Тахриф
Поделись знанием:
Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
Что же бы делали Соня, граф и графиня, как бы они смотрели на слабую, тающую Наташу, ничего не предпринимая, ежели бы не было этих пилюль по часам, питья тепленького, куриной котлетки и всех подробностей жизни, предписанных доктором, соблюдать которые составляло занятие и утешение для окружающих? Чем строже и сложнее были эти правила, тем утешительнее было для окружающих дело. Как бы переносил граф болезнь своей любимой дочери, ежели бы он не знал, что ему стоила тысячи рублей болезнь Наташи и что он не пожалеет еще тысяч, чтобы сделать ей пользу: ежели бы он не знал, что, ежели она не поправится, он не пожалеет еще тысяч и повезет ее за границу и там сделает консилиумы; ежели бы он не имел возможности рассказывать подробности о том, как Метивье и Феллер не поняли, а Фриз понял, и Мудров еще лучше определил болезнь? Что бы делала графиня, ежели бы она не могла иногда ссориться с больной Наташей за то, что она не вполне соблюдает предписаний доктора?
 
|
|
Книги и законы
      
|
Тахри́ф (араб. تحريف — искажение слов; перестановка букв в слове) — в исламском богословии: изменения, которые иудеи и христиане внесли в библейские рукописи Таурат (Тору), Забур (Псалтирь) и Инджиль (Евангелие)[1]. Среди богословов, утверждавших о тахрифе библейских текстов, были Ибн Хазм, аль-Куртуби, аль-Макризи, Ибн Теймийа, Ибн Каййим и др.[2].
История
Тема тахрифа впервые затрагивается в трудах Ибн Хазма (X век), который отверг авторство Торы Моисеем (Муса) и утверждал, что её автором был Ездра (Узайр). Ибн Хазм систематизировал аргументы против подлинности библейского текста Танаха и Нового Завета отметив в них: хронологические и географические неточности и противоречия, запретные действия (антропоморфные выражения, рассказы о блуде и распутстве, грехи пророков), а также отсутствие надежной передачи (таватир) текста. По мнению Ибн Хазма фальсификация Торы могла произойти в то время когда существовала только одна рукопись, хранившаяся Иерусалимском Храме. Аргументы Ибн Хазма в отношении тахрифа имели большое влияние на исламскую литературу и были использованы поздними полемистами[3][4][5].
Виды тахрифа
Амин Ахсан Ислани пишет о четырёх видах тахрифа[6]:
- Намеренная интерпретация текста в манере, которая является полностью противоположной целью автора[7], либо искажение произношения слова до такой степени, что слово полностью меняет смысл.
- Добавление или удаление предложения или части текста таким образом, что полностью искажает первоначальный смысл. Например, в соответствии с исламом, евреи изменили событие миграции пророка Авраама таким образом, что никто не может доказать, что Авраам имел отношение к Каабе.
- Перевод слова, которое имеет два значения в том смысле, которое противоречит контексту. Например, арамейский слово, которое эквивалентно арабскому ибн (араб. ابن) было переведено как «сын» в то время как оно также означало «слугу» и «раба».
- Поднятие вопросов о чём-то абсолютно ясном, для того, чтобы создать неопределенность или изменить полностью его смысл[6].
Мнение богословов
- Ибн Аббас относительно упомянутого в Коране «искажения» писал : «Ни один смертный не в силах изменить текст чеголибо из Писаний Божьих (ляйса ли-ахад ан-йузиль лафз китаб мин кутуб Аллах), а только исказить переиначиванием его смысла»[8].
- Имам аль-Бухари в своём труде «Книга монотеизма» («Китаб ат-Таухид») объясняет значение слова тахриф следующим образом: «Тахриф означает изменение. Но никто не может изменить хотя бы букву в Божьей книге. Тахриф, сделанный в тексте, касался изменения его смысла [неправильного толкования]».
- В комментарии к 46 аяту суры «Ан-Ниса», Фахруддин ар-Рази пишет: «Искажать (тахриф) — значит сеять пустые сомнения и давать ложные объяснения, а также изменять истинное значение слов на неправильное посредством искусной игры слов, как это делают еретики со стихами, которые не подтверждают учений их сект. Такое объяснение кажется наиболее правильным». В своём комментарии к 13 аяту суры «Аль-Маида» он пишет: «Подобное искажение (тахриф) может быть неправильным истолкованием смысла, а может быть изменением самого текста. Однако мы уже показали, что первое объяснение наиболее вероятное, потому что невозможно изменить текст книги, которая непрерывно переписывалась одним за другим поколением переписчиков и распространялась в широком масштабе».
Напишите отзыв о статье "Тахриф"
Примечания
- ↑ Али-заде, А. А., 2007.
- ↑ Izhar ul-Haqq, Ch. 1 Sect. 4 titled (القول في التوراة والإنجيل)
- ↑ The Encyclopedia of Islam, BRILL
- ↑ Power in the Portrayal: Representations of Jews and Muslims in Eleventh- and Twelfth-Century, chapter «An Andalusi-Muslim Literary Typology of Jewish Heresy and Sedition», pp. 56 and further, Tahrif: p. 58, ISBN 0-691-00187-1
- ↑ Under Crescent and Cross: The Jews in the Middle Ages, p. 146, ISBN 0-691-01082-X
- ↑ 1 2 Amin Ahsan Islahi, Tadabbur-i-Qur'an, 2nd ed., vol. 1, (Lahore: Faran Foundation, 1986), p. 252
- ↑ Ибрагим, 2007.
- ↑ Ибн Касир, 1990, т. 2, с. 149
Литература
- на русском языке
- Али-заде, А. А. Кутуб ас-Самавия : [[web.archive.org/web/20111001002846/slovar-islam.ru/books/k.html арх.] 1 октября 2011] // Исламский энциклопедический словарь. — М. : Ансар, 2007.</span>
- Ибрагим Т. К. [www.idmedina.ru/books/history_culture/ramazan/2/bible.htm О каком искажении Библии говорил Пророк?] // журнал «Минарет». — ИД «Медина», 2007. — № 1 (11). [archive.is/nkeq8 Архивировано] из первоисточника 12 июля 2015.
- на других языках
- [referenceworks.brillonline.com/entries/encyclopaedia-of-islam-2/tahrif-SIM_7317 Taḥrīf] / Lazarus-Yafeh, Hava // Encyclopaedia of Islam. 2 ed. — Leiden : E. J. Brill, 1960—2005.</span> (платн.)
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Тахриф
Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
Что же бы делали Соня, граф и графиня, как бы они смотрели на слабую, тающую Наташу, ничего не предпринимая, ежели бы не было этих пилюль по часам, питья тепленького, куриной котлетки и всех подробностей жизни, предписанных доктором, соблюдать которые составляло занятие и утешение для окружающих? Чем строже и сложнее были эти правила, тем утешительнее было для окружающих дело. Как бы переносил граф болезнь своей любимой дочери, ежели бы он не знал, что ему стоила тысячи рублей болезнь Наташи и что он не пожалеет еще тысяч, чтобы сделать ей пользу: ежели бы он не знал, что, ежели она не поправится, он не пожалеет еще тысяч и повезет ее за границу и там сделает консилиумы; ежели бы он не имел возможности рассказывать подробности о том, как Метивье и Феллер не поняли, а Фриз понял, и Мудров еще лучше определил болезнь? Что бы делала графиня, ежели бы она не могла иногда ссориться с больной Наташей за то, что она не вполне соблюдает предписаний доктора?
