Театр на Моховой
Театр на Моховой — государственный («императорский») театр, действовавший в Москве, во флигеле дома Пашкова с 10 апреля 1806 по 14 октября 1824 года.
Предыстория дома
В небольшом флигеле на углу Большой Никитской и Моховой была квартира аптекаря Липольда, а во дворе усадьбы — аптекарские огороды, принадлежавшие Медицинской коллегии. Рядом с этим местом в 1784—1786 годах архитектор В. И. Баженов (предположительно) построил роскошный особняк для богача П. Е. Пашкова, сына денщика Петра Великого (знаменитый Пашков дом на углу Моховой и Знаменки). В 1793 году здания Главной аптеки также перешли во владение Пашковых, которые собирались давать здесь балы и театральные представления. Главный усадебный дом находился в центре, а по бокам располагались два флигеля, причем Баженов использовал уже существующие здания, принадлежавшие Главной Медицинской Коллегии, в том числе и аптекарский флигель. Однако строительство не было завершено, и в А. И. Пашков в 1797 году устроил конный манеж.
Предыстория театра
Первая театральная труппа в Москве образовалась из студентов Московского университета — в 1756 году под руководством Михаила Матвеевича Хераскова, который вместе с А. П. Сумароковым писал для его репертуара пьесы. Однако ни постоянного помещения, ни постоянной труппы у театра не было. Окончившие университет студенты уже не возвращались в студенческий театр. Играли то у Воскресенских ворот, то в Университетских корпусах, то в богатых домах русской аристократии, позже — в доме Локателли, первого русского антрепренёра, у Красных прудов. Затем московскую труппу создал Н. С. Титов, но она долго не просуществовала (1766—1769). Огромным этапом в развитии русского театра стал частный Петровский театр, построенный и созданный английским математиком и механиком Михаил Георгиевичем Медоксом, открывшийся 30 декабря 1780; однако к концу 18 столетия затраты на содержание театра стали превышать его прибыль, и в 1801 Петровский театр со всем принадлежавшим имуществом поступил в собственность императорской казны[1][2]. 8 октября (по ст.ст. 22 октября) 1805 года это здание сгорело.
Срочно потребовалось новое помещение для театральных действий, уже плотно вошедших в моду в обеих российских столицах.
Напишите отзыв о статье "Театр на Моховой"
Примечания
- ↑ Москва: Энциклопедия / Глав. ред. С. О. Шмидт; Сост.: М. И. Андреев, В. М. Карев. — М. : Большая Российская энциклопедия, 1997. — 976 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-277-3.</span>
- ↑ [www.gagarinlib.ru/fonds/articles/zverev/st01.pdf Московская антреприза Михаила Медокса]
</ol>
Ссылки
- [www.st-tatiana.ru/text/34264.html Усадьба Пашковых и Московский Императорский Театр, автор Елена Лебедева]
- [www.nasledie-rus.ru/red_port/00600.php «Наследие», автор О. В. Бубнова]
Отрывок, характеризующий Театр на Моховой
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.
– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
– Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об императорской фамилии, – объявил, что он предоставит самим французам выбрать образ правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом.
– Это сомнительно, – сказал князь Андрей. – Monsieur le vicomte [Господин виконт] совершенно справедливо полагает, что дела зашли уже слишком далеко. Я думаю, что трудно будет возвратиться к старому.
– Сколько я слышал, – краснея, опять вмешался в разговор Пьер, – почти всё дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.
– Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.
– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
