Телепатия

Телепа́тия (от др.-греч. τῆλε — «далеко, вдали» и πάθος — «чувство») — не имеющая надёжных экспериментальных доказательств гипотетическая способность мозга передавать мысли, образы, чувства и неосознаваемое состояние другому мозгу или организму на расстоянии, либо принимать их от него, без использования каких бы то ни было известных средств коммуникации или манипуляции. Является одним из наиболее распространённых среди американцев псевдонаучных заблуждений.

Термин «телепатия» был впервые употреблён в 1882 году Фредериком У. Х. Майерсом, одним из основателей британского Общества психических исследований после экспериментов по попытке передачи мысли на расстоянии, которые он проводил вместе с тремя другими исследователями, Гёрни, Сиджуиком и Барреттом. Эксперименты, связанные с попытками доказать существование телепатии, проводились в Европе, США и Советском Союзе, но, несмотря на сообщения о некотором количестве предварительных положительных результатов, попытки воспроизвести их в более строгих экспериментальных условиях приводят к отрицательным результатам, и, таким образом, реальность феномена по-прежнему остаётся недоказанной. Учитывая отсутствие биологических предпосылок к телепатии, большинство учёных считают её принципиально невозможной, а телепатические исследования относят к псевдонаучной деятельности.

Виды

В парапсихологии принято отделять сознательную телепатию (так называемую «передачу мысли на расстоянии») от бессознательной (собственно «телепатии»). Согласно «Энциклопедии оккультизма и парапсихологии», изначально термин «сам по себе не рассматривался как объясняющий суть феномена, однако очень скоро именно эта функция стала ему приписываться». Таким образом (согласно Н. Фодору), на основании фактов, которыми предполагалось экспериментально демонстрировать возможность передачи мысли на расстоянии был «сделан гигантский логический скачок» к заявлению о том, что она (телепатия) может служить средством общения, даже когда на сознательном уровне подобных попыток не предпринимается. Именно этот «скачок» впоследствии стал камнем преткновения в спорах между спиритуалистами и теми исследователями паранормальных явлений, которые пытались классифицировать как результат телепатического общения всё, что приписывалось «потусторонним» силам.

«Энциклопедия оккультизма и парапсихологии» так формулирует принципиальную разницу между телепатией и передачей мысли на расстоянии:

При телепатическом <общении> передающая сторона может не знать о том, что действует как агент и принимающая сторона не готовит себя сознательно к приему мысли. Телепатия не может быть объектом эксперимента, в то время как передача мысли на расстоянии — может. Передача мысли — рудиментарное свойство. Телепатия — высокоразвитый режим паранормального восприятия и обычно <её механизм> приводится в действие сильными чувствами.

Оригинальный текст (англ.)  

In telepathy the transmitter is often unaware that he acts as an agent and the receiver does not consciously prepare himself for the reception. Telepathy cannot be made a subject of experiments while thought transference can. Thought-transference is a rudimentary faculty. Telepathy is a well-developed mode of supernormal perception and is usually brought into play by the influence of very strong emotions.

Необходимость подобного разделения признавалась и исследователями «старой школы». Относившийся к числу скептиков Фрэнк Подмор говорил: «В то время, как попытка скорреллировать два типа явления вполне законна, вряд ли спонтанное явление такого рода стоит пытаться сделать основой теории телепатии». Майерс, оппонировавший Подомору, считал, что «…телепатия как свойство разума должно несомненно существовать во Вселенной, если бестелесный разум вообще во вселенной присутствует».

В парапсихологии рассматриваются несколько типов телепатии, в частности, латентная («отсроченная») и эмотивная (англ. emotive telepathy) , а также ретрокогнитивная, прекогнитивная и интуитивная телепатия (в зависимости от того, касается ли переданная информация прошлого, будущего или настоящего).

Существует также разделение на физическую, сенсорную и мысленную формы телепатии.

История

Вера в существование феномена телепатии уходит в глубокую древность. Согласно Н. Фодору, сама по себе «молитва может быть рассмотрена как попытка телепатического общения с высшим существом». Высказывались предположения о том, что телепатия лежит в основе интуиции, в частности, интуитивных симпатии и антипатии. Считалось, что «ощущение взгляда» или чьего-то приближения — также результат получения и обработки мозгом телепатических сигналов.

Многие исследователи паранормальных явлений считают телепатию и суггестию родственными явлениями, особенно в тех случаях, когда гипноз осуществляется на расстоянии. Майерс называл такой феномен «телепатическим гипнотизмом» (англ.  telepathic hypnotism).

Сообщения о проявлениях

В числе наиболее известных примеров телепатических сообщений — случай с генерал-майором Р., описанный в «Протоколах ОПИ», т. I. стр. 6.. 9 сентября 1848 года, будучи тяжело раненым во время осады Мултана (тогда еще в должности полкового адъютанта) и решив, что конец близок, он попросил снять с его пальца кольцо и передать жене, которая находилась в 150 милях от места боевых действий. Последняя утверждала, что пребывала в полусне, когда явственно увидела, как её мужа уносят с поля боя и услышала его голос: «Снимите это кольцо с моего пальца и отошлите моей жене». Впоследствии, как утверждалось в документах ОПИ, достоверность происшедшего с обеих сторон была убедительно подтверждена.

Уильям Т. Стед (англ. William T. Stead), британский ясновидящий, который, как утверждалось, путём автоматического письма умел получать сообщения живущих, однажды, — в тот момент, когда думал об одной из своих знакомых, — непроизвольно записал на листе бумаги следующее: «Я очень сожалею, но должна сообщить вам, что пережила весьма болезненное переживание, о котором почти стыжусь рассказать. Я выехала из Хэслмира в 2.27 пополудни в вагоне второго класса. В моём вагоне находились двое дам и один джентльмен. Когда поезд остановился в Годалминге, женщины вышли, и я осталась с мужчиной наедине. Едва только поезд тронулся, он приблизился ко мне и уселся рядом. Я попыталась оттолкнуть его, но он поцеловал меня. Вне себя от ярости, я вынуждена была бороться с ним. Я выхватила зонтик и ударила им его, но зонтик сломался и я уже стала опасаться, что он возьмёт верх, но тут поезд начал замедлять ход перед станцией Гилдфорде. Он испугался, отпустил меня и ещё прежде чем поезд подошел к платформе, выпрыгнул и убежал. Я очень расстроена. Но у меня остался зонтик».

Стед направил своего секретаря к женщине с запиской, в которой выражалось сожаление о случившемся. «Обязательно принесите в среду зонтик этого мужчины», — добавил он. В ответ он получил письмо с такими словами: «Мне очень жаль, что вы узнали об этом. Я решила, что никому рассказывать об этом не стану. Да, я принесу сломанный зонтик, но это был мой зонтик, а не его».

Решимость женщины никому не рассказывать об этом неприятном происшествии (как отмечает Н. Фодор), по-видимому, свидетельствует о том, что телепатическое послание может быть не только бессознательным, но и прямо противоречить намерениям сознания.

Телепатия и животные

Высказывались предположения о том, что феномен телепатии существует не только в человеческом сообществе. Возможно, самый яркий пример телепатической связи животного с человеком описал Райдер Хаггард в Journal of the S.P.R. в октябре 1904 года. Ночью 7 июля 1904 года миссис Хаггард услышала, как муж во сне издает странные звуки, напоминавшие стоны раненого животного. Проснувшись, писатель рассказал ей, что испытал во сне «тягостное ощущение сдавленности», словно от удушения. При этом он осознавал, что видит мир глазами своей собаки:

Я увидел старину Боба лежащего на боку в зарослях кустарника у воды. Моя собственная личность таинственным образом словно бы перешла ко псу, морда которого приподнималась вверх под каким-то неестественным углом. Боб словно бы пытался заговорить со мной и, будучи неспособен передать смысл звуками, передал мысленно совершенно явственное представление о том, что он умирает.

Собаку Хаггардов по кличке Боб действительно нашли мёртвой четыре дня спустя в воде с раздробленным черепом и перебитыми лапами. Его сбил поезд на мосту и сбросил в воду. Окровавленный ошейник был найден на мосту наутро после той ночи, когда его хозяину приснился пророческий сон. При этом надо отметить, что сновидение хотя и доказывает наличие телепатии, но имеет другое название и классификацию.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Уильям Дж. Лонг (англ. William J. Long) в книге «Как говорят животные» (англ. How Animals Talk) описал многочисленные случаи проявления телепатического общения среди животных, в частности, в стаях волков, где детёныши, судя по всему, повинуются беззвучным сигналам, посылаемых матерью. Н. Фодор предполагал, что феномен знаменитых лошадей из Эльберфельда может служить примером телепатической передачи информации — от человека животному.

Телепатия и медиумизм

Феномен телепатии и предполагаемая возможность передачи мысли и образов на расстоянии (иногда одновременно нескольким реципиентам) явилась камнем преткновения в спорах между спиритуалистами и сторонниками теорий, связанных с телепатией. Последними высказывались предположения, что сообщения, получаемые на спиритических сеансах медиумами всего лишь телепатически «вылавливаются» из информационного поля, создаваемого присутствующими.

Была сделана попытка классифицировать видения как разновидность телепатических галлюцинаций. Главным сторонником и пропагандистом этой теории был один из руководителей британского Общества психических исследований Фрэнк Подмор. Именно этой проблеме была посвящена его самая известная книга, «Видения и передача мысли» (англ. Apparitions and Thought Transference, 1894).

Ф. У. Майерс считал, что телепатия сама по себе не может объяснить природу видений. Он выдвинул теорию «психического вторжения», в результате которого возникает некий фантасмогенетический центр (англ. phantasmogenetic center) в среде, окружающей перципиента.

Тем не менее, парапсихологи, настроенные скептически в отношении спиритического феномена, считают, что именно теория телепатического общения способна сколько-нибудь правдоподобно объяснить результаты так называемой «перекрестной переписки», проводившейся в начале ХХ века при участии нескольких медиумов, находившихся в разных странах и даже на разных континентах.

Телепатия и психоактивные препараты

Некоторые путешественники, употреблявшие экстракт лианы Banisteriopsis caapi в тропических лесах Амазонии в составе напитка айяуаска, отмечали присутствие подобных телепатии эффектов в изменённом состоянии сознания, вызванном напитком. Колумбийский врач Гиллермо Фишер Карденас, впервые выделивший действующее вещество лианы (1923), назвал его «телепатин»; позже оказалось, что он тождественен гармину, выделяемому из семян гармалы обыкновенной.

Похожие на телепатию эффекты иногда отмечались Станиславом Грофом у испытуемых в ходе исследований по психотерапии с использованием ЛСД.

Попытки объяснения

Несмотря на то, что убедительных доказательств существования телепатии не существует, начиная с XIX века были разработаны несколько теорий различной степени научности, которые пытаются объяснить это явление. Одной из наиболее популярных теорий, которые, как представлялось, объясняли феномен телепатии, была так называемая «волновая теория». Одним из её сторонников был Уильям Крукс, предполагавший существование неких «эфирных» волн малой амплитуды и большей нежели гамма-излучение частоты, которые, «пронизывая» человеческий мозг, способны вызывать в мозгу реципиента образ, аналогичный оригинальному.

Противники теории отмечали, что интенсивность волнового излучения ослабевает пропорционально квадрату расстояния, а телепатический образ, если верить сообщениям, может оставаться ярким даже на большом отдалении, более того, нередко принимает символические или видоизмененные формы. Отмечались случаи, когда умирающий человек появлялся перед мысленным взором реципиента во цвете сил и никоим образом своим видом не выражал страдания. «Мистер Л. Умирает от болезни сердца, находясь в постели. Примерно в это же время мистер Н. Дж. С. видит мистера Л. стоящим неподалёку от него с бодрым выражением лица, одетым словно бы на прогулку и с тростью в руке. Невозможно понять, каким образом некая система физических колебаний могла бы трансформировать таким образом физические факты», — писал Майерс.

Сэр Оливер Лодж, убеждённый в реальности феномена, говорил в 1903 году в интервью Pall Mall Magazine: «То, что мы определённо можем представить перед Королевским обществом и к чему мы можем изменить отношение мировой общественности, так это телепатия». Тем не менее, в книге «The Survival of Man» (1908) учёный выражал мнение, что экспериментальных свидетельств, подтверждающих «не-физическую природу» феномена передачи мысли, недостаточно.

Телепатия и психоанализ

«Словарь психоанализа» (статья Софии де Мийоллы-Меллор) трактует телепатию как процесс, происходящий, «…когда физический акт, совершённый одним человеком, имеет своим результатом проведение того же физического акта другим человеком».

Несколько гипотез относительно возможности прямой передачи мысли от одного человека к другому разработал Зигмунд Фрейд. Он считал телепатию рудиментарным средством общения между людьми и возможно, «физический процесс, который стал ментальным — на двух окончаниях коммуникационной цепи». Вопросами, связанными с телепатией также интересовались Карл Юнг и Шандор Ференци.

Отношение Фрейда к телепатии было двойственным. С одной стороны, он рассматривал её как прямой путь, ведущий к глубинам подсознания, с другой — относился к феномену осторожно, опасаясь, что экспериментирующие с ним психоаналитики рискуют быть поставлены на один уровень с оккультистами.

Научные исследования и проверяемость

В середине ХХ века, когда в популярной прессе широко освещалась тема «паранормальных явлений», в качестве метода для проверки телепатических способностей наиболее широко применялись карты Зенера. Многие представители научного сообщества часто утверждают, что ни в одном серьёзном исследовании эффект телепатии не дал результатов лучших, нежели среднестатистические результаты простого угадывания.

В нацистской Германии существовала служба «SS Ahnenerbe», которая занималась не только оккультизмом, но ещё исследованием телепатии и поиском знаний с её помощью. Также исследованиями телепатии занимались видные учёные — в частности, академик Владимир Бехтерев. Проводились многочисленные лабораторные исследования людей, называвших себя «экстрасенсами»,— например, Нинель Кулагиной и Вольфа Мессинга. Несмотря на значительное количество проведённых тестов и затраченных средств, эксперименты с телепатией не смогли с определённостью выявить её существование.

Критика

Научные скептики, например, иллюзионист Джеймс Рэнди, считают, что на сегодняшний момент нет ни одного научно подтверждённого доказательства существования телепатии. Несмотря на то, что парапсихологи считают некоторые случаи телепатии реальными, критики полагают, что эти случаи объясняются мошенничеством, самовнушением или самообманом.

Польский писатель и философ Станислав Лем выдвинул «эволюционный» аргумент против телепатии в качестве основного:

…количество людей, видевших, слышавших или переживавших «телепатические явления», каким бы оно ни было, близко к нулю по сравнению с количеством «экспериментов», какие провела естественная эволюция за время существования видов, на протяжении миллиардов лет. И если эволюции не удалось «накопить» телепатических признаков, то это значит, что нечего было накапливать, отсеивать и сгущать.

Передача мыслей с помощью вживления чипов

По мнению некоторых исследователей (в частности, относящих себя к трансгуманистам), хотя телепатии и не существует, в будущем возможно создание новых способов передачи мысли с помощью высоких технологий. Одним из идеологов этого направления является Кевин Варвик, участник разработок по созданию реализуемой на практике безопасной технологии для объединения нервных систем нескольких организмов друг с другом и компьютером. Он считает, что реализованная научными средствами «телепатия» в будущем может стать важной формой общения. По мнению Варвика, эта технология получит широкую популярность из-за естественного отбора, по той причине, что у многих будет потребность в «телепатии» по экономическим и социальным причинам. Сходные идеи высказывал ведущий российский нейробиолог Константин Анохин

В начале 2013 г. учёные Даремского университета в ходе опытов по вживлению в мозг электродов впервые экспериментально доказали возможность взаимодействия двух сознаний минуя сигнальную систему (т. е. без посредства звуков, символов, знаков, цветов и т. п.). Крысам вживляли электроды в одинаковые точки мозга и заставляли их решать совместную задачу. При этом сами крысы были в разных городах, а возникающее при решении задачи электрическое напряжение на электроде первой крысы снималось и передавалось через сеть Интернет на электрод другой крысы, восстанавливая в её мозгу те электрические импульсы, что производила первая крыса. По мнению учёных, крысы не были способны понять, что на них воздействуют как-либо извне, так что вторая крыса не воспринимала эти импульсы как внешний сигнал. Первая крыса должна была решить задачу, при правильном решении которой получала награду, но только том в случае, если и вторая крыса, не имевшая необходимой для этого информации, принимала то же решение. При ошибке второй крысы обе крысы не получали корма. В этом случае первая крыса повторяла правильные действия до тех пор, пока и вторая не совершала их. Обе крысы ничего не знали о существовании друг друга, ощущая другую, по мнению учёных, как нечто в своём сознании. Таким образом вторая крыса в принятии решения руководствовалась «интуицией», «внутренним чувством» — импульсами от первой крысы. Результат второй крысы составил 70 % правильных ответов, что значительно превосходит число правильных ответов при случайном совпадении.

Фильмография

• «С точки зрения науки: Телепатия» (англ. "Telepathy Investigated") — научно-популярный фильм, снятый Национальным географическим обществом в рамках цикла «С точки зрения науки» (англ. Naked Science) в 2007 г.

См. также

• Эмпатия
• Ментализм

Литература

• Александров Е. Б. [klnran.ru/wp-content/uploads/2015/12/BVZN_16.pdf «Естествознание в мире духов»] // Комиссия РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований В защиту науки. — 2015. — № 15.

Ссылки

• Александр Китайгородский. [www.skeptik.net/telepat/renyxa1.htm «Реникса» (отрывки из книги)]
• В. Лебедев. [scepsis.ru/library/id_134.html «Вечность мифа об экстрасенсорном восприятии»]
• Станислав Лем. [www.lib.ru/LEM/summa/summgl8l.htm «Экстрасенсорные явления»] (из книги «Сумма технологии»)
• М. Муравьёва. [strf.ru/science.aspx?CatalogId=222&d_no=19087 Чтение мыслей станет реальностью. Интервью с К. Анохиным]
• Гийом Гюстав. [ec-dejavu.net/c-2/Clairvoyance.html Специфика ясновидения как предсознания] // Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. — М.: Прогресс, 1992, с.146-147

Отрывок, характеризующий Телепатия

Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.


Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
«Чудная должна быть девушка! Вот именно ангел! – говорил он сам с собою. – Отчего я не свободен, отчего я поторопился с Соней?» И невольно ему представилось сравнение между двумя: бедность в одной и богатство в другой тех духовных даров, которых не имел Николай и которые потому он так высоко ценил. Он попробовал себе представить, что бы было, если б он был свободен. Каким образом он сделал бы ей предложение и она стала бы его женою? Нет, он не мог себе представить этого. Ему делалось жутко, и никакие ясные образы не представлялись ему. С Соней он давно уже составил себе будущую картину, и все это было просто и ясно, именно потому, что все это было выдумано, и он знал все, что было в Соне; но с княжной Марьей нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил.
Мечтания о Соне имели в себе что то веселое, игрушечное. Но думать о княжне Марье всегда было трудно и немного страшно.
«Как она молилась! – вспомнил он. – Видно было, что вся душа ее была в молитве. Да, это та молитва, которая сдвигает горы, и я уверен, что молитва ее будет исполнена. Отчего я не молюсь о том, что мне нужно? – вспомнил он. – Что мне нужно? Свободы, развязки с Соней. Она правду говорила, – вспомнил он слова губернаторши, – кроме несчастья, ничего не будет из того, что я женюсь на ней. Путаница, горе maman… дела… путаница, страшная путаница! Да я и не люблю ее. Да, не так люблю, как надо. Боже мой! выведи меня из этого ужасного, безвыходного положения! – начал он вдруг молиться. – Да, молитва сдвинет гору, но надо верить и не так молиться, как мы детьми молились с Наташей о том, чтобы снег сделался сахаром, и выбегали на двор пробовать, делается ли из снегу сахар. Нет, но я не о пустяках молюсь теперь», – сказал он, ставя в угол трубку и, сложив руки, становясь перед образом. И, умиленный воспоминанием о княжне Марье, он начал молиться так, как он давно не молился. Слезы у него были на глазах и в горле, когда в дверь вошел Лаврушка с какими то бумагами.
– Дурак! что лезешь, когда тебя не спрашивают! – сказал Николай, быстро переменяя положение.
– От губернатора, – заспанным голосом сказал Лаврушка, – кульер приехал, письмо вам.
– Ну, хорошо, спасибо, ступай!
Николай взял два письма. Одно было от матери, другое от Сони. Он узнал их по почеркам и распечатал первое письмо Сони. Не успел он прочесть нескольких строк, как лицо его побледнело и глаза его испуганно и радостно раскрылись.
– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.


Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.
Хлопоты и ужас последних дней пребывания Ростовых в Москве заглушили в Соне тяготившие ее мрачные мысли. Она рада была находить спасение от них в практической деятельности. Но когда она узнала о присутствии в их доме князя Андрея, несмотря на всю искреннюю жалость, которую она испытала к нему и к Наташе, радостное и суеверное чувство того, что бог не хочет того, чтобы она была разлучена с Nicolas, охватило ее. Она знала, что Наташа любила одного князя Андрея и не переставала любить его. Она знала, что теперь, сведенные вместе в таких страшных условиях, они снова полюбят друг друга и что тогда Николаю вследствие родства, которое будет между ними, нельзя будет жениться на княжне Марье. Несмотря на весь ужас всего происходившего в последние дни и во время первых дней путешествия, это чувство, это сознание вмешательства провидения в ее личные дела радовало Соню.
В Троицкой лавре Ростовы сделали первую дневку в своем путешествии.
В гостинице лавры Ростовым были отведены три большие комнаты, из которых одну занимал князь Андрей. Раненому было в этот день гораздо лучше. Наташа сидела с ним. В соседней комнате сидели граф и графиня, почтительно беседуя с настоятелем, посетившим своих давнишних знакомых и вкладчиков. Соня сидела тут же, и ее мучило любопытство о том, о чем говорили князь Андрей с Наташей. Она из за двери слушала звуки их голосов. Дверь комнаты князя Андрея отворилась. Наташа с взволнованным лицом вышла оттуда и, не замечая приподнявшегося ей навстречу и взявшегося за широкий рукав правой руки монаха, подошла к Соне и взяла ее за руку.
– Наташа, что ты? Поди сюда, – сказала графиня.
Наташа подошла под благословенье, и настоятель посоветовал обратиться за помощью к богу и его угоднику.
Тотчас после ухода настоятеля Нашата взяла за руку свою подругу и пошла с ней в пустую комнату.
– Соня, да? он будет жив? – сказала она. – Соня, как я счастлива и как я несчастна! Соня, голубчик, – все по старому. Только бы он был жив. Он не может… потому что, потому… что… – И Наташа расплакалась.
– Так! Я знала это! Слава богу, – проговорила Соня. – Он будет жив!
Соня была взволнована не меньше своей подруги – и ее страхом и горем, и своими личными, никому не высказанными мыслями. Она, рыдая, целовала, утешала Наташу. «Только бы он был жив!» – думала она. Поплакав, поговорив и отерев слезы, обе подруги подошли к двери князя Андрея. Наташа, осторожно отворив двери, заглянула в комнату. Соня рядом с ней стояла у полуотворенной двери.
Князь Андрей лежал высоко на трех подушках. Бледное лицо его было покойно, глаза закрыты, и видно было, как он ровно дышал.
– Ах, Наташа! – вдруг почти вскрикнула Соня, хватаясь за руку своей кузины и отступая от двери.
– Что? что? – спросила Наташа.
– Это то, то, вот… – сказала Соня с бледным лицом и дрожащими губами.
Наташа тихо затворила дверь и отошла с Соней к окну, не понимая еще того, что ей говорили.
– Помнишь ты, – с испуганным и торжественным лицом говорила Соня, – помнишь, когда я за тебя в зеркало смотрела… В Отрадном, на святках… Помнишь, что я видела?..
– Да, да! – широко раскрывая глаза, сказала Наташа, смутно вспоминая, что тогда Соня сказала что то о князе Андрее, которого она видела лежащим.
– Помнишь? – продолжала Соня. – Я видела тогда и сказала всем, и тебе, и Дуняше. Я видела, что он лежит на постели, – говорила она, при каждой подробности делая жест рукою с поднятым пальцем, – и что он закрыл глаза, и что он покрыт именно розовым одеялом, и что он сложил руки, – говорила Соня, убеждаясь, по мере того как она описывала виденные ею сейчас подробности, что эти самые подробности она видела тогда. Тогда она ничего не видела, но рассказала, что видела то, что ей пришло в голову; но то, что она придумала тогда, представлялось ей столь же действительным, как и всякое другое воспоминание. То, что она тогда сказала, что он оглянулся на нее и улыбнулся и был покрыт чем то красным, она не только помнила, но твердо была убеждена, что еще тогда она сказала и видела, что он был покрыт розовым, именно розовым одеялом, и что глаза его были закрыты.