Львовский драматический театр имени Леси Украинки

Драмати́ческий теа́тр За́падного операти́вного кома́ндования — драматический театр во Львове (Украина). Занимает здание по почтовому адресу: город Львов, улица Городоцкая, дом № 36.

История театра

Театр был сформирован в ноябре 1931 года в Киеве как Всеукраинский драматический театр Красной армии. В 1941 — 1942 годах театр находился на Юго-Западном фронте. В 1942 года театр был эвакуирован в Читу и получил название Театра Забайкальского фронта. В октябре 1944 года театр был направлен в Одессу. 30 декабря 1953 года его направили во Львов взамен Театра оперетты и музыкальной комедии (который был направлен в Одессу, ныне носит имя Михаила Водяного). Здесь театр получил новое название — Драматический театр Прикарпатского военного округа, а с 17 марта 1998 года, после переименования ПрикВО — Драматический театр Западного оперативного командования. В конце 2005 года появилась информация, что Министерство обороны Украины стремится избавиться от этого театра по финансовым причинам.

Здание театра ЗОК

Здание, которое занимал театр ПрикВО, было построено в 1908 году на участке, который принадлежал костёлу Святой Анны, а до этого (в XVIII веке) этот участок земли принадлежал монахам-августинцам. Архитекторами сооружения были З. Кендзерский и А. Опольский. Здесь должен был расположиться Католический дом, который задумывался как клуб, театр, место для молитвы. Однако, нижние этажи использовались для виноторговли, а театр занял верхние этажи. В 1913 году здесь открыли кинотеатр, затем один из польских театров Львова, в 1947 году — Львовский театр музыкальной комедии (основан режиссёром Изакином Гриншпуном), где начинали свою работу Михаил Водяной и О. Ковбасинская. В начале 1954 года здесь разместился театр ПрикВО, который во Львове выполнял функции театра русской драмы.

В 1980-х началось строительство для театра русской драмы на улице Стрыйской, где планировалось построить новый общественный центр, который бы также включал здания областного комитета коммунистической партии и дом офицеров. Во второй половине 1980-х строительство было заморожено, завершено только здание, предназначенное для обкома партии (ныне — здание Львовской государственной налоговой администрации).

Труппа театра за все годы его существования

• Дальский, Владимир Михайлович (1954 — 1957)
• Дехтярёва, Зинаида Николаевна (1954 — 2004)
• Колтовской, Игорь Анатольевич (1991 – 1997)

Ссылки

• [lviv.nezabarom.com.ua/ua/Teatry/zapcomand/ Театр Западного оперативного командования]  (укр.)
• [www.gazeta.lviv.ua/articles/2006/11/09/19499/ Без военных и действий]  (укр.)

Отрывок, характеризующий Львовский драматический театр имени Леси Украинки

Старик сначала остановившимися глазами смотрел на сына и ненатурально открыл улыбкой новый недостаток зуба, к которому князь Андрей не мог привыкнуть.
– Какая же подруга, голубчик? А? Уж переговорил! А?
– Батюшка, я не хотел быть судьей, – сказал князь Андрей желчным и жестким тоном, – но вы вызвали меня, и я сказал и всегда скажу, что княжна Марья ни виновата, а виноваты… виновата эта француженка…
– А присудил!.. присудил!.. – сказал старик тихим голосом и, как показалось князю Андрею, с смущением, но потом вдруг он вскочил и закричал: – Вон, вон! Чтоб духу твоего тут не было!..

Князь Андрей хотел тотчас же уехать, но княжна Марья упросила остаться еще день. В этот день князь Андрей не виделся с отцом, который не выходил и никого не пускал к себе, кроме m lle Bourienne и Тихона, и спрашивал несколько раз о том, уехал ли его сын. На другой день, перед отъездом, князь Андрей пошел на половину сына. Здоровый, по матери кудрявый мальчик сел ему на колени. Князь Андрей начал сказывать ему сказку о Синей Бороде, но, не досказав, задумался. Он думал не об этом хорошеньком мальчике сыне в то время, как он его держал на коленях, а думал о себе. Он с ужасом искал и не находил в себе ни раскаяния в том, что он раздражил отца, ни сожаления о том, что он (в ссоре в первый раз в жизни) уезжает от него. Главнее всего ему было то, что он искал и не находил той прежней нежности к сыну, которую он надеялся возбудить в себе, приласкав мальчика и посадив его к себе на колени.
– Ну, рассказывай же, – говорил сын. Князь Андрей, не отвечая ему, снял его с колон и пошел из комнаты.
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.