Теисп
Теи́сп (греч. Τεΐσπης) или Чи́шпиш (др.-перс. 𐎨𐎡𐏁𐎱𐎡𐏁[1], Čišpiš[2]) — персидский правитель (675—640 годы до н. э.), сын Ахемена[3]. По золотой пластине, найденной в Хамадане, носил титул «великого царя, царя Аншана»[4].
Имеются данные, согласно которым его сыновьями были как Кир I (дед Кира Великого), так и Ариарамна (прадед Дария Великого)[3]. Согласно документам VII века до н. э. Теисп захватил эламский город Аншан после того, как освободился от мидийского ига, и расширил своё небольшое царство, которое было вассальным по отношению к Эламу. Ему наследовал его второй сын, Кир I[3].
По мнению Шмитта, имя Чишпиш — иранского происхождения, однако его этимология неизвестна. Тем не менее, данное имя вряд ли связано происхождением с древнехурритским богом бурь Тешубом или с эламским именем Za-iš-pi-iš-ši-ya (За-иш-пи-иш-ши-я)[3]. Возможно, его имя совпадает с именем Теушпа, одного киммерийского вождя, упомянутого в летописи Ассархаддона под 678 годом до н. э.[4].
Потомки
- Кир I (ум. в 580 году до н. э.) правитель Персии в 640—580 годах до н. э.
- Камбиз I
- Ариарамна
- Аршама (ум. в 522 году до н. э.)
- Фарнак (сатрап Дашилимский) (ум. в 497 году до н. э.)
- Гистасп (Персидский) (ум. в 521 или 493 году до н. э.)
Напишите отзыв о статье "Теисп"
Примечания
Литература
- Akbarzadeh D. The Behistun Inscriptions (Old Persian Texts). — Khaneye-Farhikhtagan-e Honarhaye Sonati, 2006. — ISBN 964-8499-05-5.
- Kent Ronald Grubb. Old Persian: Grammar, Text, Glossary. — 1384 AP. — ISBN 964-421-045-X.
- Schmitt, Rüdiger (1992). «[www.iranicaonline.org/articles/cispis-opers ČIŠPIŠ]». Encyclopaedia Iranica. 5. 1992.
| Ахемениды | ||
| Предшественник: Ахемен |
персидский царь ок. 675 — 640 |
Преемник: Кир I |
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Теисп
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]Но несмотря на то, что он твердо верил в то, что он был неаполитанский король, и что он сожалел о горести своих покидаемых им подданных, в последнее время, после того как ему ведено было опять поступить на службу, и особенно после свидания с Наполеоном в Данциге, когда августейший шурин сказал ему: «Je vous ai fait Roi pour regner a maniere, mais pas a la votre», [Я вас сделал королем для того, чтобы царствовать не по своему, а по моему.] – он весело принялся за знакомое ему дело и, как разъевшийся, но не зажиревший, годный на службу конь, почуяв себя в упряжке, заиграл в оглоблях и, разрядившись как можно пестрее и дороже, веселый и довольный, скакал, сам не зная куда и зачем, по дорогам Польши.
Увидав русского генерала, он по королевски, торжественно, откинул назад голову с завитыми по плечи волосами и вопросительно поглядел на французского полковника. Полковник почтительно передал его величеству значение Балашева, фамилию которого он не мог выговорить.
– De Bal macheve! – сказал король (своей решительностью превозмогая трудность, представлявшуюся полковнику), – charme de faire votre connaissance, general, [очень приятно познакомиться с вами, генерал] – прибавил он с королевски милостивым жестом. Как только король начал говорить громко и быстро, все королевское достоинство мгновенно оставило его, и он, сам не замечая, перешел в свойственный ему тон добродушной фамильярности. Он положил свою руку на холку лошади Балашева.
