Тарантул (фильм)
Поделись знанием:
К:Фильмы 1955 года
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
Тарантул | |
Tarantula | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Продюсер | |
Автор сценария | |
В главных ролях | |
Оператор | |
Композитор | |
Длительность |
80 минут |
Страна | |
Язык | |
Год | |
IMDb | |
«Тарантул» (англ. Tarantula; США, 1955) — фантастический художественный фильм режиссёра Джека Арнольда, в главных ролях Джон Агар, Мара Кордей и Лео Дж. Кэрролл.
Премьера фильма состоялась 14 декабря 1955 года.
Слоган фильма: «Researchers seeking clue! Can anything escape it?»
Сюжет
Профессор Жеральд Димер пытается предотвратить нехватку продовольствия в будущем. Он изобретает специальное питательное вещество, съев которое, животные вырастают до невероятных размеров. Он проверяет вещество на маленьких грызунах и тарантулах, после чего одни из них сходят с ума, а другие разрушают лабораторию и нападают на Димера. Гигантский тарантул выбирается в сельскую местность и начинает пожирать коров, а далее нападает и на людей.
В ролях
- Джон Агар — доктор Мэтт Хастингc
- Мара Кордэй — Стэфани Клейтон
- Лео Дж. Кэрролл — профессор Джералд Димер
- Нестор Пайва — шериф Джек Эндрюс
- Росс Эллиотт — Джо Барч
- Эдвин Рэнд — лейтенант Джон Нолан
- Рэймонд Бэйли — профессор Таунсенд
- Хэнк Паттерсон — Джош
- Клинт Иствуд — пилот военного самолёта (в титрах не указан)
Факты
- Во второстепенной роли снялся тогда ещё неизвестный Клинт Иствуд в роли пилота военного самолёта.
- Японцы под впечатлением от «Тарантула» сняли фильм «Сын Годзиллы», где также учёные решают вопрос о продовольственном кризисе, и там тоже присутствует гигантский паук Спиго (Кумонга), которого побеждает Годзилла .
Напишите отзыв о статье "Тарантул (фильм)"
Ссылки
- «Тарантул» (англ.) на сайте Internet Movie Database
Это заготовка статьи о фильмах ужасов и триллерах. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Тарантул (фильм)
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.