Темрюк (кабардинский князь)

Темрюк кабард.-черк. Идар Темрыкъуэ
Князь-валий всей Кабарды
1554 — 1571
Предшественник:	Кайтуко-мурза
Преемник:	Пшеапшоко Кайтукин
Рождение:	Кабарда
Смерть:	1571(1571) Кабарда
Место погребения:	под Мелгобеком
Отец:	Идар-мурза
Мать:	неизвестно
Супруга:	неизвестно
Дети:	сыновья: Домануко-мурза, Мамстрюко-мурза, Булгайрук-мурза и Салтанкул дочери: Мария, Алтынчач и Малхуруб

Кабардинский князь Темрюк Идарович (кабард.-черк. Идар Темрыкъуэ; ум. 1571) — кабардинский князь, старший сын Идар-мурзы, праправнук легендарного Инала, тесть и союзник русского царя Ивана Васильевича Грозного (c 1561). В правление Темрюка Кабарда заключила военно-политический союз с Россией на Кавказе и вела войны против Крыма, Малых Ногаев и Шамхалата.

Биография

В начале XVI века в Кабарде образовались два главных княжеских объединения, вошедшие в историю как Большая Кабарда и Малая Кабарда. Во главе Большой Кабарды находился князь Кайтуко и его сыновья: Пшеапшоко, Асланбек, Тепшануко, Кануко и Жансох. Во главе Малой Кабарды — князь Джиляхстан и его дети: Жамырза, Лаурсан, Каншао и Дзагашта. Дети Идара — Темрюк, Биту, Желегот и Камбулат имели владения в Большой Кабарде. Князь Большой Кабарды Кайтуко был дальним родственником сыновьям Идара.

Поссорившись с сыновьями Кайтуко, Идаровичи во главе с Темрюком вынуждены были переселиться в Малую Кабарду, во владения своего двоюродного дяди Джиляхстана. После смерти Джиляхстана Темрюк-мурза Идарович стал старшим князем-валием в Малой Кабарде.

Кроме своих враждебных родственников, верховный князь-валий Кабарды Темрюк Идарович вынужден был вести неравную борьбу с соседним Крымским ханством. Крымский хан Девлет Гирей (1551—1577) регулярно организовывал и совершал разорительные походы на Кабарду в 1553—1556, 1567 и 1570 годах.

Союз с Русским государством

В 1552 году в Москву прибыло первое кабардинское посольство. Пятигорские черкесы просили русского царя Ивана Васильевича Грозного принять их в своё подданство и оказать им помощь в борьбе против крымских татар.

В 1558 году кабардинский князь Темрюк Идарович отправил в Москву посольство во главе со своими сыновьями Булгайруком и Салтанкулом. Через своих послов Темрюк-мурза попросил у царя Ивана Грозного военной помощи в борьбе против соседних горских правителей. Младший из сыновей Темрюка, Салтанкул, остался в Москве, принял крещение под именем Михаила и получил фамилию Черкасский.

В 1560 году русская рать во главе с астраханским воеводой И. С. Черемисиновым предприняла поход на Тарки, столицу шамхала тарковского, противника верховного князя Кабарды Темрюка.

В том же году Иван Грозный, овдовев после смерти своей первой жены Анастасии Захарьиной, отправил сватов к черкесским князьям. Выбор царя пал на Кученей (1545/1546-1569), младшую дочь верховного князя-валия Кабарды Темрюка Идаровича.

15 июня 1561 года Кученей Темрюковна, сопровождемая царскими послами и кабардинской свитой, была доставлена в Москву. Кученей была представлена царю, приняла православие и была официально объявлена царской невестой.

21 августа 1561 года царь Иван IV Васильевич женился вторым браком на кабардинской княжне Кученей (Марии), что усилило Темрюка Айдаровича по сравнению с другими кабардинскими князьями.

В 1563 году Иван Грозный отправил на помощь своему тестю отряд стрельцов под командованием воеводы Г. С. Плещеева. Темрюк и его старший сын Домануко встретили царского воеводу в Астрахани. Темрюк просил у царя помощи в борьбе против князей Большой Кабарды во главе с Пшеапшоко Кайтукиным. Вместе с русскими стрельцами Темрюк предпринял успешный поход против своих противников и нанёс им поражение. Темрюк разорил родовые владения князей Кайтукиных и вынудил их платить дань.

В 1566 году царь вторично отправил на помощь своему союзнику русское войско под командованием князя Ивана Дашкова и Матвея Ржевского. Темрюк вместе с русской ратью опустошил владения Пшеапшоко Кайтукина и его братьев, захватив много пленников. Князья Большой Кабарды собрали свои силы и напали на русских ратных людей, которые нанесли им полное поражение. «И государьские люди черкас многих побили, а иных поранили».

Осенью 1567 года по просьбе Темрюка Идаровича царь Иван Грозный построил в Кабарде русскую крепость при впадении Сунжи в Терек — Терки. Строительство русской крепости на Северном Кавказе вызвало недовольство крымского хана Девлет Герая. В том же году крымский хан отправил в поход на Кабарду большое татарское войско под командованием трёх своих сыновей. Кабардинские земли были опустошены и разорены, большое количество населения было захвачено в плен.

В 1569 году 130-тысячная турецко-татарская армия под предводительством кафинского паши Касим-бея и крымского хана Девлет Герая предприняла неудачный поход на Астрахань. При отступлении в Крым по «кабардинской дороге» турки и крымские татары были атакованы кабардинскими отрядами под командованием Темрюка и его сыновей, которые нанесли им сильный урон. Кабардинцы «без труда разбили утомлённых неприятелей», взяли богатую добычу и много пленных.

Смерть

В 1570 году крымский хан Девлет Герай организовал новый поход на Северный Кавказ. Царевич Адиль-Герай во главе татарской рати совершил рейд на земли западных адыгов. Темрюк Идарович с небольшим кабардинским отрядом устремился на помощь своим союзникам. в ожесточённой битве при Ахуже (левый приток Кубани) с войсками Крымского ханства Темрюк Идарович был смертельно ранен стрелой, а два его сына, Мамстрюк и Беберюк, попали в плен.

Дети

1. Домануко — мурза
2. Булгайрук — мурза (Андрей Темрюкович) Черкасский
3. Салтанкул-мурза (Михаил Темрюкович) Черкасский
4. Мамстрюк Темрюкович Черкасский
5. Мария Темрюковна (Кученей) — русская царица, вторая жена Ивана Грозного.
6. Малхуруб — жена бия Ногайской орды Тинехмата
7. Алтынчач — жена астраханского царевича Бекбулата

См. также

• Черкасские
• Темрюк — город.

Ссылки

• [www.hrono.info/biograf/bio_t/temryuk.html Темрюк Идарович (Айдарович)]
• [www.vostlit.info/Texts/rus9/Bronevskij/frametext1.htm С. М. БРОНЕВСКИЙ->ИСТОРИЧЕСКИЯ ВЫПИСКИ->ЕПОХА I]
• [bibliotekar.ru/karamzin/70.htm Запустение Новагорода. Спасение Пскова. Казни в Москве. Царские шуты. Голод и мор]

Литература

• Мальбахов Б. и Эльмесов А. «Средневековая Кабарда», Нальчик, Издательство «Эльбрус», 1994 г. ISBN 5-7680-0934-5, ст. 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29.

Отрывок, характеризующий Темрюк (кабардинский князь)

Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.