Театральный фестиваль имени А. П. Чехова

Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова
Страна	Россия Россия
Город	Москва
www.chekhovfest.ru

Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова — это международный театральный фестиваль, проходящий раз в два года в Москве. Генеральный директор – Валерий Иванович Шадрин. Фестиваль учрежден Международной конфедерацией театральных союзов.

Первый фестиваль состоялся осенью 1992 года. «Фестиваль - затея не праздная. Это свидетельство нашей решимости существовать в открытом, не знающем границ пространстве культуры». Так определил назначение фестиваля его первый президент К.Ю. Лавров.

Более 500 спектаклей из 51 страны мира были представлены в программах фестиваля. Это работы 359 режиссёров, хореографов, музыкальных руководителей постановок из разных стран мира.

История

За свою почти двадцатипятилетнюю историю Чеховский фестиваль переживал разные времена, претерпевал изменения, но неумолимо и последовательно шел к поставленной цели – стать желанным и радостным событием для всех, кому дорог театр.

1992

I Международный театральный фестиваль имени А. П. Чехова

Представлены 11 спектаклей из 9 стран.

Приветствия фестивалю прислали Вацлав Гавел, Джорджо Стрелер, Питер Брук, Лука Ронкони, Адриан Нобл, Жак Лассаль и др.

В рамках Фестиваля были организованы:

• международный семинар театральных критиков на тему "Вишневый сад. Пьеса, театр, жизнь";
• международный семинар на тему: "Возможности выживания театра в странах Восточной Европы в новой экономической и культурной ситуации";
• выставка Резо Габриадзе в помещении Театрального салона на Тверском бульваре;
• видеопоказ спектаклей по произведениям А.П.Чехова в Институте искусствознания.

Участникам и гостям фестиваля была представлена программа московских театров. Тогда впервые зарубежные гости отметили работы выпускного курса П.Н.Фоменко, подкрепив свою высокую оценку последующим приглашением "Фоменок" на различные фестивали.

1996

II Международный театральный фестиваль имени А. П. Чехова

Представлено 38 спектаклей из 18 стран мира.

1998

III Международный театральный фестиваль имени А. П. Чехова

Представлен 51 спектакль из 19 стран. Посвящён 100-летию Московского Художественного театра.

Основу Первого и Второго Фестивалей составили, в основном, постановки режиссёров, определивших театр минувших десятилетий. Это, прежде всего, Дж. Стрелер, П. Брук, О. Крейча, П. Штайн. В афише Третьего Фестиваля появились имена, прославленные на Западе, но малоизвестные у нас в стране. Впервые в Москву привезли свои постановки легендарная Ариан Мнушкин, мастер спецэффектов Роберт Уилсон, самый модный режиссёр "германоязычного" театра Кристоф Марталер, Кристиан Люпа, Ежи Яроцкий, Ли Бруер и др.

В рамках Фестиваля прошли творческие встречи, обсуждения спектаклей, семинары, мастер-классы крупнейших деятелей мирового театра: Петера Штайна, Кристофа Марталера, Валерия Фокина, Роберта Стуруа, Петра Лебла, Льва Додина, Роберта Уилсона, Деклана Доннеллана, Тадаси Судзуки, Арианы Мнушкиной.

2001

IV Чеховский фестиваль проходил в Москве совместно с III Всемирной театральной Олимпиадой. Эта была беспрецедентная по масштабу и значению театральная акция. На два с лишним месяца Москва стала центром грандиозного театрального праздника, объединившего российскую столицу со всем миром.

Олимпиада проходила под девизом «Театр для людей» и представила московской театральной публике едва ли не все самое интересное, что было в современном мировом театре на рубеже двух веков и тысячелетий.

Афиша Олимпиады состояла из четырех разделов: зарубежная и российская программы (45 спектаклей), экспериментальная (12 спектаклей) и уличная программы. В мировой серии были представлены высшие достижения мировой сцены. В Москву впервые приехал всемирно известный Конный театр из Франции «Зингаро» под руководством Бартабаса. Экспериментальная программа включала постановки молодых, но уже заявивших о себе режиссёров из России, Литвы, Италии, Болгарии, Колумбии, Грузии, Швейцарии и др. Специальные программы подготовили Центр драматургии и режиссуры под руководством А. Казанцева и М. Рощина, Центр имени Вс. Мейерхольда, театр «Школа драматического искусства», в которые входили не только показы спектаклей, но и читки пьес, мастер-классы и семинары ведущих мастеров театра из разных стран мира. Российская программа была представлена лучшими спектаклями столичной и провинциальной сцены. В программе «Площадные театры мира», автором и создателем которой стал В. Полунин, приняли участие около 40 уличных театров из 15 стран, а также шесть самых знаменитых в мире клоунов, работающих на сценических подмостках.

Число гостей и зрителей театральной Олимпиады в Москве насчитывало более 1.000.000 миллиона человек.

2003

V Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова

Фестиваль следовал традициям Театральной Олимпиады. Его особенностью стало то, что на фестивале в равной степени были представлены театры Европы и Азии. В рамках фестиваля впервые прошел «Японский сезон в России», в котором приняли участие театры «Кабуки», «Но», Центр исполнительских искусств Сидзуока под руководством Т. Судзуки и др.

В разделах программы "Мировая серия", "Экспериментальная программа", "Спектакли для детей" (впервые на Чеховском фестивале) было представлено 40 спектаклей.

Зрители увидели новые постановки Д. Доннеллана, Ж. Лассаля, Р. Стуруа, Ф. Касторфа, М. Лангхоффа, К. Марталера, Бартабаса и др. Впервые за время существования Чеховского фестиваля в его рамках был представлен портрет театра - Государственного Штутгартского драматического театра - семь спектаклей в "Экспериментальной программе". Также были представлены 3 спектакля молодых режиссёров, постановки которых осуществлялись совместно Международным театральным фестивалем им. А.П.Чехова и московскими театрами.

Московские театры показали на фестивале 46 спектаклей. В рамках фестиваля прошли сценические читки пьес зарубежных драматургов, Круглые столы на тему:

"Насилие и театр, новый морализм, "новые рассерженные": табу в театре. Глобализация и театр"; "Чистота жанров: контекст культурной памяти. Культура диалога". Состоялись творческие встречи с мастерами режиссуры, спектакли которых участвовали в фестивале.

2005

VI Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова

Программу Шестого Чеховского фестиваля составили 58 спектаклей: в рамках фестиваля состоялись "Бразильский сезон в России" и "Японский сезон в России", были показаны 3 спектакли из Тайваня. Всего в разделе "Мировая серия" было представлено 24 спектакля. В "Экспериментальной и Молодежной программе" были постановки режиссёров из Польши, США, Франции, Армении, Узбекистана. Интересным оказался опыт работы режиссёра Николая Дручека с китайскими актерами в совместной постановке Чеховского фестиваля и Шанхайского центра драматического искусства.

Семинары и мастер-классы провели для молодых участников фестиваля Хайнер Геббельс, Марк Захаров, Юрий Любимов, Валерий Фокин, Анатолий Васильев, Сергей Женовач.

2007

VII Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова

Программа фестиваля состояла из двух разделов: Мировая серия и Московская программа. Основу Седьмого фестиваля составил «Сезон Канадского театра», где наконец удалось представить четыре спектакля одного из выдающихся режиссёров современного театра Робера Лепажа, который признался, что для него и его труппы – большая честь участвовать в чеховском фестивале. Сезон канадского театра был представлен также постановками Мари Шуинар – центральной фигуры современного канадского танца, необычным театрально-цирковым спектаклем «Дождь» в постановке Даниэле Финци Паска и спектаклем «Chekhov’s shorts» по мотивам рассказов А.П.Чехова.

Среди участников фестиваля были уже хорошо известные нашему зрителю Питер Брук, Пина Бауш, Роберт Стуруа, Филипп Жанти. Свой новый спектакль привез Деклан Доннеллан. В Музыкальном театре им. К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко состоялась премьера оперы «Пеллеас и Мелизанда» К.Дебюсси в постановке нынешнего художественного руководителя Парижского театра «Одеон» Оливье Пи. Этот спектакль - копродукция Чеховского фестиваля, музыкального театра и Французского культурного центра. Также на Фестивале были представлены спектакли из Японии, Тайваня и Аргентины.

2009

VIII Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова

Программа состояла из 2-х разделов: "Мировая серия" и "Московская программа".

У фестиваля 2009 — две особенности: его Почетным гостем была Франция и в его программе были представлены театрально-цирковые постановки наиболее интересных зарубежных трупп, в том числе из Франции, в жанре Nouveau Сirque.

Получившие мировое признание коллективы, показали представления, с которыми наш зритель познакомился впервые: «Компания майского жука» Джеймса Тьере, «Невидимый цирк» Виктории Чаплин и Жана-Батиста Тьере, компания «Маленькие часы», Цирк Иси Жоана Ле Гийерма и «Компания руки, ноги и голова тоже» Матюрена Болза, канадская труппа "Семь пальцев на руке". В программе также были спектакли "Туман" "Цирка Элуаз" (Канада) и "Театро Сунил" Швейцария) и "Икар" ("Театро Сунил") в постановке Даниэле Финци Паска.

В программе Восьмого фестиваля также приняли участие уже известные и любимые в России - Бартабас и его Театр «Зингаро», Филипп Жанти, Робер Лепаж, Пина Бауш с их новыми или возобновленными спектаклями, Мэтью Боурн со спектаклем "Дориан Грей", (премьера состоялась в Эдинбурге в 2008 г.)

Восточный театр был представлен японским «Бунраку», Оперной труппой Гуо Гуанг и уникальным Театром танца «Клауд Гейт» из Тайваня.

Зрители впервые увидели постановку Матса Эка в драматическом театре - спектакль "Игра снов" в Театре «Драматен» (Стокгольм).

Впервые в программе Чеховского фестиваля - спектакль Русского драматического театра им. Вл. Маяковского из Душанбе, "Рустам и Сухраб", современная опера "Навигатор" из Австралии, кукольный спектакль "Шинель" по Н. В. Гоголю чилийского "Театро Милагрос".

В "Московской программе" - новые постановки Ю. Любимова, П. Фоменко, А.Бородина, А. Шапиро, К. Гинкаса, А. Тителя, Д. Крымова, К. Серебренникова, А. Ратманского.

2010

IX Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова

В январе 2010 года исполнилось 150 лет со дня рождения Антона Павловича Чехова. Юбилей писателя это праздник не только российской, но всей мировой культуры. Произведения Чехова широко представлены на сценах театров мира. Международный театральный фестиваль, носящий имя писателя, вместе с Министерством культуры России и Департаментом культуры города Москвы при поддержке Правительства Российской Федерации, Правительства Москвы и других российских и зарубежных учреждений и организаций подготовил Программу юбилейного года.

Программа открылась "Днями А. П. Чехова в Москве", которые прошли с 26 по 31 января. В Москву были приглашены мастера зарубежного и отечественного театра. 28 января в Доме Пашкова состоялась Международная театральная конференция "Слово о Чехове", на которой представители разных театральных профессий делились своими мыслями о человеке, который "так нужен театру" вот уже более века. В эти дни гости столицы и москвичи смогли ознакомиться с постановками В. Панкова (SounDrama и Белорусский академический театр им. Я.Купалы), Д. Крымова, Д. Чернякова, швейцарским спектаклем "Донка" в постановке Даниэле Финци Паска (Театро Сунил при участии Театра Види-Лозанн). Все они поставлены совместно с Международным театральным фестивалем им. А. П. Чехова к юбилею, и в эти дни состоялись их премьеры в Москве.

В Программе "Дней" были новые спектакли московских театров по произведениям А. П. Чехова в постановке М. Захарова, С. Женовача, Р. Туминаса Ю. Бутусова, А. Кончаловского, М. Левитина и других режиссёров.

В эти же дни в Ялте на сцене Театра имени Чехова был показан спектакль "Три сестры" в постановке Деклана Доннеллана. Акция стала возможна благодаря финансовой поддержке Благотворительного Резервного Фонда.

Впервые за почти двадцатилетнюю историю Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова совместно с Министерством культуры Российской Федерации, Комитетом по культуре Правительства Санкт-Петербурга представил в городе на Неве программу из шести спектаклей.

С 25 мая по 30 июля в Москве прошел Девятый Международный театральный фестиваль им. А. П. Чехова. Основу программы составили спектакли (драматические, музыкальные, театрально-цирковые постановки по произведениям Чехова и о нём), которые Чеховский фестиваль готовил в сотрудничестве с театрами России и зарубежных стран - Франции, Испании, Германии, Канады, Швейцарии, Щвеции, Республики Беларусь, Армении, Японии и Тайваня. Это - спектакли Франка Касторфа, Даниэле Финци Паска, Матса Эка, Лина Хвай-мина, Херардо Вера, Жозефа Наджа, Дзё Канамори, Важди Муавада, Начо Дуато, Акопа Казанчяна, Алексея Бородина, Александра Галибина, Дмитрия Крымова.

Кроме того, в фестивальной афише был представлен спектакль из Аргентины по пьесе "Дядя Ваня" в постановке Д. Веронезе, с успехом показанный в минувшем сезоне в Париже, и своеобразный чилийский спектакль "Нева" в постановке Г. Кальдерона. Завершилась зарубежная программа фестиваля спектаклем Начо Дуато на музыку И.С. Баха, который, по мнению критики, позволяет признать Дуато одним из выдающихся хореографов современности. Этот спектакль стал своеобразным прологом к "мировой серии" программы следующего чеховского фестиваля. Новые чеховские спектакли московских театров также вошли в программу фестиваля.

В рамках фестиваля в Москве прошла Лаборатория молодых режиссёров, а в Ялте в июле – Летняя школа для молодых актеров и режиссёров из разных стран.

В течение всего 2010 года чеховские спектакли были показаны в городах России и за рубежом: в Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Челябинске, Казани, Ялте, Париже, Берлине, Мадриде, Стокгольме, Вене, Чикаго, Монреале, Сан-Паулу, Рио-де-Жанейро, Минске, Баку, Ереване и др.

2011

Х Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова

Программа Десятого фестиваля состояла из двух частей: спектакли зарубежных театров; программа московских театров.

2011 год - Год Италия – Россия 2011 и Год Испания – Россия 2011. В программе фестиваля было 2 спектакля из Италии и 4 – из Испании.

Итальянский театр был представлен спектаклем Эммы Данте "Трилогия очков" в Москве и спектаклем "Пикколо Театро ди Милано" "Арлекин" в городах России. Эмма Данте – основатель одного из самых известных независимых театров Италии «Sud Costa Occidentale», поставившая в прошлом сезоне в «Ла Скала» «Кармен» Ж. Бизе.

Среди испанских постановок - две программы одноактных балетов Национального театра танца Мадрида, в которые вошли три балета Начо Дуато и спектакли хореографов Александра Экмана и Филиппа Бланшара. Спектакль «Автопортрет» подарил зрителям встречу с Марией Пахес – исполнителем и создателем своего «фламенко». Театр «Комедианты» из Барселоны показал новый спектакль «Персефона». Идея и постановка – театр «Комедианты», режиссёр Хуан Фонт.

Спектакль «Первая любовь» Самуэля Беккета – совместный проект Греческого Фестиваля в Барселоне, Продюсерского центра Битó, МТФ им. А.П. Чехова, Velvet Events, Продюсерского центра Grostel. Замысел спектакля и исполнение – Пера Аркильюе, который известен нашему зрителю как исполнитель роли Платонова. Постановка Алекса Олье и Микеля Горриса.

В программе Десятого фестиваля были спектакли таких выдающихся, известных и любимых у нас мастеров мирового театра как Филипп Жанти и Матюрен Болз из Франции, Сильви Гиллем, Робер Лепаж, Рассел Малифант и Мэтью Боурн из Великобритании, Ромео Кастеллуччи из Италии. Москвичи увидели три одноактных балета классика современного американского танца Мерса Каннингема, поставленные в разные периоды его большого творческого пути. Художник спектакля «Тропический лес», вошедшего в программу – Энди Уорхол. Один из самых изобретательных и популярных хореографов США, бессменный руководитель Momix Dance Company Мозес Пендлтон представил свою последнюю постановку – «Ботаника».

Открыл Десятый фестиваль спектакль «Буря» У. Шекспира в постановке английского режиссёра Деклана Доннеллана с участием русских актеров. Это – совместный проект Международного театрального фестиваля им. А.П. Чехова, Театра «Ле Жемо» (Париж, Со, Франция) в сотрудничестве с «Чик бай Джаул» (Лондон, Великобритания).

Московские театры были представлены в программе фестиваля наиболее интересными спектаклями – премьерами двух последних сезонов.

2013

XI Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова

Программа Фестиваля состояла из трех частей:

• Мировая серия;
• Программа московских театров;
• Региональная программа: «Спектакли XI МТФ им. А.П. Чехова и международные проекты Чеховского фестиваля в городах России и в Риге».

Основой программы Мировой серии по традиции стали наиболее яркие работы мастеров мирового драматического и музыкального театра последних лет.

В программе XI Фестиваля - постановки режиссёров и хореографов, тесно и плодотворно сотрудничающих с Чеховским фестивалем уже не первый сезон. Свои новые работы представили: Робер Лепаж («Карты 1: ПИКИ», Канада), Мэтью Боурн («Спящая красавица Мэтью Боурна», Великобритания), Джеймс Тьере («Рауль», Франция), Виктория Тьере-Чаплин («Шепот стен», Франия), Жозеф Надж («Sho-bo-gen-zo», Франция), Эмманюэль Демарси-Мота («Носорог», Франция), ЛИН Хвай-мин («Девять песен», Тайвань). Среди исполнителей также были известные и полюбившиеся нашему зрителю Сильви Гиллем («За 6000 миль», Великобритания), Аурелия Тьере («Шепот стен», Франция), Мария Пахес («Утопия», Испания).

Также Фестиваль 2013 представил зрителям работы мастеров и коллективов, мало известных широкой публике в России. Среди них:

• Постановки двух немецких режиссёров, много и успешно работающих в Европе - Андреаса Кригенбурга и Давида Мартона. Спектакль «Процесс» по роману Франца Кафки в постановке Кригенбурга привозил Театр Каммершпиле (Мюнхен). Показ спектакля состоялся в рамках «Года Германии в России». Спектакль Давида Мартона «Небесная гармония» по роману Петера Эстерхази показал венский «Бургтеатр», который не был в России больше десяти лет.
• Маленькая компания «1927» из Великобритании, уже завоевавшая признание у себя на родине и за рубежом представила музыкально-изобретательный спектакль «Животные и дети занимают улицы» «с потрясающим визуальным рядом».
• Национальный театр Сау-Жуау (Португалия) показал спектакль «Тени» режиссёра Рикарду Пайша, который критика признала «чудом театрального искусства».
• «Ледженд Лин Данс Тиэтр» из Тайбэя (Тайвань) познакомил зрителей с уникальным искусством хореографа ЛИН Ли-Чен.

Впервые в программе Чеховского фестиваля были два балета известной труппы из Израиля «Батшева Данс Компани» (”Deca Dance” и “SADEH21”). Зрители увидели совместную работу одного из выдающихся современных хореографов Охада Наарина и танцовщиков «Батшевы», которых называют «бриллиантами модерн-балета».

В программе фестиваля были два спектакля, в создании которых Чеховский фестиваль принимал участие: совместная с Театром Види-Лозанн (Швейцария) в сотрудничестве с SounDrama Studio и в партнерстве со Школой Рудра-Бежар-Лозанн постановка «Синдром Орфея» по произведениям Вл. Маяковского и Ж. Кокто (режиссёр – В. Панков), а также спектакль «Как вам это понравится по пьесе Шекспира Сон в летнюю ночь» (совместно с Театром «Школа драматического искусства» и Лабораторией Дмитрия Крымова, режиссёр – Дмитрий Крымов).

Впервые в Мировой серии программы Фестиваля принял участие спектакль молодого режиссёра из Белоруссии Екатерины Аверковой «Офис» по пьесе Ингрид Лаузунд. Этого права режиссёр была удостоена, как лауреат Первой премии Молодежного театрального Форума стран СНГ, Балтии и Грузии (июнь 2012, Кишинев, Молдова).

В рамках фестиваля состоялась очередная Лаборатория молодых режиссёров стран СНГ, Балтии, Грузии и Китая.

Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова продолжает программу продвижения спектаклей фестиваля в Регионы России. В 2013 неё вошли пять спектаклей Мировой серии – «Шепот стен», «Синдром Орфея», “Deca Dance”, «Животные и дети занимают улицы», «Офис», а также международные проекты Чеховского фестиваля «Буря», «Три сестры», «Двенадцатая ночь». Спектакли были показаны на Платоновском фестивале в Воронеже, в Санкт-Петербурге, Самаре, Екатеринбурге, Новосибирске, Ханты-Мансийске. Организатор Региональной программы - Региональный общественный Фонд поддержки МТФ им. А.П. Чехова. Официальный спонсор Региональной программы фестиваля – банк ВТБ24.

Три спектакля из программы фестиваля были представлены в Риге Чеховским фестивалем и Русским драматическим театром им. Михаила Чехова.

Московская программа Фестиваля 2013 была посвящена памяти выдающегося российского режиссёра Петра Наумовича Фоменко, в неё вошли спектакли мастера и его учеников.

В рамках программы Фестиваля 2013 в Новом Манеже прошла выставка "Камень. Ножницы. Бумага. Попытка музея" Лаборатории Дмитрия Крымова. Организаторы: ГЦТМ им. А.А. Бахрушина, Выставочный зал "Манеж", Лаборатория Дмитрия Крымова, АРТ МИФ.

2015

XII Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова 

В программу XII Чеховского фестиваля вошли девятнадцать спектаклей разных жанров из двенадцати стран мира – Аргентины, Белоруссии, Великобритании, Германии, Испании, Италии, КНР, России, Тайваня, Франции, ЮАР, Японии. 

Проекты

• 30 спектаклей, поставленных в сотрудничестве с зарубежными партнерами.
• 19 театральных программ в рамках крупнейших международных мероприятий, включая международные театральные фестивали, проводимые за рубежом, «Русские сезоны» в зарубежных странах, мероприятия перекрестных Годов культуры, мастер-классы мастеров культуры и др.
• 10 книг, изданных Чеховским фестивалем. Все они связаны с его деятельностью.  

Ссылки

• [www.chekhovfest.ru/ www.chekhovfest.ru] - официальный сайт Международного театрального фестиваля им. А.П. Чехова

Отрывок, характеризующий Театральный фестиваль имени А. П. Чехова

– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.