Театр Японии

Театр Японии — вид исполнительского японского искусства, значимая часть японской культуры. Сформировался под влиянием культур многих стран и территорий — Китая, Кореи, Индии, Персии, Тибета — и различных религиозных течений — шаманизма, буддизма, синтоизма, даосизма, конфуцианства, индуизма — и при этом является одним из наиболее молодых среди азиатских.

Виды японского театра

Почти в каждый период истории Японии возникала новая особая исполнительская традиция: в период Яёй возникли ритуальные танцы кагура, в период Кофун появились миндзоку гэйно, в период Асука стали проводиться представления гигаку, в период Нара расцвёл театр бугаку, в период Хэйан возникли сангаку, дэнгаку и саругаку.

В средневековье — периоды Камакура и Муромати — возникли, соответственно, эннэн-но и ногаку (театр но с кёгэном), в новое время — периоды Адзути-Момояма и Токугава — возникли кукольный театр бунраку и театр кабуки, в период Мэйдзи появился театр симпа, в период Тайсё стали проводиться представления сингэки, в период Сёва появились ангура и буто. Данный список не является исчерпывающим.

В японском театроведении существует своеобразная классификация театральных представлений — на вышеупомянутые миндзоку гэйно, а также гэйно и энгэки. Под миндзоку гэйно («народные исполнительские искусства») понимаются всевозможные местные праздники и обряды, магические и религиозные действа, кукольные, танцевальные и песенные представления. Гэйно включает миндзоку гэйно и обозначает все существующие исполнительские искусства, как современные, так и древние. Понятием же энгэки именуются представления, возникшие после периода Мэйдзи в основном в качестве подражания западной культуре.

За четырьмя видами театрального искусства Японии, ранее относившимся к категории миндзоку гэйно, а сейчас к категории гэйно — бугаку, бунраку, кабуки и ногаку — закрепился статус «традиционных».

Литература

• Анарина Н. Г. История японского театра. Древность и средневековье: сквозь века в XXI столетие. — М. : Наталис, 2008. — 336 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-8062-0290-2.</span>
• Гришелёва Л. Д. Театр современной Японии. — М. : Искусство, 1977. — 237 с. — 25 000 экз.</span>
• A History of Japanese Theatre : [англ.] / Edited by Jonah Salz. — Cambridge University Press, 2016. — 589 p. — ISBN 978-1-107-03424-2.</span>
• [books.google.ru/books?id=Fiv-lTVZV10C Japanese theatre and the international stage] : [англ.] / Edited by S. Scholz-Cionca, S. L. Leiter. — Brill Academic Pub, 2000. — 464 p. — (Brill's Japanese Studies Library). — ISBN 978-90-04-12011-2.</span>
• Leiter S. L. Historical Dictionary of Japanese Traditional Theatre : [англ.]. — Scarecrow Press, 2006. — 632 p. — (Historical Dictionaries of Literature and the Arts). — ISBN 978-0-8108-5527-4.</span>
• Miller J. S. Historical Dictionary of Modern Japanese Literature and Theatre : [англ.]. — Scarecrow Press, 2009. — 191 p. — (Historical Dictionaries of Literature and the Arts). — ISBN 978-0-8108-5810-7.</span>
• [books.google.ru/books?id=etf8v2OS47MC Modern Japanese Theatre and Performance] : [англ.] / Edited by D. Jortner, K. McDonald, and K. J. Wetmore, Jr.. — Lexington Books, 2007. — 289 p. — (Studies of Modern Japan). — ISBN 978-0-7391-2300-3.</span>
• Ortolani B. [books.google.ru/books?id=ge8cWl8OT3gC The Japanese theatre: from shamanistic ritual to contemporary pluralism] : [англ.]. — Princeton University Press, 1995. — 375 p. — ISBN 978-0-691-04333-3.</span>
• [books.google.ru/books?id=9wE2nCUCZ10C Rising from the flames: the rebirth of theater in occupied Japan, 1945-1952] : [англ.] / Edited by Samuel L. Leiter. — Lexington Books, 2009. — 462 p. — ISBN 978-0-7391-2818-3.</span>
• Routledge Handbook of Asian Theatre : [англ.] / Edited by Siyuan Liu. — Routledge, 2016. — 578 p. — ISBN 978-0-415-82155-1.</span>

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Театр Японии

Отрывок, характеризующий Театр Японии

Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.