Тауэрские вороны
Та́уэрские во́роны (англ. Ravens of the Tower of London) — популяция черных воронов, традиционно обитающая в лондонской королевской крепости Тауэр и имеющая символическое значение для Британии. Их небольшая популяция находится на государственном обеспечении[1] и за ними ухаживает специально уполномоченный член церемониальной йоменской стражи Тауэра — Смотритель воронов (англ. Ravenmaster).
Появление популяции
Государственное внимание на тауэрских ворон было обращено во времена короля Карла II (XVII век), когда и сложилось представление, что без них рухнут как сам Тауэр, так и Британская монархия. Достоверно и однозначно датировать признание данной популяции в современном смысле и её принятие на казенное довольствие современным историкам не удается, и некоторые исследователи относят эту дату к XIX столетию — эпохе королевы Виктории[2][3][4]. Существуют предположения, что воронов как падальщиков первоначально привлекали к Тауэру возможностью поживиться проводившиеся там казни.
Состав популяции
Считается, что Карл II велел содержать в Тауэре не менее шести воронов[1], хотя количество птиц менялось. Так, в результате гитлеровских бомбардировок Лондона и бескормицы военного времени популяция сократилась до одной птицы, и премьер-министр Уинстон Черчилль распорядился её восполнить.
Имена[1] нынешних во́ронов:
- Марли
- Эрин
- Мерлин
- Болдрик (Baldrick)
- Мунин (Munin)
- Тор (Thor)
- Бранвен (Branwen) (самка, сейчас выводит потомство по программе сохранения популяции[1])
- Хугин (Hugine)
- Гвиллум (Gwyllum).
Эти вороны названы в честь скандинавских и кельтских богов и мифологических персонажей. Воронов индивидуально различают по прикрепленным к лапе каждого ленточкам того или иного цвета[1] (процесс мечения аналогичен кольцеванию птиц).
С 1987 года проводится успешная программа поддержания численности популяции, направленная на её сохранение и пополнение[1].
На каждого ворона ведется личная учетная карточка подобно солдатской, где отмечается его послужной список — кличка, дата и место рождения, пол и особенности поведения, которые могут повлиять на его общение с публикой вплоть до необходимости увольнения наиболее агрессивных птиц со службы с переводом на довольствие в другие местности[5] [6] [7] .
Интересные факты
- Считается, что, если во́роны улетят из Тауэра, он и Британская империя падёт. Поэтому, по старинному обычаю, им периодически подрезают маховые перья на крыльях, что является безболезненной процедурой[1].
- Тем не менее зарегистрированы случаи бегства воронов. Так, ворон Грог был замечен у одного из городских заведений общественного питания в 1981 году после 21 года службы в Тауэре[1].
- В начале 2006 года во́роны Тауэра были заключены в специальные клетки. Причиной тому был птичий грипп, распространявшийся по Европе с большой скоростью[8].
- Самым старым вороном в истории популяции считается Джим Кроу, доживший до глубокой старости — возраста 44 года[1].
- Рацион птиц состоит из 6 унций сырого мяса и порций смоченного в крови птичьего сухого корма в день. Раз в неделю их кормят яйцами и иногда кроликом с неснятой шкуркой, полезной для их здоровья[1].
- Ворон Тор — отличный звукоподражатель. Он умеет интонационно точно воспроизводить обращенные к нему слова смотрителя[1].
Напишите отзыв о статье "Тауэрские вороны"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 [www.hrp.org.uk/Resources/Ravens%20leaflet.pdf The guardians of the Tower]. Historic Royal Palaces. Official site.
- ↑ [en.wikipedia.org/w/index.php?title=Ravens_of_the_Tower_of_London&oldid=672716767 Ravens of the Tower of London] (англ.) // Wikipedia, the free encyclopedia.
- ↑ Sax, Boria. City of Ravens: London, Its Tower, and Its Famous Birds. London: Duckworth, 2011, p. 50-53., .
- ↑ Kennedy, Maev. [www.guardian.co.uk/uk/2004/nov/15/britishidentity.artsandhumanities Tower's raven mythology may be a Victorian flight of fantasy], The Guardian (15 November 2004).
- ↑ [books.google.com/books?id=rjoBjOwXp5MC&pg=PA89&dq=Tower+of+London+ravens&hl=en&ei=r6TxTLCeOIfWtQPVsbnqCw&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=2&ved=0CC8Q6AEwATgK#v=onepage&q=Tower%20of%20London%20ravens&f=false A Short History of the Tower of London]. — The Tower of London.
- ↑ Jen Ogilvie. [www.forteantimes.com/features/articles/882/the_ravenmaster_speaks.html The Ravenmaster Speaks FT interviews Derek Coyle, Tower of London Ravenmaster]. forteantimes.com (November 2007).
- ↑ H. V. Morton. [books.google.com/books?id=fxbYu7Bgt-sC&pg=PA65&dq=ravens+of+the+tower+of+london+attestation+cards&hl=en&ei=xWD9TOPYOYqssAP87vWNBQ&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=3&ved=0CD8Q6AEwAg#v=onepage&q&f=false In Search of London]. — Da Capo Press. — P. 65. — ISBN 978-0-306-81132-6.
- ↑ [news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/england/london/4734402.stm Tower’s ravens are kept indoors] BBC News (англ.)
См. также
Отрывок, характеризующий Тауэрские вороны
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.
Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
