Тамале
| Город
Тамале
|
Тама́ле[1] — административный центр Северного региона Ганы с населением в 360 579 тыс. человек (2007), преимущественно мусульман. Находится в 600 км к северу от Аккры. Третий по величине город в стране (после столицы Аккры и г. Кумаси).
Представляет собой конгломерат деревень, в котором одновременно можно найти и традиционные мазанки, и современные здания. В то время как большинство домов покрыто гофрированным железом, приличное количество строений имеет крышу из дёрна. Ко многим кварталам мазанок подведено электроснабжение и ТВ антенна. В городе расположено представительство Университета по Исследованию Проблем Развития (англ. The University for Development Studies).
Ввиду ключевого местоположения, Тамале служит центром для всей административной и коммерческой деятельности в регионе, выполняя роль политической, экономической и финансовой столицы области. В центре Тамале базируются региональные отделения финансовых учреждений Ганы и значительное количество международных неправительственных организаций, таких как Католическая служба помощи (англ. Catholic Relief Services (CRS)), CARE International, ActionAid и World Vision, так что Тамале часто называют столицей неправительственных организаций Ганы.
Конгломерат последние несколько лет демонстрирует быстрое развитие и, как считается, является наиболее быстро растущим городом в Западной Африке. Второе дыхание развитию Тамале даёт энтузиазм различных компаний, открывающих отделения в городе. Значительно выросла индустрия туризма, за счёт постройки новых отелей и небольших гостиниц вокруг города.
В числе новых и современных объектов инфраструктуры Тамале построенный стадион «Тамале», пришедший на смену ранее существовавшей футбольной площадке, а также парк культуры и отдыха мирового класса «Каладан» (англ. Kaladan). Многие улучшения инфраструктуры города произошли во время подготовки к Кубку африканских наций. Дальнейшее развитие идёт в направлении создания разветвлённой дорожной сети Тамале.
Содержание
География
Расположение
Город Тамале расположен в центре северного региона страны с достаточно достаточно ровным ландшафтом, где средняя высота составляет 180 метров над уровнем моря. Небольшие овраги способствуют формированию сезонных потоков.
Климат
Столица региона переживает сезон дождей, начинающийся в апреле/мае и продолжающийся до сентября/октября, с пиком активности в июле/августе. Ежегодный уровень осадков в 1100 мм выпадает в течение 95 дней интенсивных ливней. Следовательно, земледелие сильно ограничено короткой продолжительности осадков.
Сухой сезон обычно длится с ноября до марта. Он вызван влиянием сухого северо-восточного ветра, в то время как сезон дождей формируется под влиянием влажного юго-западного воздушного течения. Средняя температура колеблется днём в пределах от 33 до 39, а ночью — от 20 до 22 градусов Цельсия.
Средняя продолжительность светового дня в году — часов.
| Климат Тамале | |||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Показатель | Янв. | Фев. | Март | Апр. | Май | Июнь | Июль | Авг. | Сен. | Окт. | Нояб. | Дек. | Год |
| Средний максимум, °C | 36 | 37 | 37 | 36 | 34 | 31 | 30 | 30 | 30 | 32 | 35 | 35 | 37 |
| Средний минимум, °C | 21 | 23 | 24 | 24 | 24 | 22 | 22 | 22 | 22 | 22 | 22 | 20 | 20 |
| Норма осадков, мм | 2 | 9 | 50 | 77 | 113 | 155 | 169 | 203 | 203 | 231 | 77 | 3 | 1100 |
| Источник: Данные о климате [2] | |||||||||||||
Растительность
Растительность состоит преимущественно из саванн с травами, растениями и небольшими деревьями, устойчивыми к засухе (ши, африканское красное дерево и т. д.). Смена времен года превращает город из зелёной зоны в сухой и пыльный муниципалитет.
Граничащие области
Область Тамале окружена 5 областями :
| Толон/Кумбунгу | Савелугу/Нантон | ||
|
Енди | ||
| Восточная Гонжа | Западная Гонжа |
Правительство
Во главе правительственной системы города стоит мэр-консул, наделённый обширными правами исполнительной власти. Мэр назначается президентом республики Ганы и одобряется муниципальным советом, но кандидатура выбирается на основе общественного мнения с целью повышения подотчётности избранного главы. Ныненшний мэр Алхаджи Харуна Фрайди назначен Его Превосходительством президентом Атта Миллсом в 2009 году.
Образование
Тамале является основным центром образования на севере Ганы. В настоящее время в пределах столицы региона в общей сложности 742 образовательных учреждения. В их числе: 94 детских сада, 304 начальных школы, 112 средних школ и 10 школ старших классов. А также, — технические/профессионально-технические училища, два педагогических колледжа, политехникум и два университета — один общественный, другой — частный.
Кампус в северо-западной части города занимает площадь в 3 км². В нём расположены 20 школ, от начальных до школ старших классов, учебные коллегии, политехникум «Тамале» и университет. Также, в Тамале находится штаб-квартира Университета по Исследованию Проблем Развития.
Транспорт
Тамале обслуживается аэропортом «Тамале». Он расположен в пределах 11 км от центра города. Используется в основном коммерческими перевозчиками, такими как CiTylink и Antrak Air, которые поддерживают регулярное сообщение с международным аэропортом «Котока» (англ. Kotoka) в Аккре и другими региональными аэропортами.
Общественный транспорт в форме такси является самым удобным средством изучения Тамале для посетителей города. Однако у местных жителей наибольшей популярностью пользуются велосипеды и мотоциклы. Этому способствует наличие велосипедных дорожек в конгломерате, делая его самым благоприятным для двухколёсного транспорта городом в Гане.
Экономика
Торговля
В связи со стратегическим расположением на трассе Аккра — Уагадугу, город является коммерческим центром северной Ганы . Торговля развёрнута на трех основных рынках, в том числе центральном рынке и рынке Абуабу (англ. Abuabu), через которые проходят большие объёмы сельскохозяйственных товаров из прилегающих районов, а также из государства Буркина-Фасо (кукуруза, ямс, просо, сорго, рис, арахис, помидоры, лук, и т. д.) и регионов южной Италии (ананасы, бананы, подорожник и др.). Также, важное место в экономике занимает торговля овцами и крупным рогатым скотом, в частности из-за отсутствия из мухи цеце к северу от озера Вольта. Наконец, широко развиты местные ремёсла и производство полуфабрикатов, таких как масло дерева ши, в котором занята значительная часть рабочей силы, особенно женщины.
Банковское присутствие
Большинство крупных банков, присутствующих в настоящее время в Гане, имеют филиалы в Тамале. Таким образом, в городе присутствуют: Банк сельскохозяйственного развития, Barclays, Коммерческий банк Ганы, банк «Intercontinental», Национальный инвестиционный банк, банк «Prudential», SG-SSB (дочерний банк «Societe Generale»), банк «Stanbic» и банк «Зенит».
Энергосистема и связь
Снабжение электроэнергией идёт от гидроэлектростанции на плотине Акосомбо, расположенной на юго-востоке страны. Энергосистема в хорошем состоянии. В засушливые периоды иногда идёт плановое отключение потребителей, для оптимизации нагрузки, и для того, чтобы уровень воды озера Вольта не опускался ниже критического порога.
Присутствует стационарная телефонная связь и несколько операторов сотовой связи.
В Тамале множество интернет-кафе, обслуживаемых провайдером Africa Online, который также предоставляет услуги Dial-Up доступа частным лицам.
Africa Online подключён ко Всемирной паутине через спутник на скорости 256 кбит/с и обслуживает прокси-сервер. Весь трафик TCP/IP перенаправляется через линию 64 кбит/с до Аккры.
Таким образом, доступ к Интернету присутствует, однако возможна потеря пакетов и разрывы связи.
Города-побратимы
Тамале состоит в дружеских взаимоотношениях со следующими городами-побратимами:
| Город | Страна | Дата | Ссылка |
|---|---|---|---|
 Луисвилл, Кентукки |
США | 1979 | [3] |
 Фада-Нгурма |
Буркина-Фасо | 2003 | [4] |
 Ниамей |
Нигер | 2007 | [5] |
Напишите отзыв о статье "Тамале"
Примечания
- ↑ Географический энциклопедический словарь: географические названия / Под ред. А. Ф. Трёшникова. — 2-е изд., доп.. — М.: Советская энциклопедия, 1989. — С. 468. — 210 000 экз. — ISBN 5-85270-057-6.
- ↑ [www.climatedata.eu/climate.php?loc=ghzz0009&lang=en Climate Tamale - Ghana] (англ.). climatedata.eu (29 April 2010). [www.webcitation.org/6CMoeeBKy Архивировано из первоисточника 22 ноября 2012].
- ↑ [www.sister-cities.org/directory/IntllistingsResults.cfm SCI: Sister City Directory]
- ↑ [www.ghanaweb.com/GhanaHomePage/NewsArchive/artikel.php?ID=49121 Tamale establishes links with sister city in Burkina-Faso | Regional News 2003-12-31]
- ↑ [ndn.nigeriadailynews.com/templates/?a=2762 The Search Engine that Does at InfoWeb.net]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Тамале
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.
Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
