Территориальная оборона (Югославия)

Територијална одбрана Teritorijalna obrana Территориальная оборона
Эмблема ТО
Страна	СФРЮ
Подчинение	Министерство обороны СФР Югославии
Входит в	Вооружённые силы СФР Югославии
Тип	Народное ополчение

Территориальная оборона (ТО) — составная часть Вооружённых Сил бывшей Социалистической Федеративной Республики Югославия. Силы территориальной обороны примерно соответствуют народному ополчению, или резерву Вооружённых Сил. Каждая из югославских союзных республик имела собственные военизированные соединения ТО, в то время, как федерация в целом содержала Югославскую Народную Армию, имевшую собственный резерв.

Предыстория

Югославия являлась социалистическим государством, однако, не в полной мере входившим в «мировой социалистический лагерь». После советско-югославского раскола 1948 года маршал Тито разорвал связи с СССР, и стал одним из основателей Движения Неприсоединения. Советское вторжение в Чехословакию в 1968 году породило опасения подобного вторжения в Югославию, а стратегическое положение между НАТО и ОВД заставило разработать собственную военную доктрину.

Доктрина

В 1969 году Югославия приняла собственную доктрину тотальной войны, названную доктриной тотальной народной обороны. Доктрина основывалась на опыте боевых действий югославских партизан против оккупантов и коллаборационистов в годы Второй мировой войны. Доктрина гласила, что каждый гражданин, который сопротивляется агрессору, является членом Вооруженных Сил, так что всё население в случае иностранной агрессии должно было превратится в силы сопротивления.

В школах, университетах, организациях проводилась военная подготовка. Силы ТО должны были мобилизовать население в случае агрессии, и поддерживать Югославскую Народную Армию.

Один из возможных сценариев предусматривал военный конфликт между НАТО и ОВД. В таком случае Югославия должна была придерживаться нейтралитета, и не допускать на свою территорию иностранные войска. В случае, если любая из сторон собиралась захватить Югославию для дальнейшего продвижения своих войск, для использования коммуникаций, или чтобы не допустить захвата Югославии другой стороной — такие попытки должны были быть рассмотрены как агрессия, независимо от того, какая сторона её совершила.

Территориальная оборона

ТО была основана в 1969 году, и состояла из годных к службе мужчин и женщин. От 1 до 3 миллионов югославов в возрасте от 15 до 65 лет в военное время должны были сражаться в составе ТО в качестве партизан. В мирное время до 860 тыс. чел. проходили военную подготовку.

ТО фокусировалась на небольших подразделениях лёгкой пехоты, оборонявшихся на хорошо известной им местности. Основным подразделением являлась рота. Более 2000 заводов, муниципалитетов и организаций выставляли подобные подразделения. Они должны были действовать по месту своего жительства, внося свой вклад в общие военные усилия. На региональном уровне формировались также батальоны и полки, имевшие артиллерию, ПВО, и некоторое количество бронетехники.

Прибрежные силы ТО могли выполнять военно-морские задачи. Они получали канонерские лодки, и вели подготовку водолазов для диверсионных операций.

Многие военнослужащие ТО одновременно являлись призывниками Югославской Народной Армии.

Организация ТО была децентрализована. Каждая из союзных республик имела собственные силы ТО: Босния и Герцоговина, Хорватия, Македония, Черногория, Сербия, Словения, и также автономии Воеводина и Косово.

Распад

Фактически каждая союзная республика имела в лице ТО собственные Вооружённые Силы. Это породило опасения, что ТО может быть использована против Югославской Народной Армии в случае сецессии. Такие опасения и стали реальностью во время распада Югославии. На базе бывших Сил Территориальной Обороны, добровольцев, и дезертиров, бежавших из Югославской Народной Армии образовались военизированные группировки, ставшие впоследствии армиями новых независимых государств, и прочих образований, появившихся во время распада Югославии.

Отрывок, характеризующий Территориальная оборона (Югославия)

Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!