Татаро-башкирская служба радио «Свобода»

Радио Свобода
Азатлык Радиосы Azatlıq Radiosı
Город	Прага
Зона вещания	международное вещание
Дата начала вещания	11 декабря 1953
Основатель	Радио Свобода
Владелец	Радио Свобода
Руководители	Рим Гильфанов (с 2006)
Сайт	[www.azatliq.org/  (татар.)]

Татаро-башкирская служба Радио Свобода (тат. Азатлык радиосы) — международная радиостанция, вещающая на татарском, башкирском и крымско-татарском языках. Позиционирует себя как наиболее технологически продвинутый интернет-ресурс на татарском языке.

При советской власти была единственным средством массовой информации на татарском языке вне Татарской АССР. Первый день вещания был 9 декабря 1953 года.

История радио

Первая передача Татаро-башкирской службы Радио Свобода вышла в эфир 9 декабря 1953 года.

Первым директором стал Нияз Максуди, который эмигрировал из России во время революции.

В 1960-е гг. руководителем радио был уроженец Тобольской губернии, участник Второй мировой войны Шигаб Нигмати (Аксам Юсуфоглу). В 1945 году Нигмати работал одним из редакторов общественно-тюркской газеты «Тюрк берлеге “Идел-Урал”», в 1952-1953 гг. активно участвовал в общественно-политическом, историко-культурном, религиозном, литературно-художественном журнале татаро-башкирской эмиграции г. Мюнхена «Азат Ватан».

С 1976 по 1989 года радиостанцией «Азатлык» руководил уроженец Башкирии, гражданин ФРГ, доктор права Гариф Султан. Ранее, в 1951 году в Германии Гариф Султан организует передачи на татарском языке на радио “Голос Америки”. До 1969 г. Г. Султан был корреспондентом радио «Свобода» в США.

С 1966 по 1983 года на радио работал известный представитель татарской эмиграции, президент «Всемирной лиги татар» Али Акыш. Он был переводчиком и диктором в со дня основания татаро-башкирской редакции."

В 1988 году Москва перестала «глушить» передачи «Радио Свобода».

После Гарифа Султана в 1989 году директором татаро-башкирской редакции стал уроженец Китая, гражданин Турецкой Республики, заместитель директора Фарит Аги (псевдоним Фәрит Иделле). Он пришёл на радио по конкурсу в 1969 году вместе с молодым историком из Стамбула Надиром Давлетом и проработал на радио более 30 лет (до 2006 г.). В Республиках СССР была создана обширная сеть внештатных журналистов (около 30 корреспондентов). Во многом благодаря Аги установились контакты с татарскими общественными деятелями и политиками, в том числе с Президентом Республики Татарстан Минтимером Шаймиевым.

В 1998 году состоялась официальная встреча Президента РТ М. Ш. Шаймиева с президентом корпорации «Радио Свободная Европа/Радио Свобода» Т. Дайном и руководителем татаро-башкирской редакции Ф. Аги в Казанском Кремле. На встрече обсуждались перспективы сотрудничества ГТРК «Татарстан» и радиокорпорации «Свобода», политическое и экономическое положение Татарстана. По результатам встречи было организована ретрансляция передач радио Азатлык на волнах Радио Татарстан, которая была прекращена 1 марта 2007 года.

В 1999 г. у радио «Азатлык» появился свой Интернет-сайт, на котором можно прочитать новости на татарском и английском языках, их можно также прослушать. В своей каждодневной работе радио с самого начала использовало татарский алфавит, основанный на латинице.

С января 2012 года закрывается бюро службы в Казани по причине сокращения расходов на радио Конгрессом США. О том, том, что характер налаженных ранее отношений между Правительством Республики Татарстан и корпорацией «Радио Свободная Европа/Радио Свобода» в последние годы был достаточно натянутым, косвенно свидетельствует скандальное интервью бывшего журналиста казанского бюро Д. Валеев о том, что радио пропагандировало идеи «оранжевой демократии».

Программы

Длительность первых передач была 10-15 минут, с приходом новых сотрудников время увеличилось до 20, потом до 30 минут и так до одного часа.

К 1984 г. в Мюнхене в татаро-башкирской редакции работало восемь человек. Несмотря на небольшое количество сотрудников, татаро-башкирская служба выпускала одночасовые передачи четыре раза в неделю и три раза в неделю получасовые. Программы были посвящены новостям, их анализу и мировой прессе, поскольку весь спектр мировых новостей и отклики в международной прессе на разные события в мире, тем более на национальном языке, не были доступны татарам и башкирам в СССР. Предполагалось, что слушатели со всего мира должны были сами спросить себя, почему у советских татаро-башкирских СМИ нет собственных корреспондентов за рубежом и публикуются только переведенные комментарии газет «Правда» и «Известия».

Начиная с 1994 года ежедневно в эфир выходила одночасовая программа, включающая в себя выпуск последних новостей, события в мире, новости Татарстана и Башкортостана, сообщения из жизни татар и башкир по всему миру. В пятничную программу была включена религиозная передача, субботнюю же программу завершала молодёжная передача «Кызган таба».

После полного перехода вещания в интернет, длительность передач сократилась да 30 минут. Значительную часть передач стали занимать архивные программы.

Распространение

Передачи ведутся на ультракоротких и коротких волнах, а также со спутников AsiaSat3-D b HotBird 8 и через Интернет.

УКВ-диапазон

Населённый пункт	Частота	Время вещания	Дни вещания
Симферополь	102.7	9:00 — 9:10	воскресенье

КВ-диапазон

Место установки передатчика	Частота	Время вещания	Дни вещания
Прага	5940 7285	7:00 — 8:00	ежедневно
Прага	11730	9:00 — 10:00	ежедневно
Прага	9310 11980	19:00 — 20:00	ежедневно
Прага	5990	23:00 — 24:00	ежедневно

См. также

• Энвер Галим

Ссылки

• [www.azatliq.org/ Сайт татаро-башкирской службы Радио Свобода]  (татар.)
• [www.rferl.org/info/Tatar-Bashkir/195.html О радио]  (англ.)
• Никому и голову не приходило, чтобы "Радио Свобода" вещало и по–татарски // [www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/2007_2/03/03_3/&searched=1 Научно-документальный журнал «Эхо веков». Второй номер за 2007. ISSN 2073-7483]  (рус.)
• [www.matbugat.ru/news/?id=563 Кәрим Камал: “Азатлыкның кирәге бар әле...”]  (татар.)

Отрывок, характеризующий Татаро-башкирская служба радио «Свобода»

Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.