Темрюкский десант

Темрюкский десант 1943 года
Основной конфликт: Великая Отечественная война
Дата	25 — 28 сентября 1943 года
Место	район Темрюка, Краснодарский край
Итог	Значительные потери десанта, определённое содействие наступлению сухопутных войск
Противники
СССР Третий рейх
Командующие
И. Е. Петров С. Г. Горшков Эрвин Йенеке
Силы сторон
1660 человек неизвестны
Потери
неизвестно неизвестно

Темрю́кский деса́нт 25—28 сентября 1943 года — тактический десант Азовской флотилии, высаженный в ходе Новороссийско-Таманской наступательной операции в Великой Отечественной войне.

План и подготовка операции

19 сентября 1943 года приказом Наркома Обороны СССР Азовская военная флотилия была передана в оперативное подчинение командующему Северо-Кавказским фронтом генералу И. Е. Петрову. Последний немедленно поставил флотилии задачу подготовить десантную операцию в районе Темрюка для воспрепятствования эвакуации вражеских войск с Таманского полуострова. Командующий флотилией контр-адмирал С. Г. Горшков принял решение высадить десант в составе трёх отрядов.

Основной отряд — стрелковый полк из состава 389-й стрелковой дивизии 9-й армии Северо-Кавказского фронта, усиленный штурмовым отрядом из состава 369-го отдельного батальона морской пехоты Азовской флотилии (всего 1420 человек, командир подполковник А. Е. Попович). Задача — высадиться восточнее станицы Голубицкой, овладеть ею, перерезать дорогу Темрюк-Пересыпь и перекрыть противнику отход вдоль побережья на запад. Вспомогательный десант — 200 человек из 369-го отдельного батальона морской пехоты Азовской флотилии, командир майор Рудь. Задача — высадиться в районе Чайкино, захват Чайкино и содействие войскам 9-й армии в овладении Темрюком. Демонстративный десант — 40 человек из того же батальона морской пехоты. Задача — высадиться в районе западнее Голубицкая, колхоз «Труженики моря», отвлечь часть сил противника из Голубицкой. Общая численность десанта составила 1660 человек.

Основной упор делался на скрытность высадки, для чего командование флотилии отказалось от артподготовки и от посылки отряда кораблей артиллерийской поддержки. Для высадки десанта были выделены 2 сторожевых катера, 9 бронекатеров, 10 катеров-тральщиков, 6 полуглиссеров, 2 катера «морской охотник», 15 сейнеров.

На Таманском полуострове оборонялась немецко-румынская 17-я армия под командованием генерала инженерных войск Эрвина Йенеке. Поскольку эта армия была блокирована там уже свыше полугода, ею была создана мощная и густо насыщенная войсками оборона, включая противодесантную. Все населённые пункты были подготовлены к круговой обороне.

Ход операции

25 сентября в 4:05 первый эшелон основного отряда под сильным пулемётным и миномётным огнём противника высадился на берег в районе Голубицкой. Преодолев противодесантные инженерные сооружения, в ожесточённом бою отряд овладел северо-восточной частью Голубицкой, перерезав путь отступления немецким частям из Темрюка на косу Чушка.

Однако уже утром того же дня в результате неоднократных атак превосходящих сил противника десант был оттеснён от берега и перешёл к круговой обороне. Утром 26 сентября враг вытеснил бойцов от станицы. В течение трёх дней бойцы удерживали круговую оборону восточнее Голубицкой. Действия десанта поддерживались авиацией фронта (штурмовой авиаполк) и флотилии (20 штурмовиков), корректировщики имелись в составе основного десанта и в штабе высадки. Лётчики нанесли большой урон атакующим войскам врага, уничтожили 2 орудия, сбили 4 самолёта. В свою очередь, немецкая авиация сбила 3 наших самолёта, а при отходе кораблей высадки от берега потопила 3 катера-тральщика.

27 сентября войска 9-й армии ворвались в Темрюк, в ночном бою завершили его освобождение от врага, и преследуя противника, вышли к Голубицкой. Там 28 сентября остатки десанта соединились с частями 9-й армии. В боях за Голубицкую было уничтожено до 350 солдат противника, захвачено 5 орудий.

В 3:50 25 сентября с 5 бронекатеров был высажен вспомогательный десант в районе Чайкино, который захватил северо-западную окраину Чайкино. Он также был блокирован врагом и понёс большие потери, был вынужден оставить Чайкино и отойти в плавни Курчанского лимана. Остатки десанта 28 сентября соединились с частями 9-й армии. Аналогичными оказались действия и демонстративного десанта.

В ходе боя предпринимались попытки со стороны флотилии высадить пополнение десанту, но они окончились неудачей из-за шторма и противодействия врага, вновь занявшего побережье.

Итоги и выводы операции

Десант понёс большие потери, погибли командиры всех трёх отрядов. Однако в советской военно-исторической науке считается, что десант свою задачу выполнил, оттянув на себя часть сил немцев из Темрюка и облегчив его освобождение.

Операция вскрыла ряд серьёзных недостатков (тем более обидных, что они были выявлены ещё в десантах 1941 года и их можно было избежать, поскольку флотилия имела успешный опыт подобных операций в августе 1943 года):

• малочисленность десанта, высаживаемого на укрепленное побережье в густо насыщенной войсками местности; слабая насыщенность средствами усиления (артиллерией, миномётами и пулемётами); как следствие — явная несоразмерность сил десанта поставленным задачам.
• неудачный выбор пункта высадки вспомогательного десанта — Чайкино довольно далеко от Голубицкой, отряды не имели возможности взаимодействовать друг с другом, противник быстро смог их блокировать и разбивать поодиночке.
• отсутствие устойчивой связи и тесного взаимодействия между десантом, флотилией и сухопутными войсками.
• недостаток времени на подготовку.
• не учитывались погодные условия, полностью сорвавшие действия флотилии по усилению десантов.

Источники и литература

• Свердлов А. В. [militera.lib.ru/memo/russian/sverdlov_av/02.html Воплощение замысла] на сайте [militera.lib.ru a.lib.ru]
• Гречко А. А. [militera.lib.ru/memo/russian/grechko_aa_1/06.html Битва за Кавказ] на сайте [militera.lib.ru a.lib.ru]
• Великая Отечественная: день за днём. / «Морской сборник», 1993, № 9.

Отрывок, характеризующий Темрюкский десант

Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]