Ташкентский институт инженеров железнодорожного транспорта
Поделись знанием:
К:Учебные заведения, основанные в 1931 году
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
| Ташкентский институт инженеров железнодорожного транспорта (ТашИИТ) | |
|---|---|
| |
| Год основания | 1931 |
| Ректор | Расулов Маруфджан Халикович, Кандидат технических наук, доцент (С июля 2012 - ректор Ташкентского института инженеров железнодорожного транспорта.) |
| Расположение | Ташкент,  Узбекистан
|
| Юридический адрес | г. Ташкент, Мирабадский район, ул. Адылходжаева 1 |
| Сайт | [www.tashiit.uz/ www.tashiit.uz] |
Ташкентский институт инженеров железнодорожного транспорта (ТашИИТ) (англ. Toshkent Temir Yoʻl Muhandislari Instituti; ToshTYMI) — высшее учебное заведение в Ташкенте (Узбекистан) по подготовке специалистов по проектированию, строительству, эксплуатации и ремонту железных дорог[1].
История
Основан в 1931 году. До 1937 года назывался Среднеазиатский институт инженеров железнодорожного транспорта.
С началом Великой Отечественной войны в Ташкент были эвакуированы студенты и преподаватели Ленинградского института инженеров железнодорожного транспорта, они были приняты в институт и учебный процесс продолжился. Студенты института принимали участие в проектировании железнодорожных линий и ветвей, в частности ветви на рудники Алмалыка, ветви Кзыл-Тукумачи — Ангрен, ветви к Байсунскому и Шаргунскому месторождениям расположенным на Гиссарском хребте. Также студенты участвовали в строительстве восточного обхода станции Ташкент[2].
В 1976 году филиал ТашИИТа открылся в городе Алма-Ата (позднее этот филиал был переименован в Казахская академия транспорта и коммуникаций имени М. Тынышпаева)
В годы советской власти ТашИИТ славился среди прочих вузов своими ежегодными конкурсными «вечерами»; весной (апрель — май) каждый факультет силами своих студентов готовил театральную постановку.
Факультеты
Обучение в институте проводится на четырёх факультетах:
- строительный
- Организация перевозок и транспортная логистика
- электромеханический
- экономический
Известные выпускники
См. также категорию: Выпускники Ташкентского института инженеров железнодорожного транспорта
- Акопов, Александр Иванович (род. 1939) — доктор филологических наук, профессор кафедры журналистики Тольяттинского государственного университета, профессор кафедры средств массовых коммуникаций Южного федерального университета. Член Союза журналистов России.
- Альтерман, Лев Григорьевич (1929—2004) — начальник управления капитального строительства при Совете Министров БАССР, заслуженный строитель РБ.
- Бабаян, Роксана Рубеновна (род. 1953) — советская и российская эстрадная певица и актриса, народная артистка России.
- Дуйсенов, Есен Дуйсенович (1911—1974) — казахский советский государственный деятель в сфере железнодорожного транспорта, председатель городского совета Алма-Аты (1960—1975).
- Кабулов, Васил Кабулович — узбекский математик и механик, академик АН Узбекистана.
- Насриддинова, Ядгар Садыковна (1920—2006) — советский партийный деятель.
- Серых, Роман Леонидович (1940—2008) — российский учёный, специалист в области теории бетона и железобетона, действительный член Российской инженерной академии, советник Российской академии архитектуры и строительных наук.
- Александр (Исраэль) Демидов (род. 1957, ивр. ישראל (סשה) דמידוב) — израильский актер театра и кино.
Напишите отзыв о статье "Ташкентский институт инженеров железнодорожного транспорта"
Примечания
Ссылки
- [www.tashiit.uz/ Официальный сайт института]
- [ru.wikipedia.org/wiki/Ташкентский_институт_инженеров_железнодорожного_транспорта?veaction=edit Расположение на карте]
|
Это заготовка статьи о железнодорожном транспорте. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Ташкентский институт инженеров железнодорожного транспорта
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
