Терекеменцы

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Терекеме.
Этническая группа азербайджанцев
Терекеме
самоназв. — терекемелер

«Татарское (т.е. азербайджанское) племя Терекеми». Почтовая открытка Российской империи
Другие названия

терекеменцы, терекемейцы, терекеменские татары, таракяма, терекеми, таркаманцы

Экзоэтнонимы

бинали, карапапахи; безбаш, гагаван, чинчават

Этноиерархия
Раса

европеоидная

Тип расы

каспийский[1]

Общие данные
Язык

терекеменский говор/диалект азербайджанского языка

Религия

Мусульмане-шииты и мусульмане-сунниты

В составе

азербайджанцев

Современное расселение

Азербайджан Азербайджан: нет данных
Россия Россия: нет данных

Турция Турция: нет данных

Историческое расселение
Государственность

Терекеме (азерб. Tərəkəmə) — особая этническая группа азербайджанцев[2], преимущественно кочевники-скотоводы. Это название служило терминологическим обозначением для вообще всех «тюркских» (то есть азербайджанских) кочевых племён, в отличие от оседлых азербайджанцев, не знавших племенного деления[3]. В настоящее время группы азербайджанцев под названием «терекеме» представлены в центральных и южных районах Азербайджана, а также в России (Дагестан) и Турции.





Название

Термин «терекеме» принято связывать с этнонимом «туркмен»[4]. В прошлом этот термин имел довольно широкое применение. В более ранее время это название использовалось как этническое, племенное. В Азербайджане же в XIX — начале XX в. оно объединяло главным образом население, занимавшееся отгонным скотоводством в крае и чаще всего применялось в значении «кочевники»[4]. Это подчёркивал также писатель и историк А. Д. Ерицов, указывающий, что слово «терекеме» понималось местным население не как название особой народности или даже отдельного «родового» общества: «таракяма называли всех без различия кочевых татар». Обследовав Казахский уезд Елисаветпольской губернии, он сообщал, что местные татары (то есть азербайджанцы — прим.), составляющие основное население этого уезда, были известны под названием таракяма. Многие из перечисленных им групп (племён) терекеме — айрумлы, баяты, кадырлы, каракоюнлы, караханлы, кенгерли, салахлы, софулы, татлы, — зафиксированы и в других уездах[5].

По мнению И. А. Абелова, местное население называло кочевников-татар (азербайджанцев Шемахинского и Геокчайского уездов) терекеме, или кечари, в противоположность оседлым жителям, именуемым тат[5]. По Л. Будагову таракама — «поселянин мужик (на Кавказе и за Кавказом)»[6]

«Терекеме» и «карапапах»

Название «терекеме» нередко можно встретить как тождественное названию «карапапах» (букв. «чёрные папахи»). По Баскакову различия между ними состоит в том, что понятие «терекеме» представляет собой собирательное название, данное им персами, и является арабским множественным числом (تر ﻛـمـه) от слова «тюрк» (تركي)[7]. Этноним «карапапах», в свою очередь, является прозвищем, данное турками кочевым племенам, скорее всего, по характерному признаку одежды (قـﺎ ﺭﺍ ﭘﺎ ﭘﺎ ﺥ‎)[7].

Этнонимом «терекеме» именовали тюркоязычных жителей Ахалцихского и Ахалкалакского уездов Тифлисской губернии. Изучив эти уезды, Х. А. Вермишев приводит ещё одно название (точнее самоназвание) группы терекеме в Ахалцихском уезде — бинали, означающее «оседлый, коренной» (от азерб. «бина» — основание, хутор). Он также сообщал, что здешние азербайджанцы были известны под названием «карапапах»[5].

Согласно турецким учёным, в Турции «карапапахами» чаще называют оседлую часть терекеме, проживающей в районе Карса и Ахалцихе, а само название «терекеме» закреплено за кочевниками. У турок они также известны под названиями безбаш, гагаван, чинчават[8]. В одном из текстов в исследовании А. Эрджиласуна старый терекеме рассказывает, что его деды пришли из Акстафы, Тифлиса и Баку, то есть передвигались вдоль Куры[9].

В Дагестане

В Северной Кумыкии термин «терекеме» со времен превратился из этнического в социальный и стал обозначать определённую категорию зависимых крестьян[10]. В Дагестане дербентские азербайджанцы именуют их «тэрэкэмэлер», кумыки — «теркемелер», даргинцы — «таркама». Среди северных кумыков и части высокогорных даргинцев, аварцев они известны под этнонимом «падар»[2].

Общие сведения

Расселение

В Азербайджане терекеме представлены в Гяндже, Казахском, Товузском, Агджебединском, Имишлинском, Бейлаганском и Шемахинском районах.

В Дагестане они компактно проживают в десяти сёлах Дербентского района: Берикей, Великент, Деличобан, Джемикент, Карадаглы, Мамедкала, Падар, Салик, Татляр и Уллутеркеме. Часть терекеме, этнически слившаяся с кумыками, проживает в селениях Темираул и Костек (квартал Терекемеаул) Хасавюртовского и Чонтаул Кизилюртовского районов[11].

На территории Турции, в частности в иле Карсе терекеме проживают с 1921 года. Расселены они как в центральных сёлах ила, так и в сёлах Селима, Сарыкамыша и Арпачая[12].

История

В конце XVI века кайтагский уцмий Ахмед-хан основал магал Терекеме, переселив сюда терекемейцев из Ширвана[13]. В архивных источниках сообщается, что эти переселенцы были выходцами «из Кубы, Шемахи, Ленкорани и других мест Закавказья и из-за Сулака»[14].

Появление кочевников терекеме в Кахетии связано с походами персидского шаха Аббаса I в Восточную Грузию[15]. Назначенный им в 1656 году правителем Кахетии гянджинский хан Селим в течение нескольких лет переселил туда из Азербайджана большое количество терекеменцев[16]. Князь Ефим Мышецкий, ездивший с посольством к царю Теймуразу I, отмечает терекемейские юрты у реки Алазани. Их кочевья и деревня располагались также между Греми и Загеми[15]. Царевич Вахушти называет тюркоязычных жителей «большого поля» Караиа элами-демурчиасалну или тараками. Вахушти и Гильденштедт сообщают, что в этой местности эли пребывали со своим многочисленным скотом только зимой, а летом перекочевывали в Кайкул и на гору Палакацио[17].

Путешественник и естествоиспытатель XVIII века Гильденштедт, оставивший описание Кавказа, под терекеменцами или трухменами понимал азербайджанцев, но помимо азербайджанских территорий он ошибочно причислял к терекеменским (то есть тюркским, азербайджанским) округам лезгинские общества Алтыпара, Докузпара, с. Мискинджа, а также селения хыналыгцев, крызов и будугов[18].

Согласно архивным данным, часть терекеменцев (до 300 или более семейств), а также 80 семейств горских евреев в первой половине XVIII в. переселились из Кайтагского уцмийства на Терско-Сулакскую низменность, во владения северокумыкских князей[19]. Азербайджанцы Дагестана исторически существовали в рамках феодальных отношений. Более 3/4 терекемейцев магала Терекеме было раятами[20].

Антропология

В целом дагестанские терекеме антропологически являются представителям каспийского типа, хотя и нетипичными. Антропологический тип их смешанный. Проведённые Г. Ф. Дебецом, Н. Н. Миклашевской и А. Г. Гаджиевым исследования показали, что их черты сходства схожи главным образом с азербайджанцами и частично южными кумыками (особенно с жителями с. Каякент). Однако по сравнению с азербайджанцами, дагестанские терекеме выше ростом, более широколицы, несколько менее пигментированы, менее волнистые волосы, у них менее полные губы и не такие густые брови[1].

В культуре

  • Известен азербайджанский танец «терекеме».
  • У драматурга и философа-материалиста Мирзы Фатали Ахундова есть стихотворение «Беседы муллы Керима с терекеменской женщиной»[21].
  • В 2012 году в Азербайджане был снят фильм Белая кровь, повествующий о жизни кочевой семьи терекеме.

См. также

Напишите отзыв о статье "Терекеменцы"

Примечания

  1. ↑ 1 2 Гаджиева С.Ш., 1990, с. 26.
  2. ↑ 1 2 Гаджиева С.Ш., 1990, с. 3.
  3. ↑ Петрушевский И. П. Очерки по истории феодальных отношений в Азербайджане и Армении в XVI — начале XIX вв // Восточный Научно-Исследовательский Институт. — Ленинград: ЛГУ им. Жданова, 1949. — С. 312, прим. 2.
  4. ↑ 1 2 Гаджиева С.Ш., 1990, с. 9.
  5. ↑ 1 2 3 Волкова Н. Г. Этнонимия в трудах экономического обследования Кавказа 1880-х годов // Имя и этнос: общие вопросы ономастики, этнонимия, антропонимия, теонимия, топонимия: сборник. — М.: Ин-т этнологии и антропологии, 1996. — С. 26-27. — ISBN 5-201-00825-9.
  6. ↑ Волкова Н. Г. Этнонимия в трудах экономического обследования Кавказа 1880-х годов // Имя и этнос: общие вопросы ономастики, этнонимия, антропонимия, теонимия, топонимия: сборник. — М.: Ин-т этнологии и антропологии, 1996. — С. 31. — ISBN 5-201-00825-9.
  7. ↑ 1 2 Баскаков Н. А. Карапапахи, или терекеме, и изучение их языка (из материалов по азербайджанским диалектам Армении) // Краткие сообщения Института народов Азии. Вып. 65. — М.: «Наука», 1964. — С. 27.
  8. ↑ Баскаков Н. А. Огузский ареал в истории консолидации тюркских языков. — Советская тюркология, 1987. — № 1. — С. 5.
  9. ↑ Грунина Э. А. Диалекты турецкого языка // Диалекты тюркских языков: очерки. — М.: «Восточная литература» РАН, 2010. — С. 433. — ISBN 978-5-02-036421-9.
  10. ↑ Гаджиева С.Ш., 1990, с. 23-24.
  11. ↑ Гаджиева С.Ш., 1990, с. 4.
  12. ↑ Dr. Ahmet B. Ercilasun (тур.)русск.. Kars ili ağızları. — 29. — Ankara: Gazi Universitesi, 1983. — С. 41 (раздел «Kars Terekemeleri (Karapapaklar)»). — 386 с.
  13. ↑ Очерки истории Дагестана. — Махачкала: Дагестанское книжное изд-во, 1957. — Т. 1. — С. 104.
  14. ↑ Гаджиева С. Ш. . Дагестанские терекеменцы: XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. — Наука, 1990. — С. 10-13. — ISBN 5-02-016761-4.
  15. ↑ 1 2 Волкова Н. Г. Статейные списки русских посольств XVI — XVII вв. как этнографический источник // Кавказский этнографический сборник. — М.: Наука, 1976. — Т. 6. — С. 264.
  16. ↑ Иоаганн Антон Гильденштедт. Путешествие по Кавказу в 1770—1773 гг.. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2002. — С. 391. — ISBN 5-85803-213-3.
  17. ↑ Иоаганн Антон Гильденштедт. Путешествие по Кавказу в 1770—1773 гг.. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2002. — С. 394. — ISBN 5-85803-213-3.
  18. ↑ Иоаганн Антон Гильденштедт. Путешествие по Кавказу в 1770—1773 гг.. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2002. — С. 410. — ISBN 5-85803-213-3.
  19. ↑ Русско-дагестанские отношения в XVIII- начале XIX в: сборник документов. Под ред. В. Г. Гаджиева. М., «Наука», 1988
  20. ↑ Терекеме // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  21. ↑ История Азербайджана. — Баку: Изд-во АН Азербайджанской ССР, 1960. — Т. 2. — С. 124.

Ссылки

Видеоматериалы

  • [www.youtube.com/watch?v=N4Scdm0pkRs Фильм о терекеме в Шемахинском районе Азербайджана] (на азерб.)
  • [www.youtube.com/watch?v=ZV9muyl1fvE Ахтачы обасы: терекеменское чаршанбе (1-я серия)] (на азерб.) — чаршанбе в Ахсуйском районе Азербайджана.
  • [www.youtube.com/watch?v=HbuT38Hzmxk Ахтачы обасы: терекеменское чаршанбе (2-я серия)] (на азерб.) — чаршанбе в Ахсуйском районе Азербайджана.
  • [www.youtube.com/watch?v=MpT8ZhhB5II Терекеменские ковры] (на азерб.)
  • [www.youtube.com/watch?v=1T8tvNPl9Zg Танец терекеме в исполнении Розы Джалиловой]

Литература

  • Гаджиева С. Ш. Дагестанские терекеменцы. XIX — начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. — Наука, 1990. — 216 с. — ISBN 5-02-016761-4.

Отрывок, характеризующий Терекеменцы

В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.


Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Терекеменцы&oldid=80286232»