Татаренко, Леонид Сергеевич

Татаренко Леонид Сергеевич
Татаренко Леонід Сергійович
Имя при рождении:	Татаренко Леонид Сергеевич
Род деятельности:	поэт-песенник
Дата рождения:	10 июня 1930(1930-06-10)
Место рождения:	Тростянец (Сумская область)
Гражданство:	Украина Украина
Дата смерти:	17 декабря 1999(1999-12-17) (69 лет)
Место смерти:	Киев
Награды и премии:	лауреат Республиканской комсомольской премии им. Н.Островского, лауреат премии им. Н. Ушакова

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Татаренко Леонид Сергеевич (укр. Татаренко Леонід Сергійович; 10.06.1930, Тростянец — 17.12.1999, Киев) — советско-украинский поэт-песенник, лауреат Республиканской комсомольской премии им. Н. Островского, премии им. Н. Ушакова.

Биография

Родился 10 июня 1930 года в посёлке Тростянец Сумской области в семье сельского интеллигента, богатой интереснейшими традициями. Его отец - Татаренко Сергей Павлович был очень талантливым человеком, имел юридическое и экономическое образование. В детстве пел в церковном хоре, в юности был учителем музыки, играл на скрипке, писал стихи. Дед Леонида Сергеевича - Татаренко Павел Иванович был революционером. 10 лет провёл в тюрьмах за участие в первой русской революции (агитация среди солдат 29 Одесского драгунского полка не стрелять в толпу) Его дядя Петр Таряник также участвовал в революционных событиях 1917 года в Тростянце , был расстрелян в 1919 году деникинцами. Похоронен в братской могиле на мемориальном кладбище города. В семейном архиве бережно хранятся документы и фотографии, свидетельствующие об этом.

Мать Леонида Сергеевича Татаренко Антонина Кирилловна вместе с отцом воспитала шестерых детей. В семье Леонид был самым старшим. У него есть 3 сестры и 2 брата.: Ангелина, Раиса, Тамара, Виктор и Александр.

В 1953 году окончил Харьковский горный институт (ныне Харьковский национальный университет радиоэлектроники), факультет — промышленного транспорта. После окончания работал в Киевском научно-исследовательском институте.

В 1956 году стал Членом Национального общества писателей Украины.

В 1979 году за поэтический цикл «Комсомольцы в 2000-м позавидуют нам» и поэму «Гром с Путивля» Л. Татаренко был удостоен Республиканской комсомольской премии им. Н. Островского.

В 1997 году стал лауреатом премии им. Н. Ушакова, на которой награждались украинские поэты, которые пишут свои произведения на русском языке.

Леонид Татаренко являлся одним из авторов «Правды Украины». Леонид сотрудничал с Ассоциацией эстрадных деятелей Украины, а в последние годы жизни — наиболее активно. Благодаря Леониду Татаренко и его друзьям в Тростянце с 1991 года начал проходить ежегодный всеукраинский художественный фестиваль под названием «Боромля».

В память о Леониде Татаренко его именем названа центральная улица города Тростянец. В краеведческом музее благодаря усилиям директора Мельника Николая Степановича, сестры Ангелины, племянниц Ирины, Аллы, передавших для музея личные вещи поэта, рукописи стихов, ноты, фотографии, открыта очень интересная экспозиция. Экскурсия начинается самым известным хитом Леонида Татаренко "Червона троянда". В харьковском музее ХНУРЭ также открыта экспозиция, посвященная студенческим годам поэта.

17 декабря 1999 года в Киеве Леонид Татаренко скончался.Похоронен на Берковецком кладбище.

Творчество

Первые стихи Леонид, будучи школьником, принес своей учительнице, Прасок Екатерине Степановне. Возможно, после положительного отзыва строгого, но справедливого учителя, талантливый ученик Леонид и поверил по-настоящему в свои силы. Леонид Сергеевич написал стихи «Здравствуй, чужая милая…», музыку к которой написал Анатолий Аркадьевич Горчинский. Эта песня стала настоящим хитом и звучит с современной эстрады вот уже четвёртое десятилетие. Впервые на широкой публике эта песня в исполнении Н. Щукина прозвучала в 1959 году, на одном из концертов в г. Львове. В 70-х годах шлягер исполнил основатель русского шансона Аркадий Северный, а 1 мая 1995 года песню «Здравствуй, чужая милая…» спел Александр Солодуха. Эта песня обрела популярность в 1951 году когда вышла первая пластинка Анатолия Горчинского.

Также на стихи Татаренко написаны и звучат более 200 песен. Самые популярные из них:

• «Червона троянда» музыка — А.Горчинского,
• «Спят мальчишки в сиянии звёзд» муз. — Г.Подэльский,
• «Батькові долоні» муз. — Ю.Исаров,
• «Ви наша молитва, мамо» муз. — О. Осадчий,
• «Коровай» муз. — О. Осадчий,
• «Кто назвал тебя Чёрным, море?» муз. — Г.Подэльский.
• "Наталина пісня" (посвящена горячо любимой бабушке Наталии Степановне Татаренко)
• "На бабьей речке"

По мотивам поэм Л. Татаренко композиторы создали такие оперы как «Грім з Путивля» (Вадим Ильїн) и «Чотири Ганни» (Олександр Левкович). Леонид Татаренко является автором либретто к детской опере Олександра Билаша «Пригоди буратіно». Л. Татаренко создал эпический цикл, воспевающий подвиги партизан в годы Великой Отечественной войны: «Гром с Путивля» (поэтическое сказание о Сидоре Ковпаке и его боевых побратимах), «Невеста» (памяти Героя Советского Союза Марии Кисляк, которую гитлеровцы повесили в подвенечном платье), «Поэма о четырёх Аннах» (связных, сожженных в собственных хатах).

Бережному сохранению, изучению и популяризации творчества Леонида Татаренко много сил и времени посвящают его сестра Ангелина Сергеевна, её дочери Ирина и Алла, внучка Виктория. В 2008-2009 г.г., будучи ещё школьницей, Виктория посвятила исследовательскую работу в Малой академии наук творчеству своего деда и стала победительницей. Рецензию на её работу написал близкий друг Леонида Татаренко - Николай Сингаивский - автор знаманитых "Чернобривцев". Ангелина Сергеевна, её брат Александр и их семьи являются бессменными гостями фестиваля "Боромля".

Литература

• Книга «Лесные родники» (1955)
• Кн."Гроздья рябины" (1957)
• Кн. «Красная земля» (1962)
• Кн. «Синее дерево» (1963)
• Кн. «Атомиум» (1966)
• Кн. «Им семнадцать — навечно семнадцать» (1967)
• Кн. «Век неспокойного солнца» (1968)
• Кн. «Бессмертник и незабудка» (1969)
• Сборник стихотворений «Избранная лирика» (1970)
• Кн. «Боромля» (1972)
• Кн. «На братском поле» (1974)
• Кн. «Корчагинская вахта» (1975)
• Кн. «Гром с Путивля» (1977)
• Кн. «Мост через Дунай» (1977)
• Кн. «Формула света» (1979)
• Кн. «Земля Ярославны» (1980)
• Кн. «Яростный колокол» (1980)
• Книга песен «Криниця» (1981)
• Кн. «Иван Черняховский» (1985)
• Кн. «Четыре Анны» (1986)
• Кн. песен «Горицвіт» (1990)
• Кн. «Рябина у дзота» (1990)
• Кн. «Дочери речки Боромли» (1990)

Ссылки

• Українські пісні Л.Татаренко [www.pisni.org.ua/persons/1751.html]
• Все глубже времени колодезь [fopistolt.ru/147/135]
• Библиотека творчество Татаренко [www.biblus.ru/Default.aspx?auth=1b4e3d0&acls=122925]
• Научная библиотека [www.library.univ.kiev.ua/ukr/elcat/new/result.php3]

Отрывок, характеризующий Татаренко, Леонид Сергеевич

Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.