Таноа Висаванга

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Таноа Висаванга
Tanoa Visawaqa<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Вунивалу Мбау
1829 — 1832
Предшественник: Науливоу
Преемник: Навуака Комаинакараникула Туи Веикосо
Вунивалу Мбау
1837 — 8 декабря 1852
Предшественник: Навуака Комаинакараникула Туи Веикосо
Преемник: Такомбау
 
Рождение: конец XVIII — начало XIX века
о-в Мбау, архипелаг Фиджи
Смерть: 8 декабря 1852(1852-12-08)
там же
Отец: Бануве Балеивавалаги
Супруга: Савусаву Ади
Дети: Такомбау

Рату Таноа Висаванга (? — 8 декабря 1852) — фиджийский вождь, дважды становившийся вунивалу (правителем) Мбау. Отец Такомбау, объединившего все земли Фиджи в единое королевство.



Биография

Таноа Висаванга был вторым сыном Бануве Балеивавалаги, второго вождя племени Мбау и потомка легендарного Наулатикау, первого правителя Мбау. Он вступил на престол в первый раз после смерти старшего брата рату Науливоу Раматеникуту, погибшего во время борьбы за власть против Роко Туи Бау. В период первого правления Таноа Висаванги на территории архипелага Фиджи существовало несколько феодальных монархических государств, находящихся в состоянии непрерывной гражданской войны, что в конечном итоге привело к его отстранению от власти. В 1832 году вунивалу по инициативе собственного брата был изгнан на остров Коро, а затем — на Тавеуни, уступив своё место Навуаке Комаинакараникуле Туи Веикосо.

В 1837 году Таноа Висаванга возвратился на Мбау, чтобы снова стать вождем. Второй срок его правления продлился 15 лет, закончившись смертью вунивалу в 1852 году. Согласно фиджийскому религиозному обычаю, шесть его супруг были убиты во время его похорон и погребены вместе с ним, чтобы в последующем «служить ему в царстве мертвых».

Всего у Таноа Висаванги было девять жен. Одна из них — Савусаву Ади — была матерью Такомбау, будущего первого фиджийского короля, который и стал преемником своего отца как вождя Мбау.

Внешность

Известный французский путешественник Дюмон-Дюрвиль, в 1838 году посетивший королевство Мбау во время своего кругосветного путешествия, описывает Таноа следующим образом:

Таноа — старик в возрасте приблизительно 70 лет. Его борода бела и очень длинна, а на голову, окруженную гирляндами из цветов, надета шерстяная матросская шапка…

— Dumont d'Urville, Voyage au Pôle Sud et dans l'Océanie, sur les corvettes l'Astrolabe et la Zélée, vol. Tome 4, Paris, 1843

Напишите отзыв о статье "Таноа Висаванга"

Отрывок, характеризующий Таноа Висаванга

На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.