Таузиг, Карл

Карл (Кароль) Таузиг (польск. Karol Tausig; 4 ноября 1841, Варшава, Царство Польское — 17 июля 1871, Лейпциг) — польский пианист-виртуоз, композитор и музыкальный педагог.

Биография

По происхождению — чешский еврей. Музыкальное образование получил y своего отца Алоиса Таузига (1820—1885), выдающегося музыканта, пользовавшегося в Варшаве большой известностью. С 1855 по 1859 гг. К. Таузиг обучался у знаменитого Ф. Листа в Веймаре и был его любимым учеником.

В 1859 году дебютировал в Берлине в сопровождении оркестра под руководством Г. Бюлова.

В 1865 году открыл в Вене Школу высшего пианистического мастерства, действовавшую до 1870 года (среди его учеников была С. Ментер). К. Таузиг часто совершал музыкальные турне и бывал также в России (1870).

Вместе с Рубинштейном и Листом Карл Таузиг считался лучшим пианистом XIX века и, являясь близким другом Вагнера, был одним из талантливейших представителей «музыки будущего». Ему принадлежит инициатива постройки известного Вагнеровского театра в Байрейте.

Творчество

Игра Карла Таузига отличалась исключительной техникой, виртуозностью, вдохновением. Обладал композиторским дарованием — написал концерт для фортепиано с оркестром, 2 фортепианных этюда (выделяется Fis-dur), симфонические поэмы. Ему также принадлежат фортепианные транскрипции: сонаты Д. Скарлатти (в том числе «Пастораль», «Каприччо») и др., органная токката и фуга, хоровая прелюдия И. С. Баха; 3 фрагмента из струнных квартетов Л. Бетховена, «Приглашение к танцу» Вебера, один из «Военных маршей» и один из полонезов Шуберта, «Контрабандист» Шумана, фрагменты из «Валькирии» и «Тристана и Изольды» Вагнера, 3 вальса Штрауса и др., переложение для фортепианной оперы «Нюрнбергские мейстерзингеры» Вагнера и редакция «Хорошо темперированного клавира» И. С. Баха.

Сохранили значение инструктивные работы композитора: обработка избранных этюдов из сборника этюдов «Путь к Парнасу» М. Клементи, а также «Ежедневные упражнения» .

Избранные произведения

• «Ungarische Zigeunerweisen»,
• «Nouvelles soirées de Vienne»,
• «Tägliche Studien».

Литература

• Музыкальная энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, Советский композитор. Под ред. Ю. В. Келдыша. 1973—1982.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Таузиг, Карл

– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.