Тарасов, Максим Владимирович

Спортивные награды
Лёгкая атлетика
Олимпийские игры
Золото	Барселона 1992	прыжки с шестом
Бронза	Сидней 2000	прыжки с шестом
Чемпионаты мира
Золото	Севилья 1999	прыжки с шестом
Серебро	Гётеборг 1995	прыжки с шестом
Серебро	Афины 1997	прыжки с шестом
Бронза	Токио 1991	прыжки с шестом
Бронза	Штутгарт 1993	прыжки с шестом
Чемпионаты мира в помещении
Бронза	Париж 1997	прыжки с шестом
Чемпионаты Европы
Золото	Будапешт 1998	прыжки с шестом

Макси́м Влади́мирович Тара́сов (2 декабря 1970, Ярославль, РСФСР, СССР) — советский и российский легкоатлет, специалист в прыжках с шестом. Олимпийский чемпион, чемпион мира и Европы. Неоднократный чемпион России, обладатель текущего рекорда России в прыжках с шестом (6 м 5 см). Его лучший результат уступает лишь прыжкам Сергея Бубки, Стива Хукера и Рено Лавиллени.

Заслуженный мастер спорта СССР (1992).

Биография

В 1987 году был включён в легкоатлетическую сборную СССР, в следующем году он стал вторым на мировом юношеском первенстве. Первый успех в крупных взрослых соревнованиях пришёл к нему на мировом первенстве в Токио в 1991 году, где он занял 3 место с результатом 5.85.

В 1992 году Максим Тарасов стал олимпийским чемпионом в составе Объединённой команды на Олимпийских играх в Барселоне с результатом 5.80, опередив товарища по команде Игоря Транденкова. Этому успеху в немалой степени способствовало то, что Сергей Бубка выбыл из олимпийского турнира, сенсационно не взяв начальную высоту.

На трёх последующих мировых первенствах Тарасов неизменно оказывался на пьедестале: в Штутгарте в 1993 году он стал третьим; в Гётеборге в 1995 году и в Афинах в 1997 году он выигрывал серебро, уступая Бубке в обоих случаях.

В 1998 году Тарасов выиграл чемпионат Европы, а в следующем году на мировом первенстве в Севилье он завоевал и долго ускользавший от него титул чемпиона мира с великолепным результатом 6 м 2 см, остающийся по сей день рекордом мировых чемпионатов. В том же году на соревнованиях в Афинах Тарасов установил рекорд России — 6 м 5 см.

На Олимпийских играх 2000 года в Сиднее Тарасов был главным фаворитом, однако наряду с ещё тремя участниками смог взять лишь высоту 5.90. Подсчёт попыток оставил Максима на третьем месте.

В 2001 году спортсмен получил тяжёлую травму на этапе суперсерии «Золотая Лига» в Монако и некоторое время спустя завершил карьеру. В 2003 году на традиционных соревнованиях «Русская зима» в Москве состоялись торжественные проводы спортсмена.

Долгое время жил в Будапеште. В 2002 году вернулся с семьёй в Ярославль. Женат, имеет двоих детей.

Ссылки

• [www.iaaf.org/athletes/biographies/athcode=2847 Максим Тарасов] — профиль на сайте IAAF (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ta/maksim-tarasov-1.html Максим Тарасов] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Тарасов, Максим Владимирович

– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.