Тана-Тораджа

Тана-Тораджа
индон. Tana Toraja

Входит в	Южный Сулавеси
Административный центр	Макале
Официальный язык	Индонезийский язык
Население	221 081 чел.
Площадь	2054,3 км²
[www.tanatorajakab.go.id Официальный сайт]

Тана-Тораджа (индон. Tana Toraja) — округ в провинции Южный Сулавеси, Индонезия. Административный центр — город Макале. Население — 221 081 чел. (2010).

Своё название округ получил по имени народа тораджа, говорящего на одноимённом языке.

География

Округ находится на юго-западе острова Сулавеси. Граничит на западе с округом Северный Тораджа и провинцией Западный Сулавеси на севере, с округами Энреканг и Пинранг на юге, Луву на востоке и провинцией Западный Сулавеси на западе. Ближайшие крупные города — Палопо (к востоку) и Макасар (к югу).

Общая площадь, занимаемая округом — 2054,30 км².

Территория округа находится на возвышенности, окружённой горами с крутыми склонами. Почти две трети территории Тана-Тораджи находится на высоте 500-1500 м над уровнем моря. В почве распространены такие породы, как песчаник, кварцит, известняк и др. Распространены грунтовые воды.

Климат влажный тропический. Температура в течение года колеблется в среднем в пределах +15 — +28 °C. Влажность очень высокая — порядка 82%-86%. Что касается осадков, то в году можно выделить два сезона: дождей (с октября по март) и сухой (с апреля по сентябрь). Всего в год выпадает до 3500 мм осадков.

Административное деление и демография

В административном плане округ делится на 19 районов:

№	Название	Площадь, км²	Доля площади округа, %	Население, чел. (2004)
1	Бонгараденг	206,76	10,06	7612
2	Симбуанг	194,82	9,48	7054
3	Рано	89,43	4,35	7660
4	Маппак	166,02	8,08	6190
5	Менкендек	196,74	9,58	31 028
6	Ганданг-Бату-Силанан	108,63	5,29	20 489
7	Сангалла	36,24	1,76	6551
8	Южный Сангалла	47,80	2,33	8277
9	Северный Сангалла	27,96	1,36	7851
10	Макале	39,75	1,93	32 257
11	Южный Макале	61,70	3,00	13 388
12	Северный Макале	26,08	1,27	12 080
13	Салупутти	87,54	4,26	7678
14	Биттуанг	163,27	7,95	15 256
15	Рембон	134,47	6,55	20 348
16	Масанда	134,77	6,56	6970
17	Малимбонг-Балепе	211,47	10,29	10 371
18	Рантетайо	60,35	2,94	10 973
19	Курра	60,50	2,94	5348

Религия

В численном плане абсолютно преобладают протестанты. Также в округе проживают представители и других конфессий — мусульмане, католики и др.

Конфессия	Последователей, чел.
Протестантизм	154 545
Католицизм	32 021
Ислам	26 624
Индуизм	6713
Буддизм	37
Конфуцианство	1
Другие	1042

Экономика

Основу местной экономики составляют сельское хозяйство, строительство, туризм и гостиничный бизнес, торговля, добыча полезных ископаемых и рыбная ловля.

Отрывок, характеризующий Тана-Тораджа

Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.
Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.


Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?