Тартуская епархия
Поделись знанием:
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
| |
| Основная информация | |
|---|---|
| Страна |  Эстония
|
| Архиепископский округ | Таллинн |
| Епархиальный центр | Тарту |
| Основана | 2008 |
| Количество приходов | 5 |
| Количество священнослужителей |
4 |
| Кафедральный храм | Успенский собор |
| Сан правящего архиерея | Епископ |
| Титул правящего архиерея | Тартуский |
| Сайт | [www.eoc.ee/piiskopkond/tartu-piiskopkond/ www.eoc.ee] |
| Архиерей | |
| Архиепископ | Стефан (Хараламбидис) |
| Правящий архиерей | Илия (Ояперв) |
| с | 10 января 2009 года |
Та́ртуская епа́рхия (эст. Tartu piiskopkond) — епархия Константинопольского патриархата, являющаяся частью Эстонской апостольской православной церкви с центром в городе Тарту, в Эстонии.
Содержание
История
Юрьевская епархия Русской Православной Церкви была учреждена в 1570 году в Юрьеве Ливонском (ныне Тарту) как независимая кафедра. Упразднена 1582 году после поражения России в Ливонской войне, когда Ливония была разделена между Речью Посполитой и Швецией, а большинство православного духовенства и верующих во главе с епископом ушли в Россию.
Тартуская епархия образована 21 октября 2008 года в составе Эстонской апостольской православной церкви решением Священного Синода Константинопольского Патриархата.
С 10 января 2009 года епархией управляет епископ Илия (Ояперв).
Приходы епархии
- Храм Святой Троицы в Ныо
- Храм Преображения Господня в Мехикоорма
- Храм преп. Евфимия Суздальского и преп. Марии Египетской
- Храм великомученицы Екатерины в Выру
- Храм Вознесения Господня в Аруссааре
Епископы
- Юрьевская епархия Русской православной церкви
- Корнилий (август 1570 — 5 февраля 1577)
- Савва (20 декабря 1578 — 24 февраля 1582)
- Тартуская епархия Константинопольской православной церкви
- Илия (Ояперв) (с 10 января 2009)
Напишите отзыв о статье "Тартуская епархия"
Ссылки
- [www.eoc.ee/piiskopkond/tartu-piiskopkond/ Страница Тартуской епархии] (эст.)
- [drevo-info.ru/articles/9550.html Тартуская епархия]
Отрывок, характеризующий Тартуская епархия
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
