Теракт в Кашгаре (2011)
| Террористический акт в Кашгаре | |
 Кашгар на карте КНР | |
| Место атаки |
|
|---|---|
| Цель атаки |
гражданские лица |
| Дата | |
| Способ атаки |
таран грузовиком, ножевой бой |
| Оружие |
нож, грузовик, взрывчатка |
| Погибшие |
24 (день первый: 13 трупов, включая нападавшего; день второй: 11 трупов, включая 5 нападавших) |
| Раненые |
42 (день первый:27; день второй:15) |
| Террористы |
боевики-уйгуры |
| Организаторы | |
Террористический акт в Кашгаре — двухдневный бой в китайском городе Кашгаре между полицейскими силами и экстремистами из Исламского движения Восточного Туркестана. Тренировочный лагерь боевиков располагался в Пакистане.
Содержание
Ход атаки
Первый день
30 июля 2011 года в 22 часа 30 минут в Кашгаре сдетонировали две бомбы, оба заминированных автомобиля взорвались преждевременно[1]: один возле припаркованного микроавтобуса, другой рядом с рестораном. Трое прохожих и водитель микроавтобуса скончались от взрывов, двое подозреваемых скрылись с места преступления. Раненые посетители ресторана были доставлены в больницу, полиция оцепила район. В 23:45 два вооружённых уйгурских боевика угнали синий грузовик на светофоре, зарезав его водителя. Они выехали на тротуар и стали сносить продуктовые лавки, давя пешеходов. В конце концов грузовик остановился, а прохожие стали избивать нападавших, линчевав одного и тяжело ранив другого. 27 пешеходов получили травмы, а восемь были задавлены грузовиком насмерть[2][3].
Второй день
На следующий день в 16:30, группа из 12 мужчин (вооружённая огнестрельным оружием и ножами) бросила взрывчатку в ресторан. Данный ресторан принадлежал представителям этнической группы хань. Когда посетители ресторана попытались бежать на улицу из горящего помещения, боевики стали резать их ножами. Владелец ресторана, официант и четыре посетителя были зарезаны насмерть. 12 других посетителей получили травмы. Когда на место происшествия прибыла пожарная охрана и полиция, боевики открыли по ним огонь из пистолетов. Пять боевиков были убиты, а трое получили ранения[4][5][6].
Напишите отзыв о статье "Теракт в Кашгаре (2011)"
Примечания
- ↑ Cheng, Yongsun (October 2011). «The Bloody Weekend» (News China): 23–25.
- ↑ Krishnan, Ananth. [www.thehindu.com/news/international/article2312879.ece Terrorists trained in Pak. camps behind Xinjiang attack: China], The Hindu (1 августа 2011).
- ↑ [www.bbc.co.uk/news/world-asia-pacific-14356532 China: Unrest in Kashgar, Xinjiang, leaves 15 dead], BBC News (31 июля 2011).
- ↑ Dean, Jason. [online.wsj.com/article/SB10001424053111903341404576481312937363114.html China Blames Extremists for Xinjiang Attack], The Wall Street Journal (1 августа 2011).
- ↑ Wee, Sui-Lee. [in.reuters.com/article/2011/08/02/idINIndia-58582720110802 China boosts security in Xinjiang after attacks] (2 августа 2011).
- ↑ [timesofindia.indiatimes.com/world/china/China-blames-terror-camps-in-Pak-as-20-killed-in-Xinjiang/articleshow/9440242.cms China blames terror camps in Pakistan as 20 killed in Xinjiang], The Times of India (1 августа 2011).
Отрывок, характеризующий Теракт в Кашгаре (2011)
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…
