Тельма и Луиза

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Тельма и Луиза
Thelma & Louise
Продюсер

Мими Полк Гитлин
Ридли Скотт

В главных
ролях

Сьюзан Сарандон
Джина Дэвис

Композитор

Ханс Циммер

Длительность

130 мин.

Бюджет

16,5 млн долларов

Сборы

45,4 млн долларов

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

«Тельма и Луиза» (англ. Thelma & Louise) — художественный фильм в стиле роуд-муви режиссёра Ридли Скотта. Премьера состоялась в 1991 году. Главные роли исполняют Сьюзан Сарандон и Джина Дэвис, номинированные за них на премии «Оскар» и «Золотой глобус».





Сюжет

Две девушки, Тельма (Джина Дэвис) и её старшая подруга Луиза (Сьюзан Сарандон), желают отправиться отдохнуть в горы от своей повседневной жизни на выходные. Луиза работает в кафетерии официанткой, Тельма вынуждена сидеть дома под гнётом мужа Дерилла (Кристофер МакДоналд) — человека немного властного и грубого. Итак, девушки мечтают «оторваться» в горах, но в первом же кантри-клубе, куда они заезжают отдохнуть от дороги и выпить, с Тельмой приключается ужасная ситуация: её, весёлую и пьяную, чуть не насилует местный франт Харлан (Тимоти Кархарт), но Луиза вовремя приходит на помощь подруге, взяв револьвер Тельмы и направив на мужчину. Харлан начинает грубить Луизе, и та его убивает.

Девушки сначала не знают, что им делать, но вскоре Луиза решает бежать в Мексику, попросив Джимми (Майкл Мэдсен), своего парня, отправить все свои сбережения в ближайший банк. Примерно в то же время, когда Луиза получает деньги от Джимми, Тельма на одной из остановок встречает симпатичного «студента» Джея Ди (Брэд Питт). В эту же ночь Луиза передаёт деньги Тельме, чтобы та их сохранила, но Тельма проводит ночь с Джеем Ди, и утром парень крадёт у девушек деньги и скрывается. В это же время полиция начинает искать подруг.

Тельма и Луиза пребывают в отчаянии: подруги не знают, что им делать. Но девушки не желают останавливаться — и они едут дальше. Тельма совершает ограбление магазина и, таким образом, обе девушки становятся преступницами.

Полиция по пятам преследует беглянок: они ловят Джея Ди, тот говорит копам, что Тельма намекнула ему на их побег в Мексику; затем ставят на прослушку домашний телефон Тельмы; допрашивают Джимми. Девушки обо всём догадываются, Луиза разговаривает с полицейскими по телефону, следователь Хэл Слокамб (Харви Кейтель), который искренне хочет помочь девушкам, пытается уговорить её сдаться полиции, но разговор ни к чему не приводит, и подруги решают, что двигаться к Мексике нужно ещё быстрее.

На трассе по дороге в Большой Каньон за превышение скорости их останавливает полицейский, но Тельма грозит мужчине пистолетом, девушки простреливают служебное радио и крышку багажника — и сажают в багажник полицейского.

На третий раз, когда они встречают дальнобойщика, который кричит им всякие грубости, девушки решают с ним разобраться: они простреливают трейлер мужчины, когда тот стоит рядом с их машиной. Трейлер взрывается, девушки с восторгом скрываются.

Здесь их начинает преследовать целая кавалькада: несколько полицейских машин и вертолёт, однако Луиза удачно от них отрывается. Но полицейские скоро всё-таки их настигают на краю крутого обрыва и окружают с трёх сторон. Слокамб пытается мирно разрешить ситуацию, но снайперы не опускают оружие. Перед девушками, которые за время совместных скитаний вкусили сладость свободной и безрассудной жизни, встаёт дилемма: сдаться полиции и провести остаток жизни в тюрьме или же совершить самоубийство, но остаться свободными. Они выбирают второе — ехать снова вперёд, прямо в пропасть Большого Каньона.

Девушки целуются и, с улыбкой и слезами на лицах, крепко схватившись за руки, на полной скорости едут в пропасть.

В ролях

Актёр Роль
Сьюзан Сарандон Луиза Сойер Луиза Сойер
Джина Дэвис Тельма Дикинсон Тельма Дикинсон
Харви Кейтель Хэл Слокамб следователь Хэл Слокамб
Кристофер МакДоналд Дэррил Дикинсон Дэррил Дикинсон
Брэд Питт Джей Ди Джей Ди
Майкл Мэдсен Джимми Ленокс Джимми Ленокс
Стивен Тоболовски Макс Макс
Тимоти Кархарт Харлан Харлан
Люсинда Дженни Лена официантка Лена
Джейсон Бех полицейский на дороге
Марко Сент-Джон водитель грузовика

Работа над фильмом

Роль Тельмы была предложена Шер, однако та её отклонила. Джордж Клуни пять раз пробовался на роль Джея Ди, но режиссёр предпочёл отдать роль молодого «ковбоя» другому малоизвестному в то время актёру по имени Брэд Питт.

Для эротической сцены, в которой принимают участие Брэд Питт и Джина Дэвис, режиссёр Ридли Скотт хотел подобрать звезде дублёршу. Узнав о его планах, Дэвис настояла, что она должна сняться в этой сцене сама.

В фильме снимались пять одинаковых кабриолетов Ford Thunderbird 1966 года: «Авто-звезда», автомобиль со встроенными штативами для камер, запасной автомобиль и две каскадерские машины для исполнения трюков.

Награды и номинации

Победы

Номинации

Музыка

Существует альтернативная концовка фильма, снятая под блюзовую песню Би Би Кинга. Однако Ридли Скотт предпочёл более динамичный финал на музыку Ханса Циммера.

См. также

  • «Бензин» — итальянский фильм 2001 года о трагической истории двух девушек.

Напишите отзыв о статье "Тельма и Луиза"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Тельма и Луиза

– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.