Танкетка

Танке́тка — лёгкая боевая одно- или двухместная броневая машина 20 — 30-х годов XX века на гусеничном ходу, массой до 4 тонн, предназначавшаяся для подразделений моторизованной пехоты вооружённых сил, к повышению тактической подвижности пехоты — обеспечению непрерывной поддержки её движения огнём, путём быстрого перехода станковых пулемётов во время боя, с одной огневой позиции на другую, а также и для снабжения (подвоза) боевыми припасами во время боя.

В некоторых случаях использовались, несмотря на большой недостаток — недостаточную огневую мощь, для задач разведки, боевого охранения и связи (например, Т-27).

В СССР, в 1934 году, называлась — гусеничный пулемётовоз.

Терминология

В советской и российской литературе танкетка — отдельный тип боевой машины (отсюда и название — танкетка, что-то меньшее, чем танк), хотя некоторые под танкеткой зачастую понимают малый разведывательный безбашенный танк, в то время как в западной литературе танкетками часто считаются и башенные малые танки, значительное количество которых имелось в японской армии во время Второй мировой войны.

История

Прототипом большинства европейских танкеток считается английская танкетка Карден-Ллойд, и хотя в британской армии эти машины большого успеха не имели, на их базе был создан бронетранспортёр «Universal Carrier», который представлял собой удлинённую и перекомпонованную танкетку. Эти машины производились в больших количествах и зачастую применялись для тех же целей, что и танкетки.

Прогресс в конструировании вездеходов привёл к тому, что сейчас (2009 г.) машины, занимающие «нишу» танкеток, — колёсные: проходимость не намного хуже гусеничной машины, зато проще в обслуживании. Исключением является германская машина «Wiesel» («куница»), используемая в воздушно-десантных войсках ФРГ.

Россия

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) В самом начале Первой мировой войны, в августе 1914 года, мастер Русско-Балтийского машиностроительного завода в Риге Пороховщиков обратился в ставку Верховного главнокомандования русской армии с предложением оригинального проекта быстроходной боевой гусеничной машины для движения по бездорожью — танкетки «Вездеход». Ввиду «наличия огромного количества насущных дел» Броневое отделение Авточасти ГВТУ рассмотрело этот проект только 20 сентября. Инженер-техник отделения Л. Е. Земмеринг указал на целый ряд недостатков.

Ввиду того, что при движении по обычной дороге «Вездеход» перед обычным автомобилем не имеет никаких преимуществ, а наоборот, имеет только недостатки, как-то: отсутствие дифференциала, наличие одной ленты вместо двух и прочее, а при движении по рыхлой почве автомобиль вовсе не пойдет, ввиду наличия массы различных препятствий, вытекающих из несовершенства конструкции, неминуемого проскальзывания ленты по барабану и невозможности поворотов, Комиссия находит, что проект «Вездехода» конструктора Пороховщикова в его настоящем виде не заслуживает никакого внимания.

Таким образом, проект «Вездеход № 2» одобрения не получил, а все дальнейшие работы по русским танкам после революции были свёрнуты.

В Советской России первые проекты танкеток появились уже в 1919 году, когда были рассмотрены проекты «вездеходного бронированного пулемёта» инженера Максимова. Первый из них подразумевал создание вооружённой одним пулемётом одноместной танкетки массой 2,6 т с мотором мощностью 40 л. с. и с бронёй 8-10 мм. Максимальная скорость — 17 км/ч. Второй проект, известный под названием «щитоноска», был близок к первому, но отличался тем, что единственный член экипажа размещался полулёжа, что позволило резко уменьшить габариты и снизить вес до 2,25 т. Проекты реализованы не были.

В СССР их активно продвигал М. Н. Тухачевский, назначенный в 1931 году начальником вооружений Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА). В 1930 году он добился создания учебного фильма «Танкетка» для пропаганды нового оружия, причём сценарий к фильму он написал сам. Создание танкеток было включено в перспективные планы создания бронетанкового вооружения. В соответствии с трёхлетней программой танкостроения, принятой 2 июня 1926 года, до 1930 года планировалось создать батальон (69 шт.) танкеток («пулемёток сопровождения», по тогдашней терминологии). В 1926 году были начаты работы по проекту одноместной танкетки «Лилипут», но через некоторое время они были закрыты, поскольку машина требовала создания новой ходовой части и двигателя. 3 марта 1928 года состоялась защита нового проекта танкетки, получившей название Т-17. В ходовой части и трансмиссии были использованы узлы опытного танка сопровождения Т-16. Двигатель также представлял собой «половинку» двигателя Т-16, бронекорпус позаимствовали от «Лилипута». Было изготовлено 2 экспериментальных образца (первый — к осени 1929 года), испытанных в 1930 году. Танкетка имела массу 1,95 т, экипаж — 1 чел., броню — 7-16 мм, двигатель мощностью 18 л.с. и скорость 17 км/ч. Вооружение состояло из одного 6,5-миллиметрового пулемёта Фёдорова с боекомплектом 9000 патронов. По результатам испытаний от серийного производства Т-17 было решено отказаться, главным образом из-за наличия всего одного члена экипажа, который физически не мог выполнять в бою все необходимые функции. В 1929—1930 гг. появляется проект танкетки Т-21 (экипаж — 2 человека, броня — 13 мм). В конструкции использовались узлы танков Т-18 и Т-17. Проект был отклонён из-за недостаточной скорости. Примерно тогда же предлагаются проекты танкеток Т-22 и Т-23, классифицировавшихся как «большие танкетки сопровождения». Между собой они различались типом двигателя и размещением экипажа. После рассмотрения проектов для изготовления опытного образца был выбран Т-23 как наиболее дешёвый и реальный в постройке. В 1930 году был создан опытный образец, в процессе изготовления подвергнутый многим доработкам, изменившим его почти до неузнаваемости. Однако в серию и эта танкетка не пошла из-за высокой стоимости, сопоставимой со стоимостью танка сопровождения Т-18.

9 августа 1929 года были выдвинуты требования по разработке колёсно-гусеничной танкетки Т-25 весом не более 3,5 т., с двигателем 40-60 л.с. и скоростью 40 км/ч на гусеницах и 60 км/ч на колёсах. На создание машины был объявлен конкурс. В ноябре 1929 года из двух представленных проектов был выбран один, представлявший собой уменьшенный танк типа «Кристи», но с рядом изменений, в частности, с возможностью движения на плаву. Разработка проекта столкнулась с большими трудностями и была закрыта в 1932 году не доведённой до изготовления экспериментального образца по причине высокой стоимости.

В начале 1930 года Великобританию посетила комиссия под руководством начальника УММ Халепского и начальника инженерно-конструкторского бюро по танкам Гинзбурга. Комиссия имела целью ознакомление с передовыми образцами зарубежного танкостроения и, по возможности, их закупку. Комиссии была продемонстрирована танкетка Carden-Loyd Mk.IV. Комиссия решила закупить 20 шт. танкеток, техническую документацию и лицензию на производство в СССР. В августе 1930 года танкетка была показана представителям командования РККА (в том числе и Тухачевскому) и произвела хорошее впечатление. Было принято решение об организации её крупномасштабного производства.

Советские конструкторы

Николай Иванович Дыренков (1893, Рыбинск — 9 декабря 1937) — советский конструктор бронетехники. Под руководством Дыренкова были разработаны танкетки Д-7 и Д-44.

Шукалов, Сергей Петрович (1883, Ярославль — ?) — советский конструктор танков. Под его руководством были созданы опытные танкетки Т-17 и Т-23 (1930)

Польша

Польша стала одной из первых стран Европы, создавшей танковые части по окончании Первой мировой войны. К 1939 году в составе польских вооружённых сил имелись моторизованная бригада, три отдельных батальона лёгких танков (1-й и 2-й батальоны имели на вооружении танки 7ТР. Каждый батальон имел три роты по 16 танков в каждой: три взвода плюс командирский танк. Кроме того, свой танк был у комбата. На вооружении 21 батальона были танки R-35. В бригаде — три роты по 13 танков каждая: 4 взвода плюс командирский. Ещё 6 танков были в технико-ремонтной роте), пятнадцать отдельных разведывательных танковых рот (по 13 танкеток ТК-3 или ТКS в каждой).

К началу вторжения в Польшу в 1939 году польская армия сумела мобилизовать 650 танкеток. Захваченный в первые дни войны немецкий офицер-танкист оценил скорость и проворство польской танкетки, заявив: «…очень сложно попасть из пушки по такому маленькому таракану».

Польский танкист Роман Эдмунд Орлик за сентябрь 1939 года на танкетке TKS с 20-мм орудием вместе со своим экипажем подбил 13 немецких танков (среди которых предположительно один PzKpfw IV Ausf B).

Германия

По условиям Версальского мирного договора потерпевшей поражение в Первой мировой войне Германии было запрещено иметь бронетанковые войска, за исключением незначительного количества бронеавтомобилей для нужд полиции. Помимо политических причин, в 1920-е годы этому препятствовали и причины экономические — промышленность Германии, разорённая войной и ослабленная послевоенными репарациями и отторжениями, была практически неспособна к производству бронетехники. Тем не менее, уже с 1925 года Управлением вооружений рейхсвера тайно велись работы по созданию новых танков, в 1925—1930 годах приведшие к созданию нескольких опытных образцов, не пошедших в серию из-за выявленных многочисленных конструктивных недостатков, но послуживших базой для дальнейшего развития германского танкостроения. В Германии, разработка шасси Pz Kpfw I велась в рамках первоначальных требований, предусматривавших создание, фактически, пулемётной танкетки, однако в 1932 году эти приоритеты были изменены. С ростом интереса в военных кругах рейхсвера к возможностям танков, в 1932 году Управлением вооружений был организован конкурс на создание лёгкого танка массой до 5 тонн. В вермахте PzKpfw I был некоторым аналогом танкеток, но он был вдвое крупнее чем типичная танкетка, сильнее вооружён и бронирован. Впрочем, к 1939 году и он безнадежно устарел.

Япония

В Японии, помимо танков, армия испытывала потребность в танкетке как полубоевой машине, предназначенной прежде всего для транспортировки в условиях фронтовой полосы или для снабжения удалённых гарнизонов. Как раз в качестве образца такой машины были в 1930 году приобретены британские танкетки «Карден-Лойд» Mk.VI. Тем не менее, безбашенная компоновка британской машины была сразу отвергнута японскими конструкторами и в 1931 году ими была начата разработка уже башенной машины, по советской классификации определяемой как малый танк. Новый танк, первый прототип которого был закончен в 1933 году, получил обозначение «Лёгкая бронемашина Тип 94 TK» (яп. 九四式軽装甲車), хотя его ранние версии иногда ошибочно обозначаются в литературе как «Тип 92». Тип 94 стал первым японским танком, на котором была использована ставшая после этого стандартом подвеска Хара, созданная Т. Хара, одним из ведущих конструкторов японской бронетехники того периода. Тип 94 производился серийно с 1935 по 1940 год, общий его выпуск составил 823 танка. Изначально планировавшийся как танкетка снабжения, Тип 94 тем не менее в дальнейшем сравнительно успешно применялся и в качестве лёгкого танка для разведки, связи или даже поддержки пехоты.

Боевое применение

Танкетки изначально были предназначены (создавались) для подразделений моторизованной пехоты вооружённых сил, к повышению тактической подвижности пехоты — обеспечению непрерывной поддержки её движения огнём, путём быстрого перехода станковых пулемётов во время боя, с одной огневой позиции на другую, а также и снабжения (подвоза) боевыми припасами во время боя. В некоторых случаях использовались, несмотря на большой недостаток — недостаточную огневую мощь, для задач разведки и боевого охранения.

Большинство танкеток управлялись двумя членами экипажа, хотя существовали и одноместные прототипы. Одни модели не имели башен (и вместе с гусеничным движетелем это часто видится как определение для понятия танкетка). У других — были очень простые башни, вращаемые вручную. Обычное вооружение танкетки — один или два пулемёта, редко — 20-мм пушка или гранатомёт.

Британская танкетка Carden-Loyd Mk.IV считается «классической», и многие другие танкетки были смоделированы на её основе. Французский Лёгкий танк 1930-х годов (Automitrailleuses de Reconnaissance) был танкеткой по форме, но специально предназначенной для ведения разведки впереди основных сил. Япония тем временем стала одним из самых рьяных пользователей танкеток, производя целый ряд образцов, полезных для войны в джунглях.

Сравнение особенностей лёгких танков в испанской Гражданской войне

	Т-26	Панцер I	Танкетка Фиат CV 3-33	Танкетка Фиат CV.35
Масса т.	9.4	5.4	3.15	3.3
Вооружение	45-мм орудие	пулемёт MG 13 калибра 7,92 мм 2× 7.92 мм	пулемёт 6.5 mm или 8 мм	пулемёт 8 мм Breda
Боекомплект	122 выстрелов	2,250 выстрелов	3,200 8 мм или 3,800 6.5 мм	3,200
Запас хода	175 км	200 км	125 км	125 км
Бронирование	7-16 мм	7-13 мм	5-15 мм	5-13.5 мм

См. также

• БА-64
• Бронедрезина
• САУ «Арсеналец» — представляла собой 45-мм пушку, размещённую на гусеничном шасси оригинальной конструкции. Из-за отказа от размещения в конструкции САУ мест боевого расчёта и механика-водителя, метрические размеры установки были весьма компактны.
• Татикома в «Ghost in the Shell».

Ссылки

• [armor.kiev.ua/Tanks/BeforeWWII/T27/t27.php Сверхлегкие — для разведки и связи]
• [www.battlefield.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=52&Itemid=48 Танкетка ЛКЗ]
• [bronetehnika.narod.ru/t27/t27.html Ещё одна статья о Т-27]
• [www.diggerhistory.info/pages-armour/allied/bren_carrier.htm diggerhistory.info «Bren Carrier»]

Изображения

• TK-3.jpg

  ТК-3, Польша. Macca — 2.34 т.

• Drezyna pancerna typu TKS.jpg

  бронедрезина типа TKS, Польша

• Bundesarchiv Bild 101I-201-1561-20, Balkan, italienische Panzer, Krad mit Beiwagen.jpg

  Carro CV 35, Италия, 1930-е

• Renault UE Saumur 01.jpg

  Renault 31R, Франция, 1930-е

• VCL floating tank.jpg

  Плавающий танк Vickers-Carden-Loyd. Бронетанковый музей, Кубинка.

• Ozelot.jpg

  Wiesel 2, Германия. (Версия Ozelot для противовоздушной защиты, 1980-е.)

Видео

• www.youtube.com/watch?v=6JNy0ltovis&feature=related
• www.youtube.com/watch?v=6_-RAxD2Ft8
• www.youtube.com/watch?v=Bb7vcCDv4mM&feature=related
• www.youtube.com/watch?v=CI7rULkBrUc&feature=related
• www.youtube.com/watch?v=7Tj7LxsOnXU&feature=related
• www.youtube.com/watch?v=QY5khXqSM_0&feature=related
• www.youtube.com/watch?v=8dKE8SZXthQ&feature=related
• [www.youtube.com/watch?v=uPWCKJOzCQc&feature=related 1940 Italian Carro Gettaponte and L.3 (Carro Veloce 3/35)Tankette]

Отрывок, характеризующий Танкетка

Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.


Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.
– Господин адъютант, – прокричал он, – прикажите, чтобы не толпились. – Адъютант, исполнив приказание, подходил к князю Андрею. С другой стороны подъехал верхом командир батальона.
– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.
– Ложись! – крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле. Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь, вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.
«Неужели это смерть? – думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. – Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух… – Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.
– Стыдно, господин офицер! – сказал он адъютанту. – Какой… – он не договорил. В одно и то же время послышался взрыв, свист осколков как бы разбитой рамы, душный запах пороха – и князь Андрей рванулся в сторону и, подняв кверху руку, упал на грудь.