это представительное помещение было превращено в кабинет мэра города.

Две из картин, находящихся в городском казначействе, являются подарками таллинской Ратуше. Это портрет шведской королевы Кристины в детстве и портрет Карла XI в молодости. Другие картины, также изображающие коронованных лиц Европы, входят в собрание Братства черноголовых. В углу зала со стороны площади видна часть средневекового пола.

См. также

• Список самых высоких сооружений Эстонии
• Список самых высоких зданий Таллина

Ссылки

• [www.virtualguide.ru/Estonia/Tallinn/arts/ratusha.html Страничка о Таллинской ратуше] на сайте Виртуальных прогулок VirtualGuide.ru
• [www.fotex.biz/countries/estonia/tallinn/3726000510/ Ратуша Таллина] в коллекции красивых мест Эстонии
• [www.otd.ru/estonia/01_ratusha.html www.otd.ru]

Отрывок, характеризующий Таллинская ратуша

Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.