Тангейзер (опера)

О средневековом поэте см. Тангейзер.

Опера

Тангейзер и состязание певцов в Вартбурге
Первое издание партитуры (1845)
Место первой постановки	Дрезден

«Тангейзер и состязание певцов в Вартбурге» (нем. Tannhäuser und der Sängerkrieg auf Wartburg) — пятая по счёту опера Рихарда Вагнера (WWV 70). Романтическая опера в трёх актах на сюжет легенды о Тангейзере.

Общие сведения

Либретто Рихарда Вагнера по мотивам повести Э. Т. А. Гофмана «Состязание певцов» и новеллы о Тангейзере Л. Тика.

Место и время действия: Вартбург, Тюрингия, XIII век.

Продолжительность около 3 ч. 45 мин.

История создания

В апреле 1842 г. Вагнер возвратился из Парижа в Дрезден. Это путешествие было богато впечатлениями, в том числе он увидел Вартбургский замок. Летом того же года он начал набросок сценария новой оперы «Грот Венеры», а 4 июля следующего года либретто было полностью закончено. В сюжете оперы были объединены несколько самостоятельных немецких легенд (о гроте Венеры, состязании певцов и святой Елизавете). В апреле 1845 г. Вагнер завершил партитуру и дал опере то название, под которым она теперь известна.

Премьера «Тангейзера» состоялась 19 октября 1845 г. под управлением автора в Королевском саксонском придворном театре в Дрездене. Состав певцов был следующий: Тангейзер — Йозеф Тихачек, Елизавета — Иоганна Вагнер (племянница композитора), Вольфрам — Антон Миттервурцер, Венера — Вильгельмина Шрёдер-Девриент, Ландграф — Георг Вильгельм Деттмер. Мнения публики по поводу новой оперы разделились, после восьмого спектакля её сняли с репертуара. Для постановки 1847 г. Вагнер изменил финал; эта редакция, известная как «Дрезденская», является наиболее часто исполняемой. Опера стала завоёвывать немецкие сцены; 16 февраля 1849 г она была исполнена в Веймаре под управлением Ференца Листа.

По инициативе княгини Меттерних 16 марта 1861 г состоялась премьера оперы в Париже (во французском переводе). Вагнер согласился ввести в первый акт балет, привычный для французской публики. Кроме того, была расширена сцена Тангейзера и Венеры в первом акте и сокращено состязание певцов во втором. Поздняя парижская редакция несёт на себе отпечатки тристановского стиля, которые не всегда согласуются с оперой в целом, Вагнер сам это понимал. Тем не менее, эта редакция исполняется едва ли намного реже дрезденской; иногда опера идёт в смешанной редакции.

Первая постановка «Тангейзера» в рамках Байройтского фестиваля состоялась в 1891 г под управлением Феликса Моттля (в смешанной редакции).

Действующие лица

• Герман (Herrman), ландграф Тюрингии (бас)
• Тангейзер, Генрих фон Офтердинген (Tannhäuser, Heinrich von Ofterdingen) (тенор)
• Елизавета (Elisabeth), племянница ландграфа (сопрано)

Рыцари-певцы:

• Вольфрам фон Эшенбах (Wolfram von Eschenbach) (баритон)
• Вальтер фон дер Фогельвейде (Walther von der Vogelweide) (тенор)
• Битерольф (Biterolf) (бас)
• Генрих Шрайбер (Heinrich der Schreiber) (тенор)
• Райнмар фон Цветер (Reinmar von Zweter) (бас)

• Венера (Venus) (меццо-сопрано или сопрано)
• Молодой пастух (сопрано)
• Четыре пажа (сопрано)
• Хор: дворяне, паломники, нимфы.

Краткое содержание

Первый акт

Грот Венеры. Когда-то смертный Тангейзер проник сюда, добился любви Венеры и проводил жизнь в наслаждениях. Но теперь он тяготится этим состоянием и мечтает о Земле, звоне колоколов и смене времён года. Он поёт песнь, в которой прославляет Венеру и чудеса её царства, но снова и снова просит отпустить его на Землю. Его не пугают возможные тяготы — вечное наслаждение не подходит для смертного. Венера тщетно уговаривает Тангейзера остаться. В конце концов она в ярости говорит, что люди отвернутся от него и он сам, униженный, будет искать путь назад. Тангейзер призывает Марию, и при упоминании имени Богоматери Венера и её грот исчезают.

Тангейзер оказывается в долине под Вартбургом. Молодой пастух приветствует весну. Мимо проходит процессия паломников, направляющихся в Рим. Пастух просит помолиться и за него. Тангейзер в раскаянии думает о своих грехах.

Появляется охотничья процессия рыцарей. Когда-то Тангейзер поссорился с ними и гордо покинул их круг, но теперь они, особенно Вольфрам, готовы помириться и просят его остаться. Тангейзер долго отказывается, пока Вольфрам не упоминает Елизавету, которая после исчезновения Тангейзера затосковала и перестала посещать певческие состязания. Тангейзер соглашается принять участие в предстоящем состязании.

Второй акт

Замок ландграфа. Входит радостная Елизавета. Из её разговора с Тангейзером стоящий в глубине Вольфрам понимает, что не может надеяться на взаимность Елизаветы, потому что её сердце отдано Тангейзеру.

В зал входят гости, приглашённые на певческое состязание, они прославляют ландграфа, покровителя искусств. Ландграф задаёт тему для состязания — участники должны раскрыть в своих песнях сущность любви. Победитель получит награду из рук Елизаветы. Первым выступает Вольфрам, он воспевает чистую духовную любовь — преклонение, не требующее ничего взамен. Тангейзер отвечает ему, что без наслаждения любовь не имеет смысла. Вальтер фон дер Фогельвейде опять прославляет добродетель и источник любви, который теряет волшебную силу, если приложить к нему губы (в парижской редакции выступление Вальтера отсутствует). Тангейзер говорит, что можно питать почтение к далёким звёздам, но не стоит отказываться и от чувственного наслаждения тем, что находится рядом. Битерольф готов мечом защищать добродетель, оскорблённую Тангейзером, слушатели тоже возмущены словами последнего. Тангейзер окончательно теряет голову и в запале говорит, что сущность любви знает лишь тот, кто побывал в царстве Венеры. Начинается скандал, возмущённые дамы покидают зал. От расправы Тангейзера спасает Елизавета, напоминающая всем, что Спаситель когда-то пострадал и за грешников. После этой речи Тангейзер в ужасе осознаёт, как он на самом деле оскорбил Елизавету. Ландграф приказывает ему отправиться в Рим вместе со второй группой паломников и получить прощение от Папы.

Третий акт

Долина под Вартбургом. Елизавета с волнением ожидает возвращения паломников. Вольфрам наблюдает за ней в отдалении и надеется, что её молитвы будут услышаны. Приближается процессия, но Тангейзера нет среди возвратившихся. Елизавета молит Богоматерь о смерти, чтобы просить самого Бога о милости для Тангейзера.

Вольфрам остаётся один. Он поёт знаменитую песню о вечерней звезде, которая должна поприветствовать отлетающую душу.

Появляется Тангейзер, в изорванном одеянии пилигрима. Он ищет путь назад в грот Венеры. По просьбе Вольфрама он рассказывает о паломничестве, о своём раскаянии и о жестокости Папы, который сказал, что такой грех так же не может быть прощён, как не может расцвести его посох.

После проклятия людей Тангейзер надеется найти утешение на груди Венеры. Вольфрам пытается воспрепятствовать этому новому греху. Появляется Венера, зовущая Тангейзера. Приближается похоронная процессия. Вольфрам говорит, что молитва Елизаветы будет услышана. Венера исчезает, Тангейзер умирает с именем Елизаветы на устах. Новая группа паломников рассказывает о чуде: в руках Папы расцвёл сухой посох. Все славят милость Творца.

Избранные записи

(солисты даются в следующем порядке: Тангейзер, Елизавета, Вольфрам, Герман, Венера)

• 1930 — Дир. Карл Эльмендорф; солисты: Сигизмунд Пилинский, Мария Мюллер, Герберт Янссен, Ивар Андресен, Рут Йост-Арден; оркестр Байрёйтского фестиваля.
• 1941 — Дир. Эрих Лайнсдорф; солисты: Лауриц Мельхиор, Кирстен Флагстад, Герберт Янссен, Эмануэль Лист, Керстин Торборг; оркестр Метрополитен-опера.
• 1949 — Дир. Леопольд Людвиг; солисты: Людвиг Зутхаус, Марта Музиаль, Дитрих Фишер-Дискау, Йозеф Грайндль, Паула Бухнер; оркестр Берлинской городской оперы.
• 1955 — Дир. Рудольф Кемпе; солисты: Рамон Винай, Астрид Варнай, Джордж Лондон, Джером Хайнс, Бланш Тебом; оркестр Метрополитен-опера.
• 1960 — Дир. Франц Конвичный; солисты: Ханс Хопф, Элизабет Грюммер, Дитрих Фишер-Дискау, Готлоб Фрик, Марианна Шех; Берлинская государственная капелла.
• 1962 — Дир. Вольфганг Заваллиш; солисты: Вольфганг Виндгассен, Анья Силья, Эберхард Вехтер, Йозеф Грайндль, Грейс Бамбри; оркестр Байрёйтского фестиваля.
• 1968—69 — Дир. Отто Гердес; солисты: Вольфганг Виндгассен, Биргит Нильссон, Дитрих Фишер-Дискау, Тео Адам, Биргит Нильссон; оркестр Немецкой оперы, Берлин.
• 1970 — Дир. Георг Шолти; солисты: Рене Колло, Хельга Дернеш, Виктор Браун, Ханс Зотин, Криста Людвиг; Венский филармонический оркестр.
• 1985 — Дир. Бернард Хайтинк; солисты: Клаус Кёниг, Люция Попп, Бернард Вайкл, Курт Молль, Вальтрауд Майер, Зигфрид Ерусалем (Вальтер); оркестр Байрёйтского фестиваля.

Литература

• Кнорозовский И. М. Тангейзер Рихарда Вагнера : Музыкально-критич. этюд. — СПб., 1901. — 70 с.
• Ilias Chrissochoidis, Heike Harmgart, Steffen Huck, and Wieland Müller, [ml.oxfordjournals.org/content/early/2014/11/13/ml.gcu081.full.pdf+html?sid=77d61474-fe2a-465f-be7d-c918823b3a51 "'Though this be madness, yet there is method in’t': A Counterfactual Analysis of Richard Wagner’s Tannhäuser], Music & Letters 95:4 (November 2014), 584—602. (By subscription)

Ссылки

• [opera.stanford.edu/Wagner/Tannhauser/libretto.html Либретто]
• [home.arcor.de/rww2002/rww2002/tannh/tannh.htm Подробная информация на немецком языке] // home.arcor.de
• [www.richard-wagner-postkarten.de/postkarten/tan.php Открытки по теме «Тангейзер»]
• [www.wagner.su/node/289 Вагнер «Тангейзер», источники сюжета]

Отрывок, характеризующий Тангейзер (опера)

По возвращении из Италии он находит правительство в Париже в том процессе разложения, в котором люди, попадающие в это правительство, неизбежно стираются и уничтожаются. И сам собой для него является выход из этого опасного положения, состоящий в бессмысленной, беспричинной экспедиции в Африку. Опять те же так называемые случайности сопутствуют ему. Неприступная Мальта сдается без выстрела; самые неосторожные распоряжения увенчиваются успехом. Неприятельский флот, который не пропустит после ни одной лодки, пропускает целую армию. В Африке над безоружными почти жителями совершается целый ряд злодеяний. И люди, совершающие злодеяния эти, и в особенности их руководитель, уверяют себя, что это прекрасно, что это слава, что это похоже на Кесаря и Александра Македонского и что это хорошо.
Тот идеал славы и величия, состоящий в том, чтобы не только ничего не считать для себя дурным, но гордиться всяким своим преступлением, приписывая ему непонятное сверхъестественное значение, – этот идеал, долженствующий руководить этим человеком и связанными с ним людьми, на просторе вырабатывается в Африке. Все, что он ни делает, удается ему. Чума не пристает к нему. Жестокость убийства пленных не ставится ему в вину. Ребячески неосторожный, беспричинный и неблагородный отъезд его из Африки, от товарищей в беде, ставится ему в заслугу, и опять неприятельский флот два раза упускает его. В то время как он, уже совершенно одурманенный совершенными им счастливыми преступлениями, готовый для своей роли, без всякой цели приезжает в Париж, то разложение республиканского правительства, которое могло погубить его год тому назад, теперь дошло до крайней степени, и присутствие его, свежего от партий человека, теперь только может возвысить его.
Он не имеет никакого плана; он всего боится; но партии ухватываются за него и требуют его участия.
Он один, с своим выработанным в Италии и Египте идеалом славы и величия, с своим безумием самообожания, с своею дерзостью преступлений, с своею искренностью лжи, – он один может оправдать то, что имеет совершиться.
Он нужен для того места, которое ожидает его, и потому, почти независимо от его воли и несмотря на его нерешительность, на отсутствие плана, на все ошибки, которые он делает, он втягивается в заговор, имеющий целью овладение властью, и заговор увенчивается успехом.
Его вталкивают в заседание правителей. Испуганный, он хочет бежать, считая себя погибшим; притворяется, что падает в обморок; говорит бессмысленные вещи, которые должны бы погубить его. Но правители Франции, прежде сметливые и гордые, теперь, чувствуя, что роль их сыграна, смущены еще более, чем он, говорят не те слова, которые им нужно бы было говорить, для того чтоб удержать власть и погубить его.
Случайность, миллионы случайностей дают ему власть, и все люди, как бы сговорившись, содействуют утверждению этой власти. Случайности делают характеры тогдашних правителей Франции, подчиняющимися ему; случайности делают характер Павла I, признающего его власть; случайность делает против него заговор, не только не вредящий ему, но утверждающий его власть. Случайность посылает ему в руки Энгиенского и нечаянно заставляет его убить, тем самым, сильнее всех других средств, убеждая толпу, что он имеет право, так как он имеет силу. Случайность делает то, что он напрягает все силы на экспедицию в Англию, которая, очевидно, погубила бы его, и никогда не исполняет этого намерения, а нечаянно нападает на Мака с австрийцами, которые сдаются без сражения. Случайность и гениальность дают ему победу под Аустерлицем, и случайно все люди, не только французы, но и вся Европа, за исключением Англии, которая и не примет участия в имеющих совершиться событиях, все люди, несмотря на прежний ужас и отвращение к его преступлениям, теперь признают за ним его власть, название, которое он себе дал, и его идеал величия и славы, который кажется всем чем то прекрасным и разумным.
Как бы примериваясь и приготовляясь к предстоящему движению, силы запада несколько раз в 1805 м, 6 м, 7 м, 9 м году стремятся на восток, крепчая и нарастая. В 1811 м году группа людей, сложившаяся во Франции, сливается в одну огромную группу с серединными народами. Вместе с увеличивающейся группой людей дальше развивается сила оправдания человека, стоящего во главе движения. В десятилетний приготовительный период времени, предшествующий большому движению, человек этот сводится со всеми коронованными лицами Европы. Разоблаченные владыки мира не могут противопоставить наполеоновскому идеалу славы и величия, не имеющего смысла, никакого разумного идеала. Один перед другим, они стремятся показать ему свое ничтожество. Король прусский посылает свою жену заискивать милости великого человека; император Австрии считает за милость то, что человек этот принимает в свое ложе дочь кесарей; папа, блюститель святыни народов, служит своей религией возвышению великого человека. Не столько сам Наполеон приготовляет себя для исполнения своей роли, сколько все окружающее готовит его к принятию на себя всей ответственности того, что совершается и имеет совершиться. Нет поступка, нет злодеяния или мелочного обмана, который бы он совершил и который тотчас же в устах его окружающих не отразился бы в форме великого деяния. Лучший праздник, который могут придумать для него германцы, – это празднование Иены и Ауерштета. Не только он велик, но велики его предки, его братья, его пасынки, зятья. Все совершается для того, чтобы лишить его последней силы разума и приготовить к его страшной роли. И когда он готов, готовы и силы.
Нашествие стремится на восток, достигает конечной цели – Москвы. Столица взята; русское войско более уничтожено, чем когда нибудь были уничтожены неприятельские войска в прежних войнах от Аустерлица до Ваграма. Но вдруг вместо тех случайностей и гениальности, которые так последовательно вели его до сих пор непрерывным рядом успехов к предназначенной цели, является бесчисленное количество обратных случайностей, от насморка в Бородине до морозов и искры, зажегшей Москву; и вместо гениальности являются глупость и подлость, не имеющие примеров.
Нашествие бежит, возвращается назад, опять бежит, и все случайности постоянно теперь уже не за, а против него.
Совершается противодвижение с востока на запад с замечательным сходством с предшествовавшим движением с запада на восток. Те же попытки движения с востока на запад в 1805 – 1807 – 1809 годах предшествуют большому движению; то же сцепление и группу огромных размеров; то же приставание серединных народов к движению; то же колебание в середине пути и та же быстрота по мере приближения к цели.
Париж – крайняя цель достигнута. Наполеоновское правительство и войска разрушены. Сам Наполеон не имеет больше смысла; все действия его очевидно жалки и гадки; но опять совершается необъяснимая случайность: союзники ненавидят Наполеона, в котором они видят причину своих бедствий; лишенный силы и власти, изобличенный в злодействах и коварствах, он бы должен был представляться им таким, каким он представлялся им десять лет тому назад и год после, – разбойником вне закона. Но по какой то странной случайности никто не видит этого. Роль его еще не кончена. Человека, которого десять лет тому назад и год после считали разбойником вне закона, посылают в два дня переезда от Франции на остров, отдаваемый ему во владение с гвардией и миллионами, которые платят ему за что то.


Движение народов начинает укладываться в свои берега. Волны большого движения отхлынули, и на затихшем море образуются круги, по которым носятся дипломаты, воображая, что именно они производят затишье движения.
Но затихшее море вдруг поднимается. Дипломатам кажется, что они, их несогласия, причиной этого нового напора сил; они ждут войны между своими государями; положение им кажется неразрешимым. Но волна, подъем которой они чувствуют, несется не оттуда, откуда они ждут ее. Поднимается та же волна, с той же исходной точки движения – Парижа. Совершается последний отплеск движения с запада; отплеск, который должен разрешить кажущиеся неразрешимыми дипломатические затруднения и положить конец воинственному движению этого периода.
Человек, опустошивший Францию, один, без заговора, без солдат, приходит во Францию. Каждый сторож может взять его; но, по странной случайности, никто не только не берет, но все с восторгом встречают того человека, которого проклинали день тому назад и будут проклинать через месяц.
Человек этот нужен еще для оправдания последнего совокупного действия.
Действие совершено. Последняя роль сыграна. Актеру велено раздеться и смыть сурьму и румяны: он больше не понадобится.
И проходят несколько лет в том, что этот человек, в одиночестве на своем острове, играет сам перед собой жалкую комедию, мелочно интригует и лжет, оправдывая свои деяния, когда оправдание это уже не нужно, и показывает всему миру, что такое было то, что люди принимали за силу, когда невидимая рука водила им.
Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам.
– Смотрите, чему вы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а Я двигал вас?
Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого.
Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами – государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.