Террористический акт в Минском метрополитене

Взрыв в минском метро
Оцепленный выход из станции метро «Октябрьская» спустя 2 часа после взрыва
Место атаки	под скамейкой на платформе станции метро «Октябрьская» напротив второго вагона
Цель атаки	пассажиры метро
Дата	понедельник, 11 апреля 2011 17:55,50(UTC+3)
Оружие	взрывное устройство, начинённое рубленой арматурой, гвоздями и металлическими шариками диаметром около 1,5 см, мощностью в тротиловом эквиваленте около 5 кг
Погибшие	15
Раненые	203
Число террористов	2
Террористы	Дмитрий Коновалов и Владислав Ковалёв (приговор Верховного Суда)
Подозреваемые	5

Взрыв в минском метро — террористический акт, произошедший в Минском метрополитене на станции «Октябрьская» 11 апреля 2011 года в 17:55 по минскому летнему времени. 15 человек погибло, 203 пострадали.

Это единственный теракт за всю историю Минского метрополитена и второй в Минске за время истории независимой Белоруссии с 1991 года. Выявленные организаторы теракта — 25-летние граждане Белоруссии Дмитрий Коновалов и Владислав Ковалёв приговорены к высшей мере наказания. По заявлению белорусских властей, приговор приведён в исполнение.

Взрыв

Станция «Октябрьская» (белор. Кастрычніцкая) — находящаяся неподалеку от резиденции Президента Республики Беларусь и наиболее загруженная из всех станций минского метрополитена. Станция «Октябрьская» входит в состав единственного в минском метро пересадочного узла. К моменту взрыва там находилось около 300 человек.

Предположительно, взрыв произошёл между вторым и третьим вагоном в районе второго пути (направление к станции метро «Институт культуры»). Бомба была заложена под скамейку на станции напротив второго вагона. Взрывное устройство было самодельным и скорее всего радиоуправляемым. Его мощность составляла около 5 кг в тротиловом эквиваленте. Оно было начинено рубленой арматурой, гвоздями 80×8 мм и металлическими шариками диаметром около 1,5 см.

От взрыва над эскалатором обрушился металлический подвесной потолок и элементы декора, что некоторые очевидцы^[кто?] приняли за разрушение эскалатора. На перроне — воронка диаметром 80 сантиметров.

К станции метро прибыли пожарные расчёты, кареты скорой помощи и Медицинская служба Министерства чрезвычайных ситуаций. На месте происшествия начали работу сотрудники МЧС.

Президент республики Александр Лукашенко провёл совещание по поводу чрезвычайного происшествия, после чего вместе с министром внутренних дел и своим младшим сыном спустился в метро для возложения цветов на месте взрыва.

Последствия

Движение на Московской линии метро было перекрыто: на соседних станциях метро «Площадь Победы» и «Площадь Ленина» пассажиров не пропускали в метро. 14 апреля метро заработало в обычном режиме.

Пострадавшие

Непосредственно в результате взрыва погибли одиннадцать человек, позже от полученных травм ещё четыре человека умерли в больнице. За медицинской помощью обратились двести четыре человека.

На некоторых новостных ресурсах опубликованы списки пострадавших.

Гражданство	Погибшие	Пострадавшие
Белоруссия Белоруссия	15	195
Россия Россия	—	5
Армения Армения	—	1
Туркмения Туркмения	—	1
Украина Украина	—	1
Всего	15	203

Для оказания помощи пострадавшим российское и израильское министерства здравоохранения направили в Белоруссию группы высокопрофессиональных врачей, работавших в чрезвычайных ситуациях.

По заявлению мэра города Николая Ладутько, семьи погибших в результате теракта получат по десять тысяч долларов.

Вечером 12 апреля на телеканале ОНТ в ходе ток-шоу «Открытый формат» (ведущие — Вячеслав Бондаренко и Тенгиз Думбадзе) прошёл беспрецедентный благотворительный марафон. В течение 2 часов на специальную телефонную линию позвонило свыше 166 тысяч жителей Белоруссии, перечисливших в фонд помощи пострадавшим от теракта свыше 332 миллионов белорусских рублей (больше 100 тысяч долларов).

Общественный резонанс

На следующий день после взрыва в Интернете начала появляться ложная информация о взрывах в разных точках Минска. Наибольший резонанс получила весть о взрыве автобуса № 100, заменявшего метрополитен. Распространители данных слухов задержаны.

В Минске оперативно прокомментировали эти слухи:

Поступают многочисленные сообщения о взрывах в различных районах Минска. Пока ни одно из них не подтвердилось. Но похоже на спланированную информационную атаку. Сотовые сети почти не работают из-за перегрузки. Сайты новостных агентств открываются с трудом, через раз.

Усиление мер безопасности

Президент Лукашенко распорядился проверить все воинские склады на наличие взрывчатки и боеприпасов, усилить безопасность транспорта и мест массового сбора людей.

Начаты мероприятия по выявлению хранящихся нелегально взрывчатых веществ и оружия. В минском метро была проведена установка металлодетекторов. Каждый пассажир, собирающийся пронести в метрополитен крупногабаритную ручную кладь или подозрительные предметы, обязан пройти в зону досмотра.

Траур

Принято решение об объявлении в Беларуси национального траура в связи с гибелью людей в результате взрыва. Об этом заявил Александр Лукашенко. Днём траура назначено 13 апреля.

Наказания

Взрыв привёл к увольнению начальника минской милиции генерала Леонида Фармагея (Указ А. Лукашенко № 268 от 27.06.2011 года).

Реакция в мире

В связи с трагедией, человеческими жертвами и увечьями лидеры ряда стран выразили соболезнования президенту Беларуси Александру Лукашенко и белорусскому народу, в частности:

• Президент России Дмитрий Медведев в телефонном разговоре, а также премьер-министр Владимир Путин посредством телеграммы;
• Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов, президент Израиля Шимон Перес, король Испании Хуан Карлос I, президент Индии Пратибха Патил, президент Швейцарской Конфедерации Мишлин Кальми-Рей, председатель Государственного совета и совета министров Республики Куба Рауль Кастро Рус;
• Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун.

Версии причин теракта и политические комментарии

Выдвинуто несколько версий причин теракта. Комитет государственной безопасности Белоруссии назвал три версии: дестабилизация обстановки, месть экстремистских организаций и действия психически нездорового человека.

Президент Лукашенко не исключал, что террористический акт мог быть организован извне.

Послы Венесуэлы и Кубы на брифинге 13 апреля заявили, что считают, что Белоруссия стала жертвой терроризма западных государств, в первую очередь — США. «Когда я ехал в Беларусь полтора года назад, все говорили мне, что я направляюсь в самую спокойную и стабильную страну в мире. Очевидно, что такими действиями их исполнители и те, кто за ними стоит, хотят дестабилизировать обстановку в этой стране», — заявил кубинский посол Альфредо Ньевес Портуондо.

Он подчеркнул, что в «США давно применяется одна и та же стратегия по подчинению себе того или иного государства». Она включает в себя экономическое воздействие, информационное давление, методы подрыва экономики страны и террористические акты. «В конце концов, все эти действия завершаются прямой агрессией против того или иного народа. Так США поступили с Кубой 50 лет назад, так же попытались поступить с Венесуэлой ровно девять лет назад.»

Политолог Ольга Абрамова предположила, что теракт однозначно не нужен и невыгоден действующей белорусской власти, поскольку подрывает её авторитет и устойчивость. Также, по мнению Абрамовой, теракт не был подготовлен белорусской оппозицией, так как в ней нет настолько радикальных сил.

Бывший кандидат в президенты Беларуси, оппозиционер Александр Милинкевич посчитал, что возможное усиление политических репрессий против теракта может быть выгодно также и политическим силам за рубежом, стремящимся «уничтожить шанс нашего государства на евроинтеграцию, ослаблять его независимость».

В британской и американской прессе (The Guardian, Independent, Los Angeles Times) высказывалось мнение, согласно которому «теракт сыграет на руку руководству страны, которое может использовать его как повод для дальнейшего наступления на противников власти» Александра Лукашенко. Журналисты данных изданий указывают (не солидаризируясь с ними) на существование конспирологических версий, приписывающих организацию теракта самим белорусским спецслужбам. Эксперт ИА REGNUM Сергей Шиптенко указывает в связи с этой версией, что Беларусь испытывает серьёзные проблемы на финансовом рынке и после выборов 2010 года, не признанных рядом государств, оказалась в международной изоляции. За несколько часов до теракта 11 апреля власти ограничили доступ к двум наиболее популярным оппозиционных интернет-ресурсам, на 12 апреля было назначено рассмотрение политической ситуации в Беларуси в ПАСЕ и Советом министров иностранных дел ЕС.

Другая версия указывает на возможную радикализацию некоторой группы белорусской оппозиции, ранее прибегавшей только к мирным средствам, под влиянием репрессий со стороны властей.

Белорусские анархисты выступили с заявлением о непричастности к теракту.

Бывший командир бригады белорусского спецназа, полковник в отставке и политэмигрант Владимир Бородач выдвинул версию, что за данным и другими взрывами могут стоять белорусские спецслужбы. По его словам, теракт организовала специальная группа, подчиняющаяся непосредственно сыну президента Беларуси Александра Лукашенко — помощнику президента по национальной безопасности Виктору Лукашенко. Взрыв во время празднования Дня независимости в Минске в 2008 г. стал поводом для отставки государственного секретаря Совета безопасности Виктора Шеймана. Отставка Шеймана якобы позволила главе государства Александру Лукашенко завершить «ротацию» кадрового состава спецслужб, во избежание номенклатурного переворота, о котором говорили в 2008 году. Проводя параллели между взрывом 2008 г. и терактом в метрополитене, Бородач отмечает много сходств. Теракт в Минском метро в апреле 2011 г. стал реальным поводом для массовых увольнений в силовых структурах Беларуси. И, по мнению белорусских блогеров, взрыв произошёл как раз в тот момент, когда Беларусь скатывалась в бездну финансового кризиса и в обществе назревал протест.

Расследование

Предварительное расследование

На месте происшествия начали работу сотрудники КГБ, Генпрокуратуры и МВД. Генеральная прокуратура Республики Беларусь квалифицировала произошедший инцидент, как террористический акт. По факту взрыва было возбуждено уголовное дело по части 3 статьи 289 Уголовного кодекса РБ («терроризм»). Руководителем следственной группы был назначен заместитель Генерального прокурора Беларуси Андрей Швед.

Власти России, Израиля и Великобритании предложили помощь в расследовании теракта, взрывотехники этих стран были направлены в Минск. Среди прибывших иностранных специалистов — начальник специальной криминалистической лаборатории ФСБ.

Сразу же после теракта были изъяты записи камер видеонаблюдения, имевшихся в метро. Также правоохранительными органами использовались фотографии и видеозаписи происшествия, выложенные в интернете. На видеозаписях с камер видеонаблюдения зафиксировали, как предполагаемый подозреваемый входит в метро с тяжелой сумкой со светлой эмблемой. На станции метро Купаловская человек выходит из поезда уже с сумкой без светлой эмблемы, позднее (2:19) стоит в переходе Купаловской. Затем заговаривает с неизвестным (3:32), после чего следует за ним по переходу к Октябрьской. Предполагаемый подозреваемый с сумкой со светлой эмблемой был зафиксирован камерами видеонаблюдения входящим на станцию Октябрьскую. После ряда перемещений по перрону станции он вышел из поля зрения камер видеонаблюдения в месте, где впоследствии произошел взрыв. Затем предполагаемый подозреваемый уже без сумки поднялся по лестнице, ведущей к входу в тоннель между станциями и там ожидал. Рядом с ним всё это время находились двое неизвестных, которые оживленно беседовали (5:45-7:21). Затем предполагаемый подозреваемый произвел манипуляции под своей одеждой, после чего произошёл взрыв (7:22). Камерами видеонаблюдения на выходе из метро было чётко зафиксировано лицо подозреваемого.

Утром 12 апреля КГБ Белоруссии сообщил о том, что установлен наиболее вероятный исполнитель теракта. Был объявлен розыск предполагаемого преступника. Составлены фотороботы двух подозреваемых в совершении теракта, их имена не раскрываются.

Чуть позже по подозрению в причастности к теракту были задержаны несколько человек. Об этом сообщил журналистам Андрей Швед. На вопрос, являются ли задержанные гражданами Белоруссии, он отвечать отказался.

Днем 13 апреля Лукашенко заявил о раскрытии теракта. По словам Лукашенко, в пять утра 13 апреля двое задержанных накануне лиц признались в содеянном. Известно, что один из задержанных является токарем, а другой — электриком.

Один из задержанных был вычислен после просмотра видеозаписей на всех станциях минского метро за несколько предшествовавших теракту дней. Из записей выяснилось, что подозреваемый регулярно выходил из метро на станции «Фрунзенская». На станции было организовано наружное наблюдение. Согласно следствию, 12 апреля сотрудники наружного наблюдения увидели человека, похожего на подозреваемого, и проводили его до места, в котором он проживал, а затем вызвали спецподразделение белорусского МВД «Алмаз». Бойцы «Алмаза» провели задержание подозреваемого.

Психиатры провели беседы с задержанным и по их мнению он является вменяемым. Со слов психиатров известно, что задержанный объясняет свои действия удовольствием, которое ему доставляют страдания людей.

Четырнадцатого апреля Андрей Швед сообщил, что было установлено место изготовления взрывного устройства. Швед сказал, что это не Минск, более подробные сведения о месте сообщить отказался. Швед сообщил, что всего по подозрению в совершении теракта в минском метро было задержано 5 человек (среди них одна женщина). В отношении двоих из них избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Один из арестованных является непосредственным исполнителем взрыва, другой — его сообщник. Швед продемонстрировал журналистам видеозаписи, на которых был запечатлен подозреваемый в осуществлении теракта.

Вечером 14 апреля первый заместитель министра внутренних дел Олег Пекарский заявил, что подозреваемый является уроженцем города Витебска, в этом же городе он изготовил взрывное устройство. Пекарский сообщил, что по месту жительства подозреваемого обнаружены доказательства, которые подтверждают изготовление им взрывчатки.

15 апреля заместитель начальника следственного управления Генеральной прокуратуры Максим Воронин сообщил, что профессия и знания человека, подозреваемого в совершении взрыва, позволили ему создать бомбу. Воронин пояснил, что этот человек не имел отношения к силовым структурам. Генеральный прокурор Григорий Василевич сообщил, что главный подозреваемый в совершении теракта не проходил обязательную для военнообязанных дактилоскопию. По предположению Василевича, через два месяца дело о теракте в минском метро может быть передано в суд.

16 апреля было сообщено, что по месту жительства исполнителя теракта была найдена лаборатория, в которой тот изготавливал взрывчатку. Подозреваемый имел отличные познания в химии. Перед тем, как осуществить теракт, он несколько раз посещал метро с целью изучения схемы движения метропоездов, объектов обеспечения безопасности и т. п.

19 апреля было сообщено, что всего по делу о теракте было задержано 4 человека. Первый подозревается в том, что был исполнителем теракта и создателем взрывного устройства, второй — напарник первого, третий — женщина, четвёртый — помогал в изготовлении взрывчатого вещества. Четвёртый человек был задержан в Витебске.

По словам Президента Беларуси А. Лукашенко, один из предполагаемых исполнителей теракта настолько тщательно готовился к осуществлению теракта, что научился собирать бомбу с закрытыми глазами, и израильские специалисты, которых пригласили для оказания помощи в расследовании преступления, поставили соответствующий эксперимент.

Судебное следствие и приговор

1 августа предварительное расследование террористического акта было завершено. Обвинения в организации и исполнении теракта (и других преступлений, совершённых ими ранее) были предъявлены двум гражданам Белоруссии — Дмитрию Коновалову и Владу Ковалёву.

В постановлении о передаче дела в суд были изложены дополнительные подробности, касающиеся теракта и личности обвиняемых Дмитрия Коновалова и Владислава Ковалева. Коновалов с 2000 года совершил одиннадцать взрывов, ещё одна его бомба не сработала. Большинство из этих инцидентов были квалифицированы как хулиганство. В 2005 году Коновалов организовал теракт в кафе белорусского города Витебска. Теракт, произошедший в апреле 2011 года, Коновалов совершил в состоянии алкогольного опьянения.

Слушание дела о данном теракте началось 15 сентября.. На процессе Ковалёв заявил, что дал показания под психологическим давлением.

30 ноября 2011 года вынесен приговор по делу о данном теракте. Обвиняемые, Дмитрий Коновалов и Владислав Ковалёв, признаны виновными и приговорены к расстрелу. 14 марта 2012 года Президент Белоруссии Александр Лукашенко отказался помиловать приговорённых. 17 марта матери Ковалева по почте пришло письмо, отправленное 16 марта, в котором было сказано, что приговор в отношении её сына приведен в исполнение. Приговор Коновалову также приведён в исполнение.

В период судебного следствия мать Владислава Ковалева, Любовь Ковалева, подала жалобу, в которой она указала нарушения уголовно-процессуального кодекса во время проведения следствия и суда. Верховный Суд принял жалобу; её рассмотрение продолжилось уже после приведения приговора в исполнение.

Мать и сестра подали жалобу в Комитет ООН по правам человека, зарегистрирована 15 декабря 2011 года, рассмотрена 29 октября 2012 года. Генпрокуратура не будет пересматривать дело Владислава Ковалева по вновь открывшимся обстоятельствам.

Отражение в культуре

Спустя год после теракта белорусское телевидение сняло и показало документальный фильм «Метро», посвящённый теракту. Собственный фильм на ту же тему снял и оппозиционный белорусский канал Белсат.

23 декабря художник Денис Лимонов (участник художественной группы "Липовый Цвет") отправляет открытое письмо Генеральному прокурору Республики Беларусь А. В. Конюку, в котором заявляет о причастности арт-группы «Липовый цвет» к терактам, в которых обвинили Коновалова и Ковалёва. 

См. также

• Взрыв в Минске (2008)
• Террористические акты в Республике Беларусь

Ссылки

• [NAVINY.by/rubrics/disaster/2011/04/11/ic_articles_124_173213 Взрыв в минском метро]
• [YouTube.com/user/Abrykos#p/a/u/1/Yw0GA7Vfv2c Любительское видео, снятое после происшествия]
• [News.21.by/incident/2011/04/11/283606.html Хронология событий]
• [naviny.by/rubrics/society/2011/04/12/ic_articles_116_173225/ Новый список пострадавших от взрыва]
• [minzdrav.gov.by/cont/news.php?sn_nid=1588 Данные о пострадавших Министерства здравоохранения Республики Беларусь по состоянию на 16.04.2011]
• [echo.msk.ru/programs/code/871478-echo/#element-text Передача «Код доступа» от 24 марта 2012], «Эхо Москвы»
• [nr2.ru/policy/378101.html/print/ Мать Владислава Ковалева — о том, почему Лукашенко не помиловал её сына] // «Новый Регион»
• [5min.by/news/jertva-terakta-obvinila-vlasti-belarusi-v-izdevatelstvah Жертва теракта обвинила власти Беларуси в издевательствах]

Отрывок, характеризующий Террористический акт в Минском метрополитене

«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».
«9 го декабря.
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».


Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.


Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.