Театральная площадь (Москва)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Театральная площадь
Москва
Общая информация
Страна

Россия

Город

Москва

Округ

ЦАО

Район

Тверской

Ближайшие станции метро

Охотный Ряд, Театральная

[www.openstreetmap.org/?lat=55.759831&lon=37.619315&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/?text=Россия,%20Москва,%20Театральная%20площадь&sll=37.619315,55.759831&sspn=0.04391,0.018569 на Яндекс.Картах]
[maps.google.com/maps?ll=55.75972,37.61944&q=55.75972,37.61944&spn=0.03,0.03&t=k&hl=ru на Картах Google]
Координаты: 55°45′33″ с. ш. 37°37′11″ в. д. / 55.759333° с. ш. 37.619778° в. д. / 55.759333; 37.619778 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.759333&mlon=37.619778&zoom=12 (O)] (Я)Театральная площадь (Москва)Театральная площадь (Москва)

Театра́льная пло́щадь1820-е годы — Петро́вская пло́щадь, в 1919—1991 годах — пло́щадь Свердло́ва) — площадь в центре Москвы. Располагается к северо-западу от площади Революции, между Театральным проездом, Петровкой и Копьевским переулком. На площади находятся Большой, Малый театры и Российский академический молодёжный театр.[1]





История названия

Первоначальное название — Петровская площадь, данное по Петровскому театру (предшественник Большого театра), который, в свою очередь, получил название по улице Петровка. Позднее за площадью закрепилось название Театральная. В 1919 году она была переименована в площадь Свердлова (в честь Я. М. Свердлова, председателя ЦИКа, который работал в здании гостиницы «Метрополь»). В 1991 году площади было возвращено историческое название.

История

Предыстория площади

Современная Театральная площадь располагается непосредственно к западу от древнего русла реки Неглинной, делавшей в этом месте поворот к юго-западу, и частично захватывает собственно русло Неглинной, с 1819 года протекающей в подземной трубе по периметру площади.

В конце XV века на левом, восточном, берегу Неглинной был выстроен Пушечный двор, и рядом с ним — мост через Неглинную. В 1516 году Неглинную перегородили плотиной, устроив большой пруд ниже Пушечного двора, а в 1534—1538 годах была выстроена стена Китай-города. «Водяные ворота» Китай-города позволяли, в случае осады, забирать воду прямо из реки; в XVII веке они были заложены. В это время трасса улицы Петровки повторяла изгиб Неглинной — Петровка выходила на Большую Дмитровку — и на ней располагались торговые ряды, а к северу — церковь Спаса на Копье, давшая имя Копьевскому переулку[2].

В 1707—1708 годах бастионы Китай-города расширили, опасаясь шведского вторжения, а Неглинную пустили в глубокий искусственный ров.

В пожар 1737 года участки к западу от Неглинной выгорели дотла и были заняты дворами знати — князьями Черкасскими, Голицыными и другими[2]. Здесь же действовала школа архитектуры князя Ухтомского. В 1786 году спустили пруд на Неглинной, к 1792 году прорыли для неё новое искусственное русло.

Согласно плану 1775 года вокруг Кремля и Китай-города планировалось устроить несколько больших площадей, в том числе и на месте будущей Театральной. К тому времени на болверках выросли деревья, а их крутые откосы были укреплены деревянными балками[2].

В 1780 году князь Урусов и англичанин Медокс с высочайшего дозволения устроили в доме Голицына общедоступный Петровский театр (театр получил такое название по названию площади), действовавший до пожара 8 октября 1805 года (в этот день в театре давали «Русалку», и молва приписала пожар «бесовскому» спектаклю).

Возникновение и развитие площади

Местность вновь сгорела в сентябре 1812 года, и на этот раз на пепелище была запроектирована широкая площадь в современных очертаниях. 5 мая 1813 года для руководства строительством Москвы после пожара был утверждён специальный орган — Комиссия для строения в Москве. В мае 1814 года габлюдение за всеми кпостройками и заведование всей «фасадической частью» было возложено на архитектора О. И. Бове; фактически Бове поручили руководство всей архитектурной частью восстанавливаемой после пожара Москвы[3].

Согласно данному в 1816 году Кабинетом министров предписанию, Комиссии для строений следовало площадь перед Петровским театром «назначить регулярным четырёхугольником, как ЕИВ (Александр I) собственною высочайшею рукою на плане карандашом показать изволил»[4]. На утвержденном в 1817 году «Прожектированном плане столичного города Москвы» Петровская площадь показана в линиях, указанных Александром I, но фактически осталась в тех же пределах, что и до пожара 1812 года[5] 20 марта 1818 года московский главнокомандующий А. П. Тормасов утвердил подготовленный инженером Л. Л. Карбонье план Петровской площади[6].

Разработанное Осипом Бове архитектурное оформление площади с изменением её размеров относительно плана 1818 года было утверждено императором 10 ноября 1821 года[6] В 1817—1819 годах Неглинную между устьем и Трубной площадью заключили в трубу, а в 1816—1823 годах срыли земляные укрепления вокруг стены Китай-города, употребив землю на нивелирование будущей Петровской площади и проезда в сторону Лубянской площади (в некоторых местах уровень подняли на 4 метра)[7].

В 1816 году к проектированию будущей Театральной площади был привлечён Осип Бове. Окончательный проект площади был утверждён в 1821 году. Согласно этому плану площадь должна была иметь вид прямоугольника, ограниченного по периметру четырьмя симметрично стоящими зданиями и разделённого по середине проездом. На продольной оси площади Бове расположил здание Петровского театра, а с противоположной стороны, под углом к китайгородской стене — сквер. Планировка площади под руководством Бове началась в 1816 году — за пять лет до окончательного утверждения проекта. К 1819 году Бове передал в Комиссию для строений проекты фасадов выходящих на площадь зданий. Продольные стороны площади ограничивали четыре двухэтажных корпуса с открытыми галереями в первых этажах, перекрытыми крестовыми сводами, которые зрительно расширяли площадь и предназначались под торговлю. Выходящие на проезд торцы зданий Бове акцентировал повышенными трёхэтажными объёмами с портиками. Одинаковый ритм этих корпусов должен был по замыслу Бове подчёркивать монументальность стоящего на площади театра[8][9][10].

В 1820—1824 годах три дома с одинаковыми фасадами были построены: дом Варгина на месте Малого театра, дом Полторацкого напротив и дом по другую сторону от проезда, принадлежавший тогда Сенатской типографии[10]. В 1840 году к северу от Театрального проезда, на месте современной гостиницы «Метрополь», был выстроен дом Челышева, замкнувший строго симметричный классицистический ансамбль. Уже в 1840-х годах все четыре корпуса, составляющие по замыслу Бове единый ансамбль Театральной площади, имели в первых этажах, вместо первоначально построенных открытых галерей, окна[11].

На площади изначально находился водоразборный бассейн Мытищинского водопровода, который в 1835 году украсили фонтаном работы И. П. Витали.

Бо́льшая часть площади, однако, была недоступна публике до 1911 года: здесь был обширный плац-парад, огороженный канатами на столбиках.

Рядом со стеной Китай-города работал птичий рынок, в 1851 году переведённый на Трубную площадь.

11 марта 1853 года Большой театр сгорел и был восстановлен к 1856 году по проекту А. К. Кавоса.

В последнюю четверть XIX века площадь утратила былую симметрию. Дома по юго-восточной стороне были перестроены и стали намного выше лежащего напротив Малого театра. В начале XX века на месте дома Челышева был выстроен «Метрополь», а в 1911 году на месте плац-парада устроили сквер.

Советское время

С началом советской власти, в 1919 году площадь была переименована в площадь Свердлова.

В 1934 году, его пришлось вырубить при строительстве первой очереди метро; к пуску станции «Площадь Революции» в 1938 году сквер был восстановлен.

В 1929 году перед зданием Малого театра был установлен памятник А. Н. Островскому (скульптор Н. А. Андреев, архитектор И. П. Машков по проекту Ф. О. Шехтеля). В 1978 году на площади установили памятник Я. М. Свердлову (скульптор Р. Е. Амбарцумян, архитектор Б. И. Тхор)[12]; в 1991 году памятник убрали, а площадь получила новое название — Театральная площадь.

Ансамбль площади

Большой театр

В 1816 году Комиссия о строении Москвы объявила конкурс на возведение нового здания театра, обязательным условием которого стало включение в постройку обгоревшей стены театра Медокса[13]. В конкурсе приняли участие Л. Дюбуи, Д. Жилярди, Ф. Кампорези, П. Гонзаго, А. Н. Бакарев и другие архитекторы, однако ни один проект не был принят[14][15]. Победителем повторного конкурса был признан проект профессора Императорской Академии художеств А. А. Михайлова[16]. Однако проект Михайлова посчитали слишком дорогостоящим, к тому же задуманное им здание театра по своему масштабу, чрезмерно крупному, не соответствовало окружающей застройке. Переработку проекта поручили архитектору О. И. Бове, который полностью сохранил основы композиции Михайлова, однако существенно изменил пропорции здания, уменьшив его высоту с 41 до 37 метров, а также внёс существенные коррективы в его наружную и внутреннюю отделку[17]. Проект сооружения театра был утверждён 10 ноября 1821 года; ещё до его утверждения Бове приступил к постройке фундаментов театра по намеченному им плану, при этом часть фундаментов сгоревшего здания были сохранены[18][19].

11 (23) марта 1853 года театр сгорел; от пожара, длившегося несколько дней, уцелели только каменные внешние стены здания и колоннада портика[19]. К конкурсу на восстановление театра были привлечены архитекторы Константин Тон, А. С. Никитин, Александр Матвеев и главный архитектор Императорских театров Альберт Кавос[20]. Победил проект Кавоса; театр был восстановлен за три года.[21]:3 В основном объём здания и планировка были сохранены, однако Кавос несколько увеличил высоту здания, изменил пропорции и полностью переработал архитектурный декор, оформив фасады в духе ранней эклектики.[19] Взамен погибшей при пожаре алебастровой скульптуры Аполлона над входным портиком поставили бронзовую квадригу работы Петра Клодта. На фронтоне был установлен гипсовый двуглавый орёл — государственный герб Российской империи.

Малый театр

В 1824 году по проекту Бове архитектор А. Ф. Элькинский перестроил для театра особняк купца Варгина, это здание на Петровской (ныне Театральной) площади и стало постепенно называться Малым театром, и поныне несет это имя. Первоначально здание было более узким из-за чрезмерной ширины Неглинного проезда. В 1838—1840 годах, после того, как были выкуплены примыкавшие участки, архитектор Константин Тон достроил здание до существующего ныне объёма и полностью изменил внутреннюю планировку[22].

ЦУМ

В 1857 году шотландцы Эндрю Мюр и Арчибальд Мерилиз зарегистрировали товарный знак «Мюръ и Мерилизъ». С этого момента отсчитывается история ЦУМа. В 1880 году коммерсанты переехали в Москву и спустя три года в 1885-м открыли магазин дамских шляп и галантереи Мюр и Мерилиз.

Два пожара — в 1892 и в 1900 году — повлекли за собой строительство нового здания. В 1908 году открылся семиэтажный магазин, построенный по проекту архитектора Романа Клейна в стиле неоготики.

Молодёжный театр

Доходный дом К. М. Полторацкого: Театр Шелапутина. Дом № 3 (№ 2 по Малой Дмитровке),  памятник архитектуры (федеральный). Построен в 1821 году по проекту архитектора А. Ф. Элькинского, перестраивался в 1889 году архитектором А. С. Каминским и гражданским инженером С. И. Тихомировым и в 1902 году архитектором Р. И. Клейном[23]

Новая сцена Большого театра

Здание Новой сцены Большого театра строилось с 1995 по 2002 год на месте исторических многоквартирных домов[24]. В оформлении плафона зрительного зала использованы эскизы Леона Бакста в редакции Зураба Церетели[25].

Административно-вспомогательный корпус Большого театра

Здание бывшей гостиницы «Русь» построено в 1895 г. по проекту архитектора В.П. Загорского. Здесь расположены репетиционные залы и оперные классы. Соединён с Новой сценой подземным ходом.

Вестибюль метро

Здание, в котором ныне находится совмещённый вестибюль станций «Охотный Ряд» и «Театральная», изначально было зеркальным отражением здания Малого театра. На угол площади выходила трёхэтажная часть, а севернее здание было двуэтажным. Дом был перестроен в начале XX века, когда им стало владеть Товарищество владельцев Охотнорядского и других домов в Москве. Директор-распорядитель товарищества, известный архитектор Р. И. Клейн, переделал фасады здания.

Дом был вновь реконструирован в 1935 году по проекту Д. Н. Чечулина, в связи с устройством на первом этаже вестибюля станции метро «Охотный Ряд». На верхних этажах здания располагался музей Большого театра, а также общежитие театра.

Гостиница «Метрополь»

Здание гостиницы построено в 18991905 годах по инициативе предпринимателя и мецената С. И. Мамонтова. В проектировании и оформлении гостиницы участвовал большой коллектив архитекторов, инженеров и художников. Первоначальный проект выполнил гражданский инженер Л. Н. Кекушев.

Здание гостиницы — самое крупное в России общественное здание эпохи модерна и один из самых значительных московских историко-архитектурных памятников этого стиля. Многие архитектурно-градостроительные, композиционно-планировочные, конструктивные и декоративные приёмы, впервые в совокупности применённые при возведении «Метрополя», затем широко вошли в московскую строительную практику[26][27][28][29].

Здание «Метрополя» играет исключительно важную роль в формировании облика Театральной площади и площади Революции.

Гостиница «Москва»

Для одной из первых пролетарских гостиниц был отведён участок в центре Москвы, ограниченный Охотным Рядом, Тверской улицей, площадями Революции и Свердлова. В последнюю очередь предполагалось снести здание гостиницы «Континенталь» и кинотеатра «Востоккино» по площади Свердлова. В 1931 году состоялся открытый конкурс проектов, который, однако, не принёс существенных результатов. Поэтому был назначен закрытый конкурс. Участники конкурса Б. Таут, А. А. Кеслер и И. З. Ванштейн исходили из необходимости сохранения сложившегося ансамбля площади с Большим театром как доминантой, однако это было сочтено явным недостатком проекта, поскольку предполагалось, что новой доминантой должна стать гостиница, которая также открывала проектируемую аллею Ильича, ведущую к Дворцу Советов. Согласно проекту Л. И. Савельева и О. А. Стапрана, на площадь выходил десятиэтажный корпус с полукруглым выступом в северной части для трибуны в виде портика с колоннадой. Также там предлагалось сделать мюзик-холл на 2000 мест. Этот проект и был выбран для реализации, однако мюзик-холл и трибуна так и не были построены, поскольку разрушали ансамбль площади.

К строительству второй очереди гостиницы, включающей в себя корпуса по площадям Революции и Свердлова приступили только в 1970-х годах. Авторы проекта — А. Б. Борецкий, А. А. Дзержкович, И. Е. Рожин, Д. С. Солопов и В. А. Щелкановцева. Сначала были снесены все старые здания в зоне строительства. На площадь Свердлова вышел пониженный шестиэтажный корпус, размеры которого соизмерялись с размерами других зданий на площади. По мнению А. В. Рогачёва, он прекрасно вписался в ансамбль площади.

В 2000-х годах, после сноса гостиницы «Москва», произошло частичное восстановление её фасадов. Фасад по Театральной площади был сильно изменён — стилизован под фасад стоящей напротив гостиницы «Метрополь», а соединения с остальными корпусами были сделаны в виде стеклянных вставок.

Южная сторона площади

Памятники

Напишите отзыв о статье "Театральная площадь (Москва)"

Примечания

  1. [www.ramt.ru РАМТ - Главная страница]. Проверено 20 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EjDHhnFP Архивировано из первоисточника 26 февраля 2013].
  2. 1 2 3 Романюк, 2013, с. 643.
  3. Сытин, 1972, с. 122—123.
  4. Сытин, 1972, с. 77.
  5. Сытин, 1972, с. 96.
  6. 1 2 Сытин, 1972, с. 101.
  7. Сытин, 1972, с. 103—104.
  8. Покровская З. К. О. Бове // Зодчие Москвы. — М.: Московский рабочий, 1981. — С. 195—205. — 302 с.
  9. Памятники архитектуры, 1983, с. 473.
  10. 1 2 Сытин, 1972, с. 106.
  11. Сытин, 1972, с. 146.
  12. Р. Ф. Кожевников. Скульптурные памятники Москвы. — М.: Московский рабочий, 1983. — С. 66. — 320 с.
  13. Либсон, Кузнецова, 1982, с. 30.
  14. Либсон, Кузнецова, 1982, с. 31.
  15. Хрипунов, 1955, с. 28.
  16. Либсон, Кузнецова, 1982, с. 33.
  17. Либсон, Кузнецова, 1982, с. 36-37.
  18. Либсон, Кузнецова, 1982, с. 42-43.
  19. 1 2 3 Памятники архитектуры, 1983, с. 484.
  20. Либсон, Кузнецова, 1982, с. 45.
  21. Ошибка в сносках?: Неверный тег <ref>; для сносок mosnsaledie не указан текст
  22. Посохин М. В., Балдин В. И., Богданов В. В. и др. Кремль. Китай-город. Центральные площади // Памятники архитектуры Москва / Комеч А. И.. — М.: Искусство, 1983. — С. 485. — 503 с. — 25 000 экз.
  23. [reestr.answerpro.ru/monument/?page=0&search=%FD%EB%FC%EA%E8%ED%F1%EA%E8%E9&Submit=%CD%E0%E9%F2%E8 Реестр памятников истории и культуры]. Официальный сайт «Москомнаследия». Проверено 12 мая 2011. [www.webcitation.org/61BgefzR3 Архивировано из первоисточника 25 августа 2011].
  24. Моспромстрой. [www.mospromstroy.com/objects/built/bolshoi/ Новая сцена Большого театра].
  25. NEWSru.com. [www.newsru.com/arch/cinema/29nov2002/teatr2.html В Москве открывается филиал Большого театра - Новая Сцена].
  26. Нащокина, 2011, с. 377.
  27. Халхатов Р. А. Москва. Путеводитель по культурно-историческим памятникам. — Смоленск: Русич, 2008. — (Памятные места России). — ISBN 978-5-8138-0727-5.
  28. Ларионов А., Калькаев А., Русакович А. Москва (Путеводитель). — 2-е изд. — М.: Вокруг света, 2009. — (Путеводители «Вокруг света»). — ISBN 978-5-98652-209-8.
  29. Ошибка в сносках?: Неверный тег <ref>; для сносок .D0.9F.D0.B5.D1.87 не указан текст

Литература

  • Романюк С. К. Сердце Москвы. От Кремля до Белого города. — М.: ЗАО Издательство Центрполиграф, 2013. — 909 с.
  • Сытин П. В. Из истории московских улиц. — М., Московский рабочий, 1948. С. 45-49.

Ссылки


Отрывок, характеризующий Театральная площадь (Москва)

– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.