Тверской государственный технический университет

Тверской государственный технический университет (ТвГТУ, ранее — ТГТУ)
Вид на химико-технологический корпус
Международное название	TvSTU
Прежние названия	Московский торфяной институт, Калининский торфяной институт, Калининский политехнический институт, Тверской политехнический институт
Год основания	1922
Ректор	Андрей Викторович Твардовский
Расположение	Россия Россия, Тверь
Юридический адрес	170026, г. Тверь, наб. Афанасия Никитина, д. 22
Сайт	[www.tstu.tver.ru u.tver.ru]

К:Учебные заведения, основанные в 1922 году

Тверской государственный технический университет (до 1994 года Тверской политехнический институт) — одно из крупнейших высших учебных заведений в Твери.

История университета

Университет основан в 1922 году как Московский торфяной институт, однако вскоре был слит с Сельскохозяйственной академией им. Тимирязева, а затем переведён в состав Московской горной академии. В 1930 году вуз вновь стал самостоятельным учебным заведением — Московским торфяным институтом. Первоначально в институте было три отделения — горное, технологическое и механическое. Основной задачей института стала подготовка специалистов для торфяной отрасли. В 1930—1931 учебном году в институте обучался 191 студент. На 23 кафедрах института работали 38 преподавателей, в том числе 11 профессоров и 16 доцентов.

Создание МТИ обеспечило научно-техническое развитие торфяной промышленности. В 1940 году Н. А. Наседкиным была защищена первая в МТИ докторская диссертация, создавались современные учебные и научно-исследовательские лаборатории.
К началу Великой Отечественной войны число студентов составляло уже 1100 человек. Во время войны институт был частично эвакуирован в Свердловск; в Москве был создан сектор для выполнения оборонных заказов. Под руководством профессора Н. А. Наседкина исследовалась проходимость танков в условиях заболоченной местности. Профессор М. П. Воларович исследовал проблему оптимального состава смазочных масел для облегчения запуска двигателей в условиях низких температур. Под руководством профессора С. С. Драгунова разрабатывались конструкции грелок для солдат на основе торфяной крошки. Во время войны был открыт филиал института в Орехово-Зуево. В 1943 году институт вернулся из эвакуации в Москву.

В 1930—1958 годах, когда институт работал в Москве, было подготовлено 3949 инженеров по специальностям механик, технолог, гидротехник и инженер путей сообщения. В вузе преподавали известные учёные, в частности член-корреспондент АН СССР В. В. Соколовский и член-корреспондент АН БССР В. Е. Раковский. В 1958 году институт был переведён в Калинин и получил название Калининский торфяной институт (КТИ). В 1958—1959 учебном году был произведён набор на первый курс (200 человек) в Калинине, а старшие курсы продолжали учёбу в Москве. К 1960 году в институте преподавали 184 человека, из них 60 % приехавшие из Москвы.

К 1965 году в институте было защищено около 30 кандидатских и докторских диссертаций. В институте были созданы научные школы по физике и химии торфа, по трению и износу в машинах, по механике и переработке торфа, по разработке торфяных месторождений, по геологии торфяных месторождений, по механике деформации твёрдого тела и многие другие.
В 60-е годы происходит интенсивное развитие института — строятся новые корпуса и общежития, открываются новые кафедры и факультеты. На 8 факультетах института обучается 6500 студентов, институт из специализированного становится политехническим и получает название Калининский политехнический институт (КПИ).

В 70-е годы в институте были открыты новые специальности — «автомобильные дороги», «гидромелиорация», «химическая технология лаков и красок». В 1972 году за заслуги в подготовке инженерных кадров и развитие научных исследований и в связи с 50-летием со дня основания институт был награждён орденом Трудового Красного Знамени. К 1987 году в институте насчитывается уже 13 факультетов и 53 кафедры, на которых ведётся обучение по 19 специальностям. В институте работают 25 докторов наук и более 300 кандидатов наук, в общей сложности более 700 преподавателей, из которых 25 профессоров и 316 доцентов. Количество студентов достигает 9000 человек. Начинается обучение иностранцев из стран Азии, Африки и Латинской Америки.

В 90-е годы произошло сокращение численности студентов и преподавателей университета, а также количество факультетов и кафедр. Приём был сокращён с 1475 до 1100, а затем до 950 человек. В университете ведётся работа по переходу на многоуровневую систему подготовки специалистов, значительно изменена структура специальностей, открыты новые направления подготовки специалистов: «Природообустройство», «Менеджмент», «Психология», «Химия», «Биотехнология», «Информационные системы в экономике», «Приборостроение». В 1994 году институт получил статус государственного технического университета. К 1997 году университет располагал 7 учебными корпусами и зданиями общей площадью свыше 57000 кв.м.

За время работы в Твери университет подготовил более 60 тысяч специалистов и учёных. Среди выпускников — ученые и педагоги, руководители крупных предприятий и организаций, известные менеджеры, государственные, политические и общественные деятели.

Ректоры университета

• П. П. Федоров (1930)
• Д. А. Клюшников (1931—1933)
• В. И. Пенкович (1933—1935)
• М. П. Головчанский (1935—1936)
• И. И. Радченко (1936—1938)
• И. С. Кононцев (1938—1939)
• С. А. Цупров (1939—1940,1944 — 1950)
• И. Е. Белокопытов (1940—1944)
• Б. П. Казанцев (1951—1952)
• М. В. Булочников (1953—1956)
• С. Г. Солопов (1956—1958)
• М. А. Чулюков (1959—1962)
• В. Д. Гвоздев (1963—1969)
• И. Ф. Ларгин (1969—1977)
• В. Г. Зубчанинов (1977—1987)
• В. А. Миронов (1987—1997)
• А. И. Матвеев (1997—2001) (и. о.)
• Э. М. Сульман (2001—2002) (и. о.)
• В. А. Миронов (2002—2007)
• Б. В. Палюх (2007—2013)
• А. В. Твардовский (2013 — н.в.)

Президенты университета

• В. А. Миронов (2007 — по наст. время)

Факультеты

В ТвГТУ девять факультетов, на которых обучается по всем формам обучения около 11000 студентов на более чем 40 специальностях и направлениях.

• Машиностроительный
  • Электроэнергетика и электротехника
  • Технологические машины и оборудование
  • Автоматизация технологических процессов и производств
  • Конструкторско-технологическое обеспечение машиностроительных производств
  • Наземные транспортно-технологические комплексы
  • Наземные транспортно-технологические средства

• Инженерно-строительный
  • Строительство
  • Землеустройство и кадастры

• Природопользования и инженерной экологии
  • Теплоэнергетика и теплотехника
  • Технологические машины и оборудование
  • Энерго- и ресурсосберегающие процессы химической технологии, нефтехимии и биотехнологии
  • Техносферная безопасность
  • Природообустройство и водопользование
  • Эксплуатация транспортно-технологических машин и комплексов
  • Наземные транспортно-технологические средства
  • Горное дело

• Информационных технологий
  • Информатика и вычислительная техника
  • Информационные системы и технологии
  • Программная инженерия
  • Приборостроение
  • Биотехнические системы и технологии
  • Управление в технических системах
  • Прикладная информатика

• Управления и социальных коммуникаций
  • Технология транспортных процессов
  • Психология
  • Психология служебной деятельности
  • Экономика
  • Менеджмент
  • Управление персоналом
  • Торговое дело
  • Экономическая безопасность
  • Социология
  • Реклама и связи с общественностью
  • Сервис

• Химико-технологический
  • Химия
  • Химическая технология
  • Биотехнология
  • Стандартизация и метрология

• Заочного обучения
• Дополнительного профессионального образования
• Международного академического сотрудничества

На базе Тверского государственного технического университета создан Центр дистанционного обучения и коллективного пользования информационными ресурсами (ЦДОКП).

См. также

См. также категорию: Выпускники Тверского технического университета

Ссылки

• [www.tstu.tver.ru/ Официальный сайт ТвГТУ]
• [ckp.science.tver.ru/ ТвГТУ. Институт нано- и биотехнологий]

Отрывок, характеризующий Тверской государственный технический университет

– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.