3-я Тверская-Ямская улица
Поделись знанием:
Координаты: 55°46′27″ с. ш. 37°35′32″ в. д. / 55.77417° с. ш. 37.59222° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.77417&mlon=37.59222&zoom=12 (O)] (Я)3-я Тверская-Ямская улица3-я Тверская-Ямская улица
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.
Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
(перенаправлено с «Тверская-Ямская 3-я улица»)
| Третья Тверская-Ямская улица Москва | |
 Вид из Оружейного переулка | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Протяжённость |
0,95 км |
| Ближайшие станции метро |
Белорусская (100 м), Маяковская (250 м) |
| Почтовый индекс |
125047 |
| Номера телефонов |
+7(495) |
| [www.openstreetmap.org/?lat=55.77389&lon=37.59222&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap] | |
| [maps.yandex.ru/?ll=37.59222%2C55.77389&spn=0.15381%2C0.080341&z=16&l=map на Яндекс.Картах] | |
Тре́тья Тверска́я-Ямска́я у́лица — улица в Центральном административном округе города Москвы на территории района «Тверской». Улица начинается от Оружейного переулка и упирается в Лесную улицу. Нумерация домов начинается от Оружейного переулка.
Содержание
Происхождение названия
Название XVI века дано по Тверской ямской слободе, которая появилась здесь ещё при Иване Грозном и сохранялась почти до конца XIX века. По имени Тверской ямской слободы назван ещё ряд улиц и переулков, отличаясь порядковыми номерами: 1-я Тверская-Ямская улица, 2-я Тверская-Ямская улица, 4-я Тверская-Ямская улица, 1-й Тверской-Ямской переулок, 2-й Тверской-Ямской переулок.
История
Жившие в Тверской-ямской слободе, занимавшей большое пространство с обеих сторон от Тверской дороги, ямщики обеспечивали перевозку почты, пассажиров и грузов вначале по тракту Москва-Тверь, потом Москва-Санкт-Петербург. Слобода сохраняла свой характер до второй половины XIX века, но после окончания ямской гоньбы и строительства в 1870 году Смоленского (ныне Белорусского) вокзала началась активная застройка района Тверских-Ямских улиц.
Здания и сооружения
По нечётной стороне
- № 25 — жилой дом (1904, архитектор А. И. Чиликин).
- № 29/6 — 10 декабря 2014 года на доме в рамках проекта «Последний адрес» была установлена табличка в память о репрессированном жильце кооператоре Д. С. Гутермане.
По чётной стороне
- № 30/29, стр. 1, 3 — ансамбль доходных домов XIX—XX веков (1881, архитектор М. А. Днепровский; 1893, архитектор В. Ф. Жигардлович; 1901, архитектор С. М. Гончаров).
- № 50 — доходный дом А. Г. Щенникова (1912—1913, архитектор К. А. Дулин), реконструирован и надстроен в 1998 году с сохранением элементов прежней композиции.
- № 52 — жилой дом. Здесь прошли последние годы жизни (1989—1994) актёра Иннокентия Смоктуновского[1].
Интересные факты
Известный московский криминальный авторитет, лидер одной из крупнейших в столице Ореховской преступной группировки Сергей Тимофеев по кличке «Сильвестр» в сентябре 1994 года был взорван в своем автомобиле на 3-ей Тверской-Ямской улице[2],[3]
См. также
Напишите отзыв о статье "3-я Тверская-Ямская улица"
Примечания
- ↑ [mosenc.ru/encyclopedia?task=core.view&id=8635 Смоктуновский Иннокентий Михайлович]. Лица Москвы. Московская энциклопедия. Проверено 15 марта 2015.
- ↑ www.mk.ru/blogs/idmk/2006/01/23/mk-daily/68434/
- ↑ [newsru.com/crime/24apr2003/silvestre.html Восемь бандитов в масках ограбили вдову криминального авторитета Сильвестра]. NEWSru (24 апреля 2003). Проверено 4 сентября 2010. [www.webcitation.org/61CLOam9S Архивировано из первоисточника 25 августа 2011].
Ссылки
- [maps.yandex.ru Карты Яндекс] — [maps.yandex.ru/map.xml?mapID=100&size=1&scale=11&mapX=5850&mapY=11808&act=5&slices=1&distance=1230,-6250;950,-6450;780,-7010;950,-7230;1340,-7410;1840,-7600;2360,-7800;3090,-8110&tool=grab Третья Тверская-Ямская улица]
- [maps.google.com Google Maps] — [maps.google.com/maps?f=q&hl=ru&geocode=&q=3-%D1%8F+%D0%A2%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F-%D0%AF%D0%BC%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D1%83%D0%BB%D0%B8%D1%86%D0%B0&sll=56.70957,38.820662&sspn=0.009917,0.019612&ie=UTF8&ll=55.774859,37.592297&spn=0.005081,0.009806&t=h&z=16&iwloc=addr&om=1 Третья Тверская-Ямская улица]
- [reestr.answerpro.ru/monument/?page=249&order=5&desc=1 Реестр объектов культурного наследия, стр. 250]
|
Это заготовка статьи о Москве. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий 3-я Тверская-Ямская улица
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.
Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
