Темир-Хан-Шуринский округ
|
Темир-Хан-Шуринский округ
|
Темир-Хан-Шуринский округ — административная единица в составе Дагестанской области и Дагестанской АССР, существовавшая в 1867—1922 годах. Центр — город Темир-Хан-Шура.
История
Темир-Хан-Шуринский округ в составе Дагестанской области был образован в 1867 году из Тарковского шамхальства, Мехтулинского ханства и Присулакского наибства. В 1921 году вошёл в состав Дагестанской АССР. В июле того же года часть округа была выделена в отдельный Махачкалинский район.
В 1922 году Темир-Хан-Шуринский округ был преобразован в Буйнакский район.
Население
По данным переписи 1897 года в округе проживало 97,3 тыс. чел. В том числе кумыки — 51,1 %; аварцы — 15,6 %; даргинцы — 10,0 %; русские — 9,9 %; евреи — 2,9 %; ногайцы — 2,0 %; украинцы — 1,8 %; иранцы — 1,7 %; азербайджанцы и татары — 1,3 %; поляки — 1,1 %. В городе Темир-Хан-Шуре проживало 9214 чел., в Петровске — 9753 чел.[1]
Административное деление
Округ делился на наибства, которые в 1899 году были преобразованы в участки. Участки подразделялись на общества.
В 1895 году в округе было 5 наибств: Дженгутаевское (центр — с. Нижний Дженгутай), Карабудах-Кентское (центр — с. Карабудах-Кент), Таркинское (центр — г. Петровск), Темир-Хан-Шуринское (центр — с. Нижнее Казанище), Чир-Юртовское (центр — с. Чир-юрт)[2].
Напишите отзыв о статье "Темир-Хан-Шуринский округ"
Примечания
Ссылки
- Темир-Хан-Шура // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
|
Это заготовка статьи по истории Дагестана. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Темир-Хан-Шуринский округ
Почему же это случилось так, а не иначе?Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
