Яхья, Тахир

Тахир Яхья ат-Тикрити طاهر يحيى<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Премьер-министр Ирака
10 июля 1967 — 17 июля 1968
Предшественник:	Абдель Рахман Ареф
Преемник:	Абд ар-Раззак ан-Наиф
Премьер-министр Ирака
18 ноября 1963 — 6 сентября 1965
Предшественник:	Ахмед Хасан аль-Бакр
Преемник:	Ареф Абдул Раззак
Вероисповедание:	Ислам, суннитского толка
Рождение:	1913(1913)
Смерть:	1986(1986)
Партия:	Арабский социалистический союз

Тахир Яхья ат-Тикрити (1913 — 1986) — иракский военный и государственный деятель, премьер-министр Ирака (1963—1965, 1967—1968).

Биография

Окончил багдадский военно-штабной колледж.

В 1955 г. — командующий 20-й бригады, после революции 1958 г. — генеральный директор управления безопасности и полиции. После попытки государственного переворота против Абдель Керим Касем попал в немилость. От имени заговорщиков он связался с Демократической партией Курдистана, чтобы обеспечить её нейтралитет при попытке свержения Касема.

В 1963 г., после захвата власти партией БААС и убийства Касема — начальник штаба армии, генерал-лейтенант, безуспешно пытался положить конец курдскому восстанию. В том же году во время революция Рамадана был исключен из партии, президент Ареф неожиданно назначает его вице-премьером и министром обороны, а вскоре — премьер-министром, министром обороны Ирака. Он издал распоряжение о роспуске партии БААС и вступил в созданный по аналогии с Египтом под руководством президента Насера Арабский социалистический союз. Он также инициировал возвращение к парламентской демократии, отмену военного положения и роспуска Совета революционного командования. Были амнистированы курдские лидеры и активные баасисты (в том числе, Саддам Хусейн). Однако в 1965 г. война в Курдистане разгорелась с новой силой и иракские войска не смогли подавить повстанцев. В сфере экономики кабинет Яхьи принимает решения о национализации нескольких страховых компаний, банков и крупных сталелитейных предприятий. Активно ведется объединительная политика с Египтом, в качестве государственных символов Ираком приняты гимн и герб этой страны. Однако через два месяца после того как премьер вступил в конфликт со сторонниками Насера в правительстве в сентябре 1965 г. он был отправлен в отставку.

В 1967 г. после ряда внутриполитических неудач и поражения арабов в Шестидневной войне Яхья вновь назначен премьер-министром Ирака, так называемого «правительство военного спасения». В этот период Ирак разовал дипломатические отношения с США и Великобританией. С помощью Советского Союза был провозглашен курс на проведение независимой нефтяной политики и более независимой нефтяной политики в ущерб интересам крупного частного бизнеса (Iraqi Petroleum Company). В ответ правящий кабинет был обвинен частью военного истеблишмента в коррупции, за премьером закрепилось прозвище «багдадского вора». В апреле тринадцать отставных офицеров, среди которых двое были бывшими премьер-министрами и пять баасистами, представили Арефу меморандум, требуя отставки премьер-министра Тахира Яхья, учреждения законодательного собрания и формирования нового правительства. Однако президент Абдель Ареф проигнорировал данный демарш. В июле 1968 г. в стране произошел бескровный переворот, власть захватила партия БААС. Сведения о дальнейшей судьбе политика противоречивы. По одной версии он скрылся за границей, однако, многие считают, что он умер в иракской тюрьме.

Источники

Lothar Rathmann (Hrsg.): Geschichte der Araber — Von den Anfängen bis zur Gegenwart, Band 6. Akademie-Verlag Berlin 1983

Отрывок, характеризующий Яхья, Тахир

Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.

ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…