Театр «Около дома Станиславского»

Около дома Станиславского
Прежние названия	Московский молодёжный театр «На Красной Пресне»
Основан	1970
Здание театра
Местоположение	Москва, Россия
Руководство
Художественный руководитель	Ю. Н. Погребничко
Ссылки
[www.okolo.ru/ lo.ru]

К:Театры, основанные в 1970 году

Театр «Около дома Станиславского» — российский театр, расположенный рядом с домом-музеем Станиславского. Художественный руководитель — Ю. Н. Погребничко.

История

История театра начинается с 1970 года, когда В. С. Спесивцев открыл собственную любительскую драматическую Студию. В 1975 году театр перенесли с дальних районов Москвы в Вознесенский переулок, он расположился в здании особняка середины XIX века. С 1976 года заведение носило название Московский молодёжный театр «На Красной Пресне». В нём В. Спесивцев ставил такие спектакли, как «Я пришёл дать вам волю» Шукшина, «Прощание с Матерой» В. Распутина, «Аты-баты, шли солдаты» Б. Васильева. Широкую известность получили его так называемые «спектакли в электричках». Чтобы приобрести билеты на представления, люди могли ждать до месяца.

В 1987 году после того, как Спесивцев ушёл в Театр киноактёра, новым художественным руководителем театра был назначен Ю. Н. Погребничко. В 1988 году театр получил своё нынешнее название — «Около дома Станиславского». Этим названием он обязан соседству с домом-музеем основателя Художественного театра.

Собственный режиссёрский стиль Ю. Н. Погребничко определил новое направление спектаклей театра. Представления Погребничко характеризуются умением режиссёра любую, в том числе классическую пьесу сыграть необычно по-новому. Среди постановок: «Нужна драматическая актриса» (по пьесе А. Н. Островского «Лес», 1988), «Старший сын /3-я версия/» (по пьесе А. В. Вампилова «Предместье», 1988), «Три сестры/Я вас не помню собственно» А. П. Чехова (1990), «Когда я творил, я видел перед собою только Пушкина» (по пьесе Н. В. Гоголя «Женитьба», 1992), «Вот тебе и театр… и дальше пустое пространство» (по пьесе Чехова «Чайка», 1993), «Три мушкетёра» (по мотивам произведения А. Дюма, 1994), «Русская тоска» (1994), «Вчера наступило внезапно, Винни-Пух или Прощай, Битлз» (1998), «Предпоследний концерт Алисы в стране чудес» (2003), «Портрет Мадонны» (2014), «Перед киносеансом» (2002), «Оккупация — милое дело» (2010), «Чевенгур» (2015)

Ссылки

• [www.okolo.ru/ Официальный сайт]
• [www.vashdosug.ru/msk/theatre/place/7754/ Страница] на сайте vashdosug.ru
• [tvkultura.ru/article/show/article_id/111023 Московский театр «Около дома Станиславского» отмечает юбилей]

Отрывок, характеризующий Театр «Около дома Станиславского»

Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.