Та Прум
| Монастырь | |
Та Прум (Раджавихара)
| |
| |
| Страна | Камбоджа |
| Конфессия | Буддизм |
| Дата основания | 1186 |
Та Прум[1], кхмер. តាព្រហ្ម [taː prum], «предок Брахмы») — храм в Ангкоре, построен Джайяварманом VII в честь своей матери, которую он отождествлял с Праджняпарамитой (матерью всех божеств и богиней «совершенной Мудрости»). занимает площадь 180 акров. Освящён был лично Джайяварманом VII в 1186 году.
Из надписи, хранящейся в Бюро консервации памятников Ангкора: «На территории храма проживало 12 640 человек, в нём служило 18 верховных жрецов, 2 740 священнослужителей, 2 232 прислужника и 615 танцовщиц. Храму подчинялось 3 140 деревень (пхум), с населением в 79 365 человек и 102 больницы».
Храм был умышленно оставлен на милость джунглям.
По Ф. Штерну, храмовый комплекс состоял из 39 прасатов, 566 каменных и 288 кирпичных сооружений, которых помещалось 260 статуй богов, помимо изваяний матери Джайявармана.
После съёмок в храме сцен фантастического боевика «Лара Крофт: Расхитительница гробниц» камбоджийцы стали называть Та Прум храмом Анджелины Джоли[2].
Галерея
- Ta Prohm Angkor foundations of stone.jpg
- Ta Prohm Angkor ruins and trees.jpg
- Ta Prohm Angkor giant tree.jpg
- Ta Prohm Angkor giant root.jpg
- Ta Prohm 5.jpg
- Gopurataprohm.JPG
Напишите отзыв о статье "Та Прум"
Примечания
Ссылки
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Та Прум
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
