Теракт в Копенгагене
| Теракт в Копенгагене | |
| Место атаки | |
|---|---|
| Дата |
14 — 15 февраля 2015 года |
| Способ атаки |
стрельба |
| Оружие |
Полуавтоматическая винтовка Diemaco C7 калибра 5,56×45 мм 2 пистолета 7.65 mm и 9 mm |
| Погибшие |
3 (включая преступника) |
| Раненые |
5 |
| Подозреваемые |
Омар Абдель Хамид Аль-Хуссейн[1] |
Тера́кт в Копенга́гене произошёл 14 февраля 2015 года. Около 16:00 по местному времени 22-летний Омар Абдель Хамид Аль-Хуссейн начал стрельбу на общественном семинаре «Искусство, богохульство и свобода слова» (дат. Kunst, blasfemi og ytringsfrihed). На мероприятии присутствовал шведский художник Ларс Вилкс, который в 2007 году изобразил пророка Мухаммеда в виде «Кругового пса». Предполагается, что он был основной мишенью стрелявшего, однако сам художник не пострадал. В результате стрельбы был убит один гражданский и трое полицейских были ранены[2].
Через несколько часов произошёл ещё один эпизод стрельбы в Большой синагоге[da], в результате которого был убит один охранник и ранены двое полицейских[2].
Утром 15 февраля, в районе Нёрребро полицейские, наблюдавшие за предполагаемым домом проживания подозреваемого, застрелили мужчину, который, входя в здание, заметил стражей порядка и открыл по ним стрельбу[2][3]. На пресс-конференции в тот же день представители полиции заявили, что убитый подозреваемый предположительно является ответственным за оба случая стрельбы.
Следствие
Предъявлено обвинение двум подозреваемым в причастности к теракту[3].
Напишите отзыв о статье "Теракт в Копенгагене"
Примечания
- ↑ [tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/1769297 Датское телевидение обнародовало имя копенгагенского террориста]. ТАСС (15 февраля 2014). Проверено 18 февраля 2015.
- ↑ 1 2 3 [tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/1768591 Полиция Дании заявила, что уничтожила преступника, причастного к стрельбе в Копенгагене]. ТАСС (15 февраля 2014). Проверено 18 февраля 2015.
- ↑ 1 2 [lenta.ru/news/2015/02/16/denmark/ Предъявлено обвинение двум подозреваемым в причастности к теракту в Копенгагене]. Lenta.ru (16 февраля 2014). Проверено 18 февраля 2015.
|
||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Теракт в Копенгагене
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
