Тейлор, Мик

Мик Тейлор Mick Taylor
Мик Тейлор, выступающий на фестивале The Colne в Англии
Основная информация
Полное имя	Майкл Кевин Тейлор
Дата рождения	17 января 1949(1949-01-17) (75 лет)
Место рождения	Велвин-Гарден-Сити, Хартфордшир, Англия
Годы активности	1965 — по настоящее время
Страна	Великобритания Великобритания
Профессии	музыкант, композитор
Инструменты	гитара, вокал, бас-гитара, клавишные, перкуссия
Жанры	рок, блюз-рок, хард-рок
Псевдонимы	Little Mick
Коллективы	The Rolling Stones, John Mayall & the Bluesbreakers, The Jack Bruce Band
Лейблы	Columbia Records, Decca Records, Rolling Stones Records, Atlantic Records, EMI, Virgin Records, Maze Records
[www.micktaylor.com www.micktaylor.com]

Мик Тейлор (англ. Mick Taylor, настоящее имя Майкл Кевин Тейлор, англ. Michael Kevin Taylor; 17 января 1949) — британский музыкант, гитарист. Наиболее известен как участник блюз-роковой группы John Mayall & the Bluesbreakers (1966-69) и Rolling Stones (1969 — 74). Член Зала славы рок-н-ролла. По оценкам британского журнала Classic Rock один из величайших гитаристов всех времен.

Ранние годы

Мик Тейлор родился 17.01.1949 в Уэлвин Гардене, графство Хэртфордшир.

В 1966 году, в 16 летнем возрасте впервые сыграл на концерте Джона Мейолла, заменив ушедшего из группы Эрика Клэптона. Однако постоянным членом группы стал Питер Грин.

В 1967 году Питер Грин покинул группу для того, чтобы образовать собственную группу — Fleetwood Mac, а Мик Тейлор стал участником John Mayall & the Bluesbreakers. С его участием был записан один студийный альбом — Crusade.

Работа в Rolling Stones

В 1969 году в карьере Мика произошел крутой поворот. Знаменитую уже тогда группу Rolling Stones покинул её основатель Брайан Джонс. Вскоре после этого он погиб, утонув при загадочных обстоятельствах в бассейне. Роллинги уже начали работу над альбомом Let It Bleed и им потребовался гитарист высокого уровня. Мик Джаггер обратился за советом к Джону Мейоллу, а тот посоветовал совсем юного Мика Тейлора. Так Тейлор принял участие в записи альбома Let it Bleed, пока ещё в качестве, приглашенного музыканта. Виртуозная игра Тейлора так впечатлила Джаггера, что он предложил ему постоянное место в составе Rolling Stones. В том же 1969 году Тейлор дебютировал в составе группы на знаменитом концерте в Гайд-Парке.

В составе Rolling Stones Мик Тейлор был недолго, с 1969 по 1974 год. За это время были записаны одни из лучших альбомов Роллингов — Sticky Fingers (в 1971), Exile on Main St. (в 1972), Goats Head Soup (в 1973) и It’s Only Rock and Roll (в 1974). Кроме того, Мик Тейлор принял участие в записи нескольких песен, которые впоследствии вошли в альбом Tattoo you, вышедший в 1981 году.

Музыкальная деятельность после Rolling Stones

В сентябре 1995 года впервые выступил в Киеве. Концерт проходил в рамках музыкальной выставки-ярмарки в Украинском Доме.

Участие в проектах других музыкантов

Аквариум «Навигатор» 1995 г.
Keef Hartley Band «The Battle Of North West Six» 1969 г.

Дискография

В составе John Mayall & the Bluesbreakers

• 1967: Crusade

В составе The Rolling Stones

• 1969: Let It Bleed
• 1971: Sticky Fingers
• 1972: Exile on Main St.
• 1973: Goats Head Soup
• 1974: It’s Only Rock ’n’ Roll
• 1981: Tattoo You

Отрывок, характеризующий Тейлор, Мик

– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.