Терновка (Слободзейский район)

Село Терновка молд. Тырнаука Страна ПМР/МолдавияПМР/Молдавия Район Слободзейский Координаты 46°48′43″ с. ш. 29°33′10″ в. д.46.81194° с. ш. 29.55278° в. д. / 46.81194; 29.55278    Глава администрации Плешкан Александр Николаевич Первое упоминание 1768 Население 5030 человек (2004) Часовой пояс UTC+2 Телефонный код +373 557 5---- Почтовый индекс MD-5727 Автомобильный код С --- -- Терновка Терновка

К:Статьи о населённых пунктах без категории на Викискладе

Терновка — село Слободзейского района непризнанной Приднестровской Молдавской Республики. Входит в состав Тираспольско-Бендерской агломерации.

История

Первые люди на месте будущего села Терновка, расположенного на левом берегу Днестра в крутой излучине реки напротив устья правого днестровского притока Ботны, поселились ещё в древности. Об этом свидетельствуют найденные археологами фрагменты трипольской, сабатиновской и древней русской культуры. В XII веке на месте Терновки существовала южная оборонительная застава Древнерусского государства.

В конце XVII и начале XVIII века в в излучине реки Днестр, так называемой Большой подковы, начинают селиться молдаване, украинцы, русские, поляки и болгары. Современное село Терновка было основано русскими поселенцами в XVIII веке и вначале называлось «Большая подкова». Позднее в селе начинают селиться молдаване, давшие селу новое название — «Скиноаса», что в переводе означает «колючка» (терн).

Первые документальные упоминания о селе Терновка датированы 1768 годом. В то время по сохранившимся церковным архивам в поселении проживало 47 семейств, но после большой засухи 1766—1770 годов население села сократилось до 21 семейства.

Активное развитие села Терновка начинается в начале XIX века, когда левобережье Днестра отошло Российской империи. Основание города Тирасполь позволило жителям расширить производство сельскохозяйственной продукции и начать поставлять её для нужд нового города. По данным 1793 года в селе Терновка находилось 58 молдавских и 6 украинских дворов. В 1806 году в связи с тем, что русских, украинцев, болгар и поляков в селе стало больше чем молдаван, оно получило русское название Терновка вместо молдавского Скиноаса.

После заключения Ясского мира, желая укрепить южные границы империи, Екатерина II начинает раздавать землю в окрестностях Терновки участникам русско-турецких войн. В 1796 году первая помещица в Терновке, вдова полковника царской армии, погибшего под крепостью Измаил, Прасковья Косиченко, построила усадьбу, сохранившуюся до наших дней. Ныне в ней располагается аграрно-технологический факультет ПГУ. В 1806 году Косиченко построила в селе первую церковь. Ныне 27 октября, престольный праздник «Прасковии», в Терновке отмечают как день села. После крымской войны в селе начинают селиться уволенные в запас солдаты и матросы, благодаря чему население села увеличилось до 230 семейств. В 1861 году в селе проживало 355 душ мужского рода и чуть меньше женщин.

Новый этап в жизни села начинается в 60-70 годах XIX века после пуска железнодорожной линии Раздельная—Тирасполь—Бендеры—Кишинёв, что позволило начать поставки сельскохозяйственной продукции Терновки на всероссийский рынок и экспорт. Экономическому и культурному развитию села способствовали также постройка парканского моста через Днестр, что облегчило сообщение с Бендерами, и основание Ново-Нямецкого Кицканского монастыря, в связи с чем была наведена паромная переправа между селами Терновка и Кицканы.

В конце XIX века начинается плановая застройка села, в рамках которой разбита центральная улица села (ныне ул. М. В. Фрунзе), в северной части возведена новая церковь, появилось сельское кладбище. В селе появилась церковно-приходская школа.

В начале XX века в Терновке проживало уже 720 семейств. После первой мировой войны, 3-х летней иностранной интервенции и гражданской войны, село пришло в состояние полной разрухи.

В 1923 году по предложению Г.И. Котовского в селе было создано общество по совместной обработке земли «Муравейник», объединившее 21 крестьянское хозяйство. В псоледующие шесть лет в Терновке создали 3 колхоза, в которых состояло более 85 % населения сельчан. Вплоть до 1940 года в селе действовала погранзастава, позже переведённая на реку Прут.

С первых дней Великой Отечественной войны и до оккупации румынскими войсками 10 августа 1941 года из Терновки на фронт было призвано более 250 человек. Освобождено село было 12 апреля 1944 года, после чего более четырёх месяцев в районе Терновки шли бои, пока не завершилась Ясско-Кишиневская операция. Всего во время войны погибло 246 терновчан, ещё 14 пропали без вести. В 1974 году у братской могилы был сооружён мемориальный комплекс, на котором высечены имена 54 воинов, павших при освобождении села, а также имена терновчан, погибших на фронте.

После окончания войны начинается восстановление села, осложнённое неурожаем, засухой и голодом 1946-1948 годов. Действующие в Терновке колхозы были объединены в один, названный в честь Котовского. Колхоз занимался выращиванием фруктов и овощей, а также животноводством.

В 50-х годах в Терновке ввели в эксплуатацию дом культуры на 600 мест, библиотеку, два отделения детских ясель на 150 детей, родильный дом, врачебную лабораторию и баню городского типа. В начале 1969 года в Терновке проживало 5891 человек, в т.ч. 4679 чел. в самом селе и 1212 человек в усадьбе совхоза-техникума. В 70-е годы были построены молочная кухня на 260 детей и кормящих матерей, новое двухэтажное здание для детского сада на 140 мест, книжный магазин, трёхэтажная школа на 960 мест, двухэтажное здание сельского универмага, почта, сельская столовая, детская библиотека и др. Заасфальтированы главная улица села, улица Ленина, и дорога до автострады Кишинёв—Одесса.

Во второй половине 80-х—начале 90-х годов начинается разбивка новых кварталов в северо-восточном направлении в сторону Тирасполя и на юге села. В 90-х—начале 2000-х годов, несмотря на то, что население Терновки осталось неизменным, площадь села увеличилась до 392 га, а количество дворов возросло с 1982 (1990) до 2238 (2004).

Демография

Согласно первой переписи Приднестровья 2004 года в селе Терновка проживало 5030 человек. Молдаване составляют 40% населения села, русские — 28%, украинцы — 22%, также в селе живут болгары, гагаузы, цыгане, евреи.

Туризм и достопримечательности

В 1988 году Григорий Викторович Корзун, предприниматель и президент ФК «Тилигул», основал в Терновке Музей спиртных напитков. Позднее на его базе был создан туристический музейно—гостиничный комплекс «Музей виноделия „Бутылка“». Музей располагается в здании высотой 28 метров построенном в форме бутылки. В него входит пять выставочных залов в которых выставлено свыше 6000 тыс. бутылок с вином и другими спиртгыми напитками из свыше 100 стран мира. В комплекс также входят: четырёхзвёздочная гостиница на 6 номеров, ресторан, 5 баров, 2 дегустационных зала, сувенирный магазин, сауна с бассейном, большой теннисный корт, тренажёрный зал.

Отрывок, характеризующий Терновка (Слободзейский район)

В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.