Теракт на Дубровке

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Террористический акт на Дубровке («Норд-Ост»)

Памятник жертвам теракта
Место атаки

Дом культуры ОАО «Московский подшипник», Москва
55°43′33″ с. ш. 37°40′24″ в. д. / 55.72583° с. ш. 37.67333° в. д. / 55.72583; 37.67333 [www.openstreetmap.org/?mlat=55.72583&mlon=37.67333&zoom=14 (O)] (Я)

Цель атаки

вывод войск из Чечни[1]

Дата

23 октября — 26 октября 2002

Способ атаки

захват здания с заложниками

Оружие

автоматы Калашникова, взрывные устройства, пистолеты[1]

Погибшие

130 (официальные данные)[2], 174 (по утверждению общественной организации «Норд-Ост»)[3]

Раненые

более 700[4]

Число террористов

40

Террористы

ИПОН, Риядус-Салихийн, ИММБ

Организаторы

Мовсар Бараев — главарь группы, Руслан «Абубакар» Эльмурзаев — заместитель главаря, Шамиль Басаев — взял на себя ответственность

Число заложников

916[1]

Террористи́ческий акт на Дубро́вке, также упоминаемый как «Норд-Ост» — теракт на Дубровке в Москве, длившийся с 23 по 26 октября 2002 года, в ходе которого группа вооружённых боевиков во главе с Мовсаром Бараевым захватила и удерживала заложников из числа зрителей мюзикла «Норд-Ост» в здании Дома культуры ОАО «Московский подшипник» («1 ГПЗ»)[1], расположенном по адресу: Москва, улица Мельникова, 7.

Боевики были вооружены огнестрельным оружием, боеприпасами и взрывными устройствами[1]. Общее число захваченных заложников составило 916 человек[1]. По мнению российских властей, целью террористической акции было нарушение общественной безопасности, устрашение населения и оказание воздействия на органы власти Российской Федерации по принятию решения о выводе войск с территории Чеченской Республики[1].

В результате операции по освобождению заложников были убиты все находившиеся в здании в тот момент террористы и освобождена часть заложников. В общей сложности, по официальным данным, погибли 130 человек из числа заложников (по утверждению общественной организации «Норд-Ост», 174 человека[3]).





Организация теракта

Планирование

По мнению ФСБ, летом 2002 года на территории Чечни в штабе Аслана Масхадова, состоялось совещание, на котором было принято решение провести в Москве крупную террористическую акцию с захватом заложников, схожую с захватом больницы в Будённовске в 1995 году. Непосредственным организатором акции был назначен Руслан Эльмурзаев, известный как «Абубакар» — начальник службы экономической безопасности и фактический владелец «Прима-банка», его помощником — Асланбек Хасханов[5]. Командиром диверсионно-террористической группы был назначен племянник убитого в 2001 году Арби Бараева, один из руководителей Исламского полка особого назначения Мовсар Бараев.

По мнению ФСБ, в целях отвлечения внимания спецслужб от личности Мовсара Бараева его группа не предпринимала никаких вооружённых акций против федеральных сил, также была начата акция по дезинформации, в ходе которой было заявлено, что сам он получил тяжёлое ранение и уехал на лечение в Азербайджан либо погиб в результате боевых действий. Результатом этой дезинформации стало заявление 12 октября заместителя командующего Объединённой группировки войск в Чечне Бориса Подопригоры о ликвидации Мовсара Бараева 10 октября в районе населённого пункта Комсомольское в результате ракетно-бомбовых ударов[6].

По мнению ФСБ, в ходе подготовки к проведению террористической акции была определена форма акции — захват нескольких сотен заложников в отдельном здании во время культурно-массового мероприятия и взрыв начинённых взрывчаткой автомобилей в местах массового скопления мирных граждан. В захвате должны были участвовать около 50 вооружённых боевиков, половиной из которых должны были стать женщины-смертницы. По поручению Шамиля Басаева ответственной за вербовку женщин в отряд смертниц, их проживание, а также за выбор места для совершения теракта была назначена Ясира (Миси) Виталиева, служившая поваром в его отряде. За доставку оружия и боевиков, а также их размещение и передвижение по Москве отвечали Руслан Эльмурзаев и Асланбек Хасханов. Акция была назначена на 7 ноября 2002 года — День согласия и примирения.

Подготовка теракта

Оружие

Доставка оружия в Москву началась практически сразу после принятия решения о проведении теракта. Основная часть оружия перевозилась в КамАЗе под грузом яблок, но по дороге грузовик сломался. Перегрузить оружие в другой грузовик не представлялось возможным, поэтому Эльмурзаев дал команду перевезти оружие в багажниках легковых автомобилей «Жигули», прикрывая груз яблоками. Груз оружия насчитывал 18 автоматов Калашникова; 20 пистолетов Макарова и Стечкина; несколько сотен килограммов пластита; более 100 гранат. Оружие и взрывчатка были доставлены в подмосковную деревню Чёрное Балашихинского района, где с апреля 2002 года в доме № 100 проживал Хампаш Собралиев[7]. Часть пластита ушла на изготовление 25 взрывных устройств, оборудованных под пояса смертников. Участие в изготовлении взрывных устройств принимал поселившийся в доме как гость Арман Менкеев, вышедший в отставку в декабре 1999 года майор ГРУ и специалист по изготовлению взрывных устройств.

Руслан Эльмурзаев в августе 2002 года взял два кредита в Прима-банке на общую сумму около 40 тысяч долларов США. Основная часть суммы пошла на приобретение двух подержанных микроавтобусов «Форд Транзит» и «Фольксваген Каравелла». Также в августе Эльмурзаев и Хасханов в районе станции метро «Пушкинская» встретились с проживающим в Москве с 1994 года Ахъядом Межиевым, который был завербован ими в феврале 2002 года в Ингушетии. При встрече Межиеву было поручено приобрести по частным объявлениям два автомобиля «ВАЗ-2106» и «ВАЗ-2108» и мобильные телефоны. Также по требованию Асланбека Ахъяд вместе со своим братом Алиханом арендовали гараж на Огородном проезде, 20-а. Позднее здесь тоже был устроен склад оружия и взрывчатки[8].

В начале октября из Ингушетии в Москву на КамАЗе, гружённом арбузами, были доставлены 3 взрывных устройства большой мощности, переделанных в Чечне из артиллерийских 152-миллиметровых снарядов и замаскированных в воздушных баллонах тормозной системы КамАЗа, так называемые ресиверы. Для конспирации грузовик сделал остановку в районе пересечения МКАД с Варшавским шоссе, где ночью «воздушные баллоны» были сняты с грузовика и перегружены в автомобиль «ВАЗ-2109» Межиева, который доставил их в гараж на улицу Академика Пилюгина.

Террористы

Для исполнения теракта были отобраны 21 мужчина и около 20 женщин. Возраст смертников составлял от 16 до 42 лет; большинству было от 20 до 23. Для обеспечения девушек жильём Ясира Виталиева, используя поддельный паспорт на имя Хавы Эрбиевой, через агентство недвижимости «Калита-Град» заключила договор аренды трёх квартир на октябрь по адресам: Воронцовская улица, дом 22; Фестивальная улица, дом 15; Элеваторная улица, дом 4, корпус 1. Таким же образом были отобраны квартиры для проживания мужской части террористической группы. Эльмурзаев использовал для проживания квартиру на Элеваторной улице. Мовсар Бараев, используя подложный паспорт на имя Шамильхажи Ахматханова, устроился в квартире на Веерной улице, дом 30, корпус 2.

Члены бандгруппы добирались в столицу в разное время небольшими группами и самыми разными путями, но бо́льшая часть из них прибыла на автобусе Хасавюрт — Москва за несколько дней до захвата. Некоторые девушки летели к месту теракта на самолёте из Ингушетии. Главарь бандгруппы Мовсар Бараев прибыл на Казанский вокзал Москвы 14 октября 2002 года на поезде № 3 в сопровождении двух боевиков — Алхазурова и Баттаева.

По прибытии люди рассредоточились по квартирам по 4-5 человек в каждой. Оружие, боеприпасы и взрывчатка, часть которого хранилась на Огородном проезде, а часть — в посёлке Чёрное, также были рассредоточены по нескольким квартирам в Москве.

Место теракта

Выбирая место совершения теракта, организаторы захвата ставили главной целью беспрепятственный контроль над возможно бо́льшим количеством людей в одном помещении. Для этого лучше всего подходили концертные залы и театры. После долгого отбора террористы остановились на трёх точках: Московский дворец молодёжи, Театральный центр на Дубровке, где шёл мюзикл «Норд-Ост», и Московский государственный театр эстрады с мюзиклом «Чикаго». Ясира Виталиева под видом любительницы мюзиклов вместе с сообщницей или сообщником прошлась с видеокамерой по всем этим местам. Её задачей было разведать систему охраны, расположение внутренних помещений, подходы к зданию. После совещания Эльмурзаев принял решение организовать захват заложников в здании Театрального центра на Дубровке, который находился недалеко от центра Москвы, имел большой зрительный зал и малое количество прочих помещений.

Теракт у ресторана «Макдоналдс» 19 октября

За организацию взрывов заминированных автомобилей отвечал Асланбек Хасханов. Для выполнения террористической акции в одном из техцентров по ремонту автомобилей в бензобаки ставилась перегородка, которая делила бак на две части — в одну часть заливался бензин, чтобы автомобиль мог эксплуатироваться в обычном режиме, а во вторую половину закладывалась взрывчатка. Когда машины были подготовлены, было решено, что сначала должны состояться взрывы, а потом — захват театрального центра. 18 октября устроили последнее общее собрание участников на квартире Эльмурзаева. Были выбраны места для совершения терактов:

В тот же день, 18 октября 2002 года, Аслан Масхадов дал интервью французскому агентству Франс-Пресс, в котором заявил об активизации своих связей с наиболее экстремистскими лидерами чеченских террористов. Отвечая на вопросы агентства, Масхадов объяснил радикализацию своей позиции отказом Запада поддержать его. «Западные лидеры вынуждены заигрывать с Россией для разрешения своих глобальных проблем, таких как Балканы, Афганистан, Грузия, а теперь и Ирак», — заявил он. — «Теперь, когда война продолжается, мне нечего терять от того, что я связываюсь с такими людьми, как Басаев, Удугов или Яндарбиев — главными радикальными лидерами», — подчеркнул Масхадов. При этом он заявил о некоей готовящейся сепаратистами «исключительной операции», однако какие-либо детали он раскрыть отказался[9].

Для теракта возле «Макдоналдса» использовалось взрывное устройство, изготовленное на основе 152-миллиметрового артиллерийского снаряда, усиленного примотанными к нему изолентой шариками, роликами, кусками проволоки и снабжённое часовым механизмом. Время взрыва было назначено на 19:00 19 октября, когда ресторан наполнялся большим количеством людей, пришедших сюда после окончания рабочего дня. Однако по неустановленной причине механизм бомбы сработал раньше, и в 13:10 «Таврия» взлетела на воздух, унеся жизнь 17-летнего подростка[10].

Два других заминированных автомобиля так и не взорвались — по некоторым данным, из-за того, что пластичная взрывчатка, использованная во взрывном устройстве, была учебной и просто не сработала в установленное время[11]. На другой день Хасханов отогнал оба автомобиля на Звенигородскую улицу, предварительно забрав из них взрывные устройства, переделанные под воздушные ресиверы КамАЗа. Автомобили были обнаружены оперативниками в январе 2003 года. Сам Хасханов 20 октября покинул Москву и бежал в Ингушетию.

Неудавшиеся самоподрывы смертниц

За несколько часов до захвата Театрального центра Абубакар (Руслан Эльмурзаев) встретился с Межиевым у казино «Кристалл» недалеко от театрального центра на Дубровке, прибыв на встречу на красном «Форде-Транзите», который позднее был использован для доставки террористов к ДК. Далее версии расходятся.

По версии Алихана Межиева, Эльмурзаев попросил его пристроить на ночёвку двух своих родственниц, приехавших из Чечни. Межиев посадил их в свой автомобиль и повёз домой к своему приятелю Аслану Мурдалову. Через некоторое время после этого, когда «мерседес» Межиева стоял в пробке на Охотном ряду, по радио передали сообщение о захвате театрального центра. Услышав это, пассажирки, по словам Межиева, занервничали и приказали ему остановиться у ближайшей станции метро. Возле «Библиотеки имени Ленина» женщины, показав «пояса шахидов», сообщили, что собираются взорваться в метро. Однако Межиев не позволил им сделать это и отвёз их домой к Мурдалову, где они были разоружены, а на следующий день он отвёз женщин на Курский вокзал. Там они купили железнодорожные билеты до Назрани и уехали[12].

По другой версии[какой?], Эльмурзаев приказал Межиеву отвести девушек в людное место, чтобы они взорвали себя и тем отвлекли внимание правоохранительных органов от захвата ДК МШПЗ. Межиев посадил девушек в машину и начал кружить по городу, выбирая людное место для совершения теракта. Приняв решение высадить смертниц около кафе «Пирамида» на Пушкинской площади, Межиев узнал по радио о захвате центра на Дубровке и, испугавшись, вместе с девушками поехал домой. 24 октября Абубакар позвонил Ахъяду Межиеву из захваченного ДК и потребовал объяснений. Межиев пояснил, что теракт организовать невозможно, так как на улицах слишком много милиции, и предложил отправить девушек домой. 25 октября он купил им билеты и посадил на поезд Москва—Назрань.

Исполнение

После взрыва у «Макдоналдса» по причине активизации действий милиции и спецслужб было решено перенести дату захвата заложников с 7 ноября на 23 октября. В этот день в 19:00 состоялся общий сбор группы в полной боевой готовности рядом со стоянкой международных автобусов в Лужниках. На площади уже стояли синий «Форд Транзит», красный «Фольксваген Каравелла» и белый «Додж Рам 250». Через час террористы погрузились в микроавтобусы и поехали в сторону центра на Дубровку.

Хронология теракта

Захват заложников

В среду, 23 октября 2002 года, в 21:05 по московскому времени к зданию Театрального центра на Дубровке по адресу: улица Мельникова, дом 7 (ранее — Дворец культуры Государственного подшипникового завода) подъехали три микроавтобуса, из которых выскочили вооружённые люди в камуфляже и вбежали в здание ДК. Обезвредив 4-5 охранников, вооружённых электрошокерами и газовыми пистолетами, основная часть группы ворвалась в концертный зал, где в это время заканчивалась первая сцена второго действия мюзикла «Норд-Ост» и находилось более 800 человек. Оставшаяся часть террористов начала проверять другие помещения театрального центра, сгоняя в основной зал сотрудников и актёров мюзикла, и других граждан, находившихся в здании Дома Культуры, в том числе около 30 человек — учащихся Школы ирландского танца «Иридан», которые в одном из помещений проводили репетицию[13].

На сцену, где в это время находились восемь артистов, одетых в военно-лётную форму образца 1940-х годов, вышел вооружённый автоматом человек и приказал актёрам спуститься со сцены в зал. В подтверждение серьёзности своих слов он сделал несколько выстрелов вверх. Террористы объявили всех людей — зрителей и работников театра — заложниками, но не выдвинули своих требований. Они рассредоточились по залу и приступили к его минированию. Некоторым зрителям было разрешено позвонить по мобильным телефонам своим родным, сообщить о своём захвате в заложники и о том, что за каждого убитого или раненого боевика террористы будут расстреливать по 10 человек из числа заложников[14]. В первые минуты захвата некоторым актёрам и сотрудникам Театрального центра удалось запереться в помещениях или покинуть здание через окна и запасные выходы[15].

Собранные в зале заложники длительное время оставались без пищи и воды (террористы приносили им лишь найденные в буфете минеральную воду и жевательную резинку)[16].

23 октября

22:00 — К зданию центра на Дубровке стягиваются усиленные наряды милиции, сотрудники ОМОНа и СОБРа, а также руководство столичного ГУВД. О случившемся немедленно извещён Президент России Владимир Путин[17]. Поступает информация, что здание театра захватил отряд чеченских боевиков во главе с Мовсаром Бараевым, среди террористов есть женщины[18]. Захватчики (называя себя «смертниками из 29-й дивизии»[19]) объявляют, что не имеют претензий к иностранным гражданам, оказавшимся в заложниках (около 75 человек из 14 стран, в том числе Австралии, Германии, Нидерландов, Украины, Грузии, Азербайджана, Великобритании и США), и обещают их освободить. Начинается проверка паспортов. Артистов мюзикла размещают на балконе. В центре зала и на балконе размещаются два металлических баллона — ресиверы от «КамАЗа». Внутри каждого — 152-миллиметровый артиллерийский осколочно-фугасный снаряд, обложенный пластитом.

Подполковник К. И. Васильев в военной форме, со служебным удостоверением прошёл через оцепление и войдя в здание, вступил в переговоры с террористами, предлагая себя в обмен на свободу заложников-детей. Боевики не поверили, что он пришёл сам, чтобы предложить себя в качестве заложника за других, и расстреляли его. 26 октября 2002 года, после штурма театрального центра, тело Васильева с шестью пулевыми ранениями нашли в подвальном помещении.

23:05 — Из захваченного здания удаётся сбежать пяти актёрам, которые были заперты в гримёрной комнате[20].

23:30 — К зданию подтягивается военная техника[21], в это время из него удаётся сбежать 7 членам технической группы мюзикла, которые сумели закрыться в монтажной комнате[14].

24 октября

00:00 — Здание Театрального центра на улице Мельникова полностью блокировано, оперативники пытаются выйти на связь с захватившими здание террористами[22]. Террористы отпускают 15 детей[23] и ещё несколько десятков человек, среди которых женщины, иностранцы и мусульмане[24].

00:30 — Во время переговоров террористы выдвигают требование о прекращении военных действий и выводе войск из Чечни[25].

02:00 — Депутат Государственной думы от Чечни Асламбек Аслаханов проводит переговоры с главарём террористов, удерживающих заложников в здании Театрального центра на Дубровке, однако после непродолжительного разговора связь прерывается — никаких договорённостей достигнуто не было[26].

03:50 — Террористы освобождают двух детей школьного возраста[27].

05:30 — В здание Театрального центра проходит 26-летняя Ольга Романова, которая заходит в зал и вступает в перепалку с Мовсаром Бараевым. Её быстро допрашивают, уводят в коридор и убивают тремя выстрелами из автомата.

07:30 — К зданию ДК начинают подъезжать иностранные дипломаты[28].

08:00 — По состоянию на 8:00 террористы отпустили 41 человека[29].

10:20—12:50 — Террористы требуют приезда представителей Красного Креста и организации «Врачи без границ» для ведения переговоров, с условием, чтобы среди представителей этих организаций не было россиян[30]. Чуть позже выдвигаются дополнительные требования об обязательном участии в переговорах журналистки Анны Политковской, политиков Ирины Хакамады и Григория Явлинского[31].

13:16 — В здание Театрального центра проходят депутат Госдумы Иосиф Кобзон, британский журналист Марк Франкетти и два гражданина Швейцарии — представители организации «Красный крест». Спустя полчаса Иосиф Кобзон выводит из здания Любовь Корнилову и трёх детей: двух её дочерей и одного ребёнка, которого она назвала тоже своим[32], вместе с ними выходит Марк Франкетти. Затем выходят и двое сотрудников «Красного креста», которые за руки выводят из здания пожилого мужчину — гражданина Великобритании[33].

15:35 — Иосиф Кобзон и вице-спикер Госдумы Ирина Хакамада входят в здание Дома культуры[34]. Во время переговоров с ними террористы заявляют о готовности отпустить 50 заложников, если к ним прибудет глава администрации Чечни Ахмат Кадыров[35][К 1]. Через полчаса переговорщики покидают здание ДК.

17:00 — В здание Дома культуры заходят руководитель отделения неотложной хирургии и травмы детского возраста НИИ педиатрии Научного центра здоровья детей РАМН Леонид Рошаль и иорданский доктор, доцент кафедры хирургии Академии имени Сеченова Анвар Эль-Саид. Через 15 минут они выносят тело убитой Ольги Романовой[36]. Передав тело сотрудникам «скорой помощи», они возвращаются в здание Театрального центра[37].

18:31 — Во время похода в туалет две девушки — Елена Зиновьева и Светлана Кононова — выбираются через окно на улицу и бегут. Террористы безуспешно стреляют им вслед из автоматов и дважды из подствольного гранатомёта[38], легко ранив при этом прикрывавшего девушек бойца группы «Альфа» майора Константина Журавлёва.

19:00 — Катарский телеканал «Аль-Джазира» показывает обращение боевика Мовсара Бараева, записанное за несколько дней до захвата ДК. На показанной видеозаписи Мовсар Бараев, сидящий в квартире перед ноутбуком, заявляет, что его группа принадлежит к «диверсионно-разведывательной бригаде праведных шахидов» и требует вывода российских войск из Чечни. Также на видеозаписи засняты пять женщин, одетых в чёрные накидки «абайя» и чадру[39].

21:30 — По уточнённым данным, с момента захвата заложников террористами освобождены 39 человек[40].

23:05 — В здание Театрального центра входит депутат Госдумы Григорий Явлинский и проводит 50-минутные переговоры с террористами[41].

23:15 — Из здания выходят Леонид Рошаль и Анвар Эль-Саид[36][37].

25 октября

01:30 — В здание заходит Леонид Рошаль, несущий две коробки с медикаментами (для балкона и партера) и мешок с гигиеническими средствами, которые террористы разрешили принести для заложников[37]. Вместе с ним в здание заходят корреспондент «НТВ» Сергей Дедух и оператор Антон Передельский. Они пребывают в здании около 40 минут, за которые им удаётся побеседовать с террористами и шестью заложницами[42].

02:00 — Из здания выходит Леонид Рошаль[41].

05:30—06:30 — Террористы освобождают в общей сложности семь человек — сначала одного, через час ещё шесть[43].

08:00 — В здании Театрального центра происходит прорыв теплотрассы, из-за чего горячей водой заливает нижние этажи здания. Террористы расценивают это «как провокацию», однако официальный представитель штаба по освобождению заложников опровергает это предположение[44].

12:34 — Представители «Красного креста» выводят из захваченного террористами здания восемь детей в возрасте от 6 до 12 лет[45].

14:50 — В здание захваченного Дома культуры заходят Леонид Рошаль и журналистка «Новой газеты» Анна Политковская, они несут заложникам три больших пакета с водой и предметами личной гигиены[46].

15:30 — В Кремле Президент России Владимир Путин проводит совещание с главами МВД и ФСБ, а также с лидерами думских объединений. Директор ФСБ Николай Патрушев заявляет, что власти готовы сохранить террористам жизнь, если они освободят всех заложников[41].

17:00—20:20 — В Театральный центр поочерёдно заходят Сергей Говорухин (сын режиссёра Станислава Говорухина)[47], заместитель главного редактора «Литературной газеты» Дмитрий Беловецкий, депутат Госдумы Асламбек Аслаханов[48], глава Торгово-промышленной палаты России Евгений Примаков, бывший президент Ингушетии Руслан Аушев, два сотрудника «Красного креста». Они доставляют заложникам воду и соки. Через Сергея Говорухина террористы передают, что отказываются от ведения дальнейших переговоров[41]. Контакт с террористами пытается установить также Алла Пугачёва[49].

21:50 — Террористы освобождают ещё 4 человек — граждан Азербайджана, трёх женщин и мужчину.[50].

23:22 — Сквозь оцепление к зданию ДК прорывается Геннадий Влах, у которого было ошибочное подозрение, что в заложниках находится его сын — Роман. Террористы задерживают его и через некоторое время расстреливают[51].

25 октября в телефонном интервью азербайджанской газете «Зеркало» один из террористов, удерживавших заложников на Дубровке, заявил, что Масхадов принимал участие в подготовке этого теракта[52][53].

26 октября

00:30—02:00 — Один из заложников впадает в истерику и с бутылкой бросается на террористку, находящуюся рядом со взрывным устройством. Боевики открывают по нему огонь из автоматов, но промахиваются и попадают в двух других заложников — Тамару Старкову (в живот) и в Павла Захарова (в голову)[54]. Террористы разрешают отнести раненых заложников на первый этаж и вызывают в здание сотрудников «скорой помощи» (машина «скорой помощи» прибывает через 40 минут), которые забирают раненых в больницу[37]. Позднее Павел Захаров скончался в больнице.

Штурм

5:10. Погасли прожекторы, которые освещали главный вход в театр. Ранее террористы предупреждали, что, если свет будет погашен, они начнут расстреливать заложников[49]. Осаждавшие через вентиляцию стали закачивать в здание усыпляющий газ. Люди внутри здания — боевики и заложники — вначале приняли газ за дым от пожара, но скоро поняли, что это не так[55].

5:30. У здания ДК раздаются три взрыва и несколько автоматных очередей. После этого стрельба прекращается. Специальные подразделения «Альфа» и «Вымпел» ЦСН ФСБ приступают к перегруппировке сил вокруг Театрального центра. Поступает неподтверждённая информация о начале операции по штурму здания. Заложники сообщают о пущенном в здании газе[49].

5:45. Представители штаба сообщают, что за последние два часа террористы убили двух и ранили ещё двоих заложников[49].

6:20. Раздаются ещё несколько взрывов, возобновляется стрельба. Здание ДК успешно покинули двое заложников[49].

6:30. Официальный представитель ФСБ Сергей Игнатченко сообщает, что Театральный центр находится под контролем спецслужб, Мовсар Бараев и большая часть террористов уничтожены. О жертвах среди заложников не сообщается[49].

6:30—6:45. Через центральный вход в здание врываются сотрудники МВД. К зданию ДК подъезжают десятки машин МЧС и «скорой помощи», автобусы[49].

6:45—7:00. Спасатели МЧС и врачи приступают к выводу заложников из здания, оказанию медицинской помощи и госпитализации. Обездвиженных людей сначала кладут прямо на ступени театра и асфальт рядом, а затем кладут вплотную друг к другу[49].

7:20. Первый автобус с пострадавшими отъезжает от здания Театрального центра[49].

7:25. Помощник президента РФ Сергей Ястржембский официально заявляет о завершении операции по освобождению заложников[49].

8:00. Заместитель министра внутренних дел Владимир Васильев утверждает, что штурм был начат, так как группа заложников пыталась сбежать. Также он сообщает о результатах штурма: 36 террористов уничтожены, более 750 заложников освобождены, погибли 67 человек[49].

Последствия штурма

8:00. Заместитель главы МВД Владимир Васильев сообщает об уничтожении 36 террористов, освобождении более 750 заложников и извлечении 67 тел погибших[56]. Людей в бессознательном состоянии размещают в автобусах. Продюсер Норд-Оста Александр Цекало заявляет, что заложники просто устали, а террористы спят сном вечным[57].

По телевизионным каналам показываются мёртвые террористки в зрительских креслах, большой баллон в центре зала, труп Мовсара Бараева с раной в паховой области и бутылку спиртного (коньяк «Hennessy»), стоящую рядом с ним на полу [58]. Телеканал «НТВ» показывает убитых террористов и женщин-смертниц: подавляющее большинство из них убиты выстрелом в затылок.

На тему того, как у тела фундаментального исламиста оказался алкоголь, существует несколько противоречащих друг другу версий. По сведениям бывшего сотрудника «Альфы», коньяк пили спецназовцы, отмечая таким образом десятилетний юбилей образования отряда.[59] Впрочем, отряду на тот момент было более четверти века. По версии одного из заложников, Александра Шальнова, коньячные бутылки из буфета взяли террористы, предварительно вылив содержимое, наполняли водой из-под крана и давали заложникам возможность утолить жажду [60]. По словам же журналистки Ольги Романовой, бутылку принёс из буфета Аркадий Мамонтов [61].

Допуск родственников к пострадавшим в лечебные учреждения был запрещён. По утверждению газеты «Комсомольская правда», несмотря на заявления властей, списки поступивших освобождённых заложников появились не во всех больницах[62].

Использование в ходе штурма газа

Основным оправданием необходимости использования в ходе спецоперации по освобождению заложников газа является наличие у террористов оружия и взрывных устройств, в случае срабатывания которых могли погибнуть все заложники. Пущенный в здание газ подействовал не на всех: некоторые заложники остались в сознании, а часть террористов продолжали отстреливаться в течение 20 минут, однако взрыва не произошло[63].

Точный состав использованного силовиками в ходе штурма газа остаётся неизвестным[64].

Специалисты из лаборатории научных и технологических основ безопасности в Солсбери (Великобритания) считают, что в состав аэрозоля входило два анестетика — карфентанил и ремифентанил (англ.)русск.[65]. По официальному заявлению ФСБ, на Дубровке была применена «спецрецептура на основе производных фентанила». Основной причиной смерти большого количества заложников называется «обострение хронических болезней»[63].

Последствия теракта

 Этот раздел не завершён.
Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.

Погибшие

В общей сложности, по официальным данным, погибли 130 человек из числа заложников (по предположению общественной организации «Норд-Ост», 174 человека). Из 130 человек погибло 10 детей.

Из команды «Норд-Оста» погибли 17 человек, в том числе двое юных актёров труппы, игравших главных героев в детстве[66] — Арсений Куриленко и Кристина Курбатова, 9 человек из оркестра, 4 человека из службы зала, 1 человек из технической службы, 1 продавец сувенирной продукции. Также погиб Александр Карпов — писатель, бард, переводчик, художник, автор переводов с английского художественной литературы и мюзикла «Чикаго».

Внешние последствия

Неназываемый представитель руководства США заявил, что после теракта на Дубровке Масхадов полностью лишился легитимности и не может претендовать на участие в мирном процессе[67].

Следствие и судебные процессы

 Этот раздел не завершён.
Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
  • 22 ноября 2002 Генпрокуратура объявила о причастности к теракту чеченцев Аслана Мурдалова и братьев Алихана и Ахяда Межиевых, задержанных в том же месяце за взрыв автомобиля у ресторана «Макдоналдс» 19 октября. Позже были задержаны лидер группы Асланбек Хасханов и его подельник Хампаш Собралиев. В 2004—2006 годах все пятеро получили от 15 до 22 лет колонии строгого режима[68].
  • 12 февраля 2003 Судья Тверского районного суда Москвы М. М. Горбачёва отказала в компенсации жертвам терактов[69][70].
  • 22 октября 2003 года заочные обвинения в организации теракта были предъявлены Шамилю Басаеву, Герихану Дудаеву и Хасану Закаеву. В пособничестве террористам обвинили находившегося в Катаре Зелимхана Яндарбиева. В результате операций российских спецслужб, 13 февраля 2004 года Яндарбиев погиб в Дохе при взрыве автомобиля; Шамиль Басаев убит в Ингушетии 10 июля 2006 года[68].
  • 20 июня 2003 года Московский городской суд признал Заурбека Талхигова виновным в пособничестве терроризму и захвату заложников в Доме культуры на Дубровке и приговорил его к 8,5 годам лишения свободы[1][71]. 9 сентября 2003 года Верховный суд России оставил в силе приговор Мосгорсуда[1]. По словам самого Талхигова, он приехал на Дубровку после того, как узнал о захвате заложников, с целью добиться освобождения женщин и детей и был использован ФСБ как посредник. Записи переговоров Талхигова с террористами переданные им в ФСБ были уничтожены[72].
  • 12 февраля 2004 года Лефортовский суд Москвы приговорил к семи годам тюрьмы майора милиции ОВД «Нижегородский» Игоря Алямкина, оформившего регистрацию в столице чеченской террористке Луизе Бакуевой, участнице захвата театрального центра[68].
  • 20 декабря 2011 года Европейский суд по правам человека вынес постановление по делу «Финогенов и другие против России», единогласно усмотрев в неадекватном планировании спасательной операции и в отсутствии действенного расследования российскими властями спасательной операции нарушения статьи 2 (о праве на жизнь) ЕКПЧ и присудив 64 потерпевшим компенсацию общей суммой 1,3 миллиона евро[49]; в решении же российских властей применить газ суд, также единогласно, нарушений не усмотрел[73]. По сообщению Русской службы новостей, истолковавшей постановление как усматривающее нарушения в работе силовиков, президент ассоциации ветеранов «Альфа» сообщил о возмущении решением ЕСПЧ:

да, что-то не сработало. Но это проблема не подразделений „Альфа“ и „Вымпела“. Мы действовали правильно (..) То, что произошло — это трагедия, но это было необходимо для того, чтобы спасти больше людей.[74]

Решение ЕСПЧ было обжаловано частью заявителей, но суд не стал его пересматривать, и в 2012 году оно вступило в законную силу[75].
  • В июне 2007 года прокуратура Москвы приостановила расследование уголовного дела в связи с невозможностью установить местонахождение Дудаева и Закаева[68].
  • 15 октября 2012 года Следственный комитет РФ отказал в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц, отвечавших за проведение спецоперации по освобождению заложников[49].
  • 17 декабря 2014 года в Крыму был арестован подозреваемый в причастности к теракту 41-летний Хасан Закаев, в связи с чем следствие по делу было возобновлено Главным следственным управлением Следственного комитета России[76].

Пострадавшие

В результате террористического акта, по официальным данным, погибло 130 человек, в том числе 10 детей. Из числа погибших заложников 5 человек были застрелены до штурма, остальные скончались уже после освобождения[77].

В ходе штурма применялся специальный газ для усыпления членов террористической группы. 27 октября 2002 года главный врач Москвы Андрей Сельцовский заявил: «В чистом виде от применения таких спецсредств не погибают»[78]. По словам Сельцовского, воздействие специального газа только осложнило ряд губительных факторов, которым подверглись заложники в условиях, созданных террористами (стрессовая ситуация, гиподинамия, отсутствие еды и т. п.)[78].

Процесс выздоровления от последствий применения усыпляющего газа у многих выживших заложников был долгим; так, у пришедшей на мюзикл с 10-летним сыном Алексеем (тоже выжил) москвички Татьяны Светловой длительное время оставалась парализованной левая половина тела)[16].

30 октября 2002 года министр здравоохранения России Юрий Шевченко сообщил, что в ходе операции по освобождению заложников использовался состав газов на основе производных фентанила[79]. В декабре 2002 года Министерство здравоохранения России официально отказалось сообщить данные о свойствах газа, применённого во время операции[79]. Министр здравоохранения России пояснил, что сведения, раскрывающие средства и результаты разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности, являются государственной тайной, а государственными органами, наделёнными полномочиями по распространению сведений, отнесённых к гостайне, являются Минобороны, ФСБ, ФСО, МВД, ФПС, ФАПСИ, ФССП[79].

20 сентября 2003 года президент России В. В. Путин заявил на встрече с журналистами, что люди погибли «не в результате действия газа», который, по его словам, был безвредным, а стали жертвами «ряда обстоятельств: обезвоживания, хронических заболеваний, самого факта, что им пришлось оставаться в том здании»[80].

Критика действий властей во время операции

Основные обвинения некоторых бывших заложников и родственников погибших в адрес властей сводятся к следующему:

  • власти не обеспечили освобождённым заложникам своевременной квалифицированной медицинской помощи (одной из основных причин столь большого числа погибших явились неверно организованные вынос и эвакуация спящих заложников, при котором из-за неправильного положения — с наклоном тела и головы вперёд или назад — у них были перекрыты дыхательные пути, что вызывало асфиксию)[81];
  • власти не организовали надлежащего расследования обстоятельств трагедии[82].

Обвинения строятся прежде всего на том, что военные так и не сообщили состав газа; что власти, пытаясь снять с себя вину за происшедшее, категорически отрицали и отрицают, что газовая атака могла послужить причиной смерти заложников. (В свидетельствах о смерти, выданных родственникам погибших, в графе «причина смерти» был поставлен прочерк[83][84][85][86][87].)

Комитет Государственной думы по безопасности отказался изучить правомерность засекречивания газа. Инициатором запросов был депутат Государственной думы Сергей Юшенков[88].

119 из 130 погибших — умершие в больницах после завершения штурма[89].

Согласно интервью корреспондента неназванной правительственной газеты Ханпаши Теркибаева Анне Политковской, Теркибаев принимал участие в захвате театра и вышел из здания до штурма спецназовцами. Со слов Теркибаева, переданных Политковской, взрывчатка была поддельной. В интервью не уточняется, знали ли об этом захватчики[90] Согласно Политковской и Вячеславу Измайлову, официальное следствие проигнорировало просьбу журналистов допросить Теркибаева, и через полгода после интервью Теркибаев погиб в автокатастрофе[91][92].

По данным корреспондента «Новой газеты» Сергея Михалыча, во время штурма женщина в гражданской одежде с белой повязкой на руке застрелила раненого[93].

Реакция

Россия

Президент России Владимир Путин соответствующим указом объявил в России 28 октября 2002 года днём траура по погибшим в трагических последствиях этой террористической акции[94].

США

В репортаже американского телеканала CNN террористы были названы «чеченскими диссидентами»[95].

Арабский мир

В обращении, которое было показано 12 ноября на телеканале «Аль-Джазира», лидер международной террористической сети «Аль-Каида» Усама бен Ладен одобрил захват чеченскими боевиками заложников в Москве, а также теракты в Индонезии, Йемене и Кувейте[96].

Отражение в музыке

  • Дельфин — «26.10.02»[97]
  • Рок-группа «Детонация» — «Террор»[98]
  • Дмитрий Полторацкий — «Волкодавы»[99][100]
  • Иосиф Кобзон — «Памяти жертв „Норд-Оста“»[99][101]
  • Рок-группа «Коловрат» — «Три чёрных дня октября»[102][103]
  • Метал-группа «Маврин» — «Дорога в рай» (песня, посвящённая трагедии спектакля «Норд Ост»)[104]
  • Рок-группа «Мёртвые художники» — «Заложник» («Сондра»)[99][105]
  • Рустам Неврединов — «Вы Россию несли на руках!»[106]
  • Рок-группа «Тестостерон» — «Норд-Ост»[99][107]

Напишите отзыв о статье "Теракт на Дубровке"

Примечания

Комментарии
  1. ↑ «Ночью Ахмат Кадыров побывал на месте событий, однако выходить на связь с террористами даже не пытался. Он уверял, что среди чеченцев найдутся люди, которые готовы заменить собой заложников, если это устроит террористов. Но с ещё большим энтузиазмом предлагал раздать добровольцам оружие и позволить штурмовать здание». — Сухов, Иван. [www.vremya.ru/2002/22/4/28513.html Выход силой. Надежды на мирное урегулирование чеченского конфликта уничтожены террористами] // Время новостей. — № 198. — 25.10.2002


Использованная литература и источники
  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [supcourt.consultant.ru/cgi/online.cgi?req=doc;base=ARB;n=18525;dst=0;ts=0BF515E43319DACAB77BDC59060A969E Верховный суд Российской Федерации. Кассационное определение от 9 сентября 2003 года. Дело N 5-о03-149] // Consultant.ru
  2. ↑ [www.nord-ost.org/memorial-zhertv-terakta/ofitsialnyy-spisok-pogibshih-zalozhnikov_ru.html Nord-Ost.org «Официальный список погибших заложников»]
  3. ↑ 1 2 [www.regnum.ru/news/533220.html?forprint «Норд-Ост»: погибло не 129, а 174 человека?] // Regnum, 24.10.2005
  4. ↑ Марина Ъ-Лепина.  [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=759096 «Норд-Ост» дошёл до Страсбурга] // Коммерсантъ. — № 63/П (3639). — 16.04.2007
  5. ↑ Евгения Назарец. [www.svoboda.org/content/article/1859003.html «Норд-Ост»: угасающая надежда] // Радио Свобода, 23.10.2009
  6. ↑ [www.pravdabeslana.ru/nordost/pril8.htm Охота на Бараевых]
  7. ↑ [www.kp.ru/daily/23055.5/4493/ Не виноваты мы! Бараев сам пришёл] // Комсомольская правда, 23.06.2003
  8. ↑ [www.kp.ru/daily/23019/3262/ Только он ответит за «Норд-Ост»?] // Комсомольская правда, 22.04.2003
  9. ↑ [web.archive.org/web/20021126193257/top.rbc.ru/index.shtml?/news/incidents/2002/10/30/30163726_bod.shtml А. Масхадов объявил о захвате «Норд-Оста» за неделю] // РБК, 07.09.2002
  10. ↑ [www.kommersant.ru/doc/347095 Эффект разорвавшейся бомбы] // Газета «Коммерсантъ». — № 191/П (2560). — 21.10.2002
  11. ↑ [www.nord-ost.org/obyknovennyy-terrorizm_ru.html Транскрипт передачи «Человек и закон» и фильма «Обыкновенный терроризм»]
  12. ↑ Машкин, Сергей. [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=658342 Генпрокуратура ищет несработавших шахидок] // Газета «Коммерсантъ», № 46 (3377), 17.03.2006
  13. ↑ Скорлыгина, Наталья. [www.kommersant.ru/doc/348401 Те, кто не ставил и не смотрел «Норд-Ост»] // «Коммерсантъ», № 196/П (2565), 28.10.2002.
  14. ↑ 1 2 [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=347987 Боевики требуют решить вопрос мирным путём]
  15. ↑ [www.rian.ru/spravka/20051021/41848252.html Теракт в Москве на Дубровке во время мюзикла «Норд-Ост». Справка] // РИА Новости
  16. ↑ 1 2 Пенкина, Анна.  [www.newsvostok.ru/PDF/32_2015.pdf «Тётя Таня, а мы выживем?» Жительница Ивановского вспоминает, как была заложницей в Театральном центре на Дубровке] // Восточный округ. — 2015. — № 32 (121) за 4 сентября. — С. 11.
  17. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021023/248776.html Президент России был немедленно проинформирован о захвате Театрального центра на Дубровке] // РИА Новости, 23.10.2002
  18. ↑ [www.nord-ost.org/hronologiya-sobytiy-zahvata-zalozhnikov-23-26-oktyabrya-2002-goda-v-g.-moskve_ru.html Хронология событий захвата заложников 23-26 октября 2002 года в Москве]
  19. ↑ [izvestia.ru/news/268818 Теракт в Москве. Хроника захвата заложников. Блок 1. 22.15-2.20] // Известия, 24.10.2002
  20. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021023/248790.html Нескольким заложникам-актёрам удалось убежать] // РИА Новости, 23.10.2002
  21. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021023/248804.html К театральному центру на Дубровке подтянули войска] // РИА Новости, 23.10.2002
  22. ↑ [www.rian.ru/society/20021024/248815.html Оперативники пытаются вступить в переговоры с террористами] // РИА Новости, 24.10.2002
  23. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/248831.html Дети, отпущенные террористами, чувствуют себя хорошо] // РИА Новости, 24.10.2002
  24. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/248865.html В Театральном центре находятся 600—700 заложников; освобождены уже 150] // РИА Новости, 24.10.2002
  25. ↑ [www.rian.ru/society/20021024/248881.html Спецслужбы начали переговоры с террористами, захватившими заложников] // РИА Новости, 24.10.2002
  26. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/248922.html Асланбек Аслаханов провёл переговоры с главарём террористов] // РИА Новости, 24.10.2002
  27. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/248950.html Террористы освободили ещё двоих детей] // РИА Новости, 24.10.2002
  28. ↑ [www.rian.ru/politics/20021024/249036.html К зданию, захваченному террористами, прибыл посол Австрии] // РИА Новости, 24.10.2002
  29. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/249063.html Террористы освободили 41 заложника] // РИА Новости, 24.10.2002
  30. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/249175.html Среди заложников находятся 62 иностранца]// РИА Новости, 24.10.2002
  31. ↑ [www.rian.ru/politics/20021024/249453.html Террористам нужны Явлинский и Хакамада] // РИА Новости, 24.10.2002
  32. ↑ [moscvichka.ru/News/?p=2119 Пусть «Норд-Ост» будет только в памяти]
  33. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/249668.html Освобождены пятеро заложников] // РИА Новости, 24.10.2002
  34. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/249827.html В здание Театрального центра зашли Хакамада и Кобзон] // РИА Новости, 24.10.2002
  35. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/249864.html Террористы ждут приезда Кадырова]// РИА Новости, 24.10.2002
  36. ↑ 1 2 Мохель, Рита. [www.mk.ru/editions/daily/article/2002/10/26/202507-zahvat-zalozhnikov-v-moskve.html Захват заложников в Москве] // Московский комсомолец. — № 40. — 26.10.2002 г.
  37. ↑ 1 2 3 4 [web.archive.org/web/20110129020603/fun.online.ru/news/med/news/02/11/05_006.htm «Норд-ост» изнутри: рассказывает доктор Рошаль] // Россия онлайн, 05.11.2002
  38. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/250094.html Террористы открыли стрельбу по заложницам] // РИА Новости, 24.10.2002
  39. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/250131.html Террористы в телеэфире] // РИА Новости, 24.10.2002
  40. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021024/250208.html По уточнённым данным, освобождены 39 заложников] // РИА Новости
  41. ↑ 1 2 3 4 [www.kommersant.ru/doc/348179 Хроника событий] // Газета «Коммерсантъ». — № 196 (2565). — 26.10.2002
  42. ↑ [www.kommersant.ru/doc/349463 Трёхдневный спецвыпуск] // Журнал «Коммерсантъ-Власть». — № 43 (496). — 04.11.2002
  43. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021025/250421.html Освобождены ещё семь заложников] // РИА Новости, 25.10.2002
  44. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021025/250448.html В здании Театрального центра прорвало теплотрассу] // РИА Новости, 25.10.2002
  45. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021025/250664.html Представители Красного Креста выводят из здания восемь детей] // РИА Новости, 25.10.2002
  46. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021025/250864.html Заложникам несут воду и предметы личной гигиены] // РИА Новости, 25.10.2002
  47. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021025/251028.html К террористам пошёл сын режиссёра Говорухина] // РИА Новости, 25.10.2002
  48. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021025/251162.html Политковская и Аслаханов принесли в ДК воду и соки] // РИА Новости, 25.10.2002
  49. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 Айвазян А., Осипова О., Светова З. [newtimes.ru/articles/detail/58433/ Место преступления — Дубровка. Никто не ответил за гибель 125 заложников]. The New Times (22.10.2012). Проверено 11 января 2013. [www.webcitation.org/6DfA0bd84 Архивировано из первоисточника 14 января 2013].
  50. ↑ [www.rian.ru/incidents/20021025/251263.html Освобождены ещё четверо заложников] // РИА Новости, 25.10.2002
  51. ↑ [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=394055 Последняя жертва]Коммерсантъ
  52. ↑ Агаева, Ирада. [web.archive.org/web/20030731214400/www.mn.ru/issue.php?2002-42-9 «Он был в курсе»] // «Московские новости»
  53. ↑ [trud.ru/issue/article.php?id=200210311970503 Интервью со смертником] // Труд, № 197, 31 октября 2002
  54. ↑ [www.nord-ost.org/doklad/index_ru.html Описание событий и теракта и спецоперации]
  55. ↑ [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9B05E0DD173FF93BA15753C1A9649C8B63 HOSTAGE DRAMA IN MOSCOW: THE SCENE; The Survivors Dribble Out, All With a Story to Tell], The New York Times, October 28, 2002  (англ.)
  56. ↑ [www.1tvnet.ru/content/show/terakt-na-dubrovke-kak-eto-bilo-foto_04577.html Теракт на Дубровке. Как это было (ФОТО)]
  57. ↑ [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=348457 Ъ-Газета — «Врачи не могли отличить живых от мёртвых»]
  58. ↑ [www.kommersant.ru/doc/349463/ Ъ-Власть — Трехдневный спецвыпуск]
  59. ↑ [www.apn.ru/news/article12463.htm Свой юбилей «Альфа» отметила вместе с Бараевым]
  60. ↑ [zalozhniki.ru/trial/21039.html ТРАГЕДИЯ НА ДУБРОВКЕ]
  61. ↑ [www.echomsk.spb.ru/blogs/OlgaRomanova/9356.php Аркаша Мамонтов, мёртвый Бараев и бутылка коньяка]
  62. ↑ [www.kp.ru/daily/22664/21582/ Почему родственники оказались заложниками чиновников?] // KP.RU
  63. ↑ 1 2 Сковорода Е. [newtimes.ru/articles/detail/58431/ Газ без антидота]. The New Times, № 34 (22.10.2012). Проверено 11 января 2013. [www.webcitation.org/6DfA3H4CN Архивировано из первоисточника 14 января 2013].
  64. ↑ [news.bbc.co.uk/2/hi/europe/2366913.stm What was the gas?] // BBC News, 28 October, 2002  (англ.)
  65. ↑ [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/23002178 Analysis of clothing and urine from M…] // J Anal Toxicol. 2012 Nov-Dec] — PubMed — NCBI
  66. ↑ [www.kommersant.ru/doc/350109 Постановка по требованию // Коммерсант-Деньги, № 44 (399), 12.11.2002]
  67. ↑ [lenta.ru/vojna/2002/10/31/maskhadov/ Для США Масхадов стал «испорченным товаром»] // Лента.ру, 31.10.2002
  68. ↑ 1 2 3 4 [kommersant.ru/doc/2635154 Как расследовали теракт на Дубровке]
  69. ↑ [pskovregion.org/number_125/8.php Тяжкая доля судьи Марины Горбачевой]
  70. ↑ [www.bbc.co.uk/russian/international/2013/04/130414_us_russia_lists_discussion.shtml Публичные и секретные списки России и США] // Би-Би-Си
  71. ↑ [www.rian.ru/incidents/20030620/396257.html Заурбек Талхигов приговорён к 8,5 годам лишения свободы]
  72. ↑ Гавел В. [newtimes.ru/articles/detail/58427/ Отсидел как пособник]. The New Times, № 34 (22.10.2012). Проверено 12 января 2013. [www.webcitation.org/6DfA7CD6i Архивировано из первоисточника 14 января 2013].
  73. ↑ [cmiskp.echr.coe.int/tkp197/view.asp?action=html&documentId=897396&portal=hbkm&source=externalbydocnumber&table=F69A27FD8FB86142BF01C1166DEA398649 Постановление ЕСПЧ по жалобам № 18299/03; 27311/03] (англ.)
  74. ↑ [www.rusnovosti.ru/news/178345 Ветераны «Альфа» возмущены решением ЕСПЧ по «Норд-Осту»] // Русская служба новостей 20.12.2011
  75. ↑ [echo.msk.ru/blog/karina_moskalenko/899412-echo/ «Норд-Ост» в Страсбурге: развязка] // Эхо Москвы 2012
  76. ↑ [www.sledcom.ru/actual/423802/ Арестован один из соучастников теракта на Дубровке в 2002 году]
  77. ↑ [www.gazeta.ru/2002/11/09/pogibsihzalo.shtml Погибших заложников всё больше] // Газета.ру, 09.11.2002
  78. ↑ 1 2 [www.rol.ru/news/misc/news/02/10/27_009.htm Главный врач Москвы Андрей Сельцовский: «В чистом виде от применения таких спецсредств не погибают»]
  79. ↑ 1 2 3 [lenta.ru/terror/2002/12/11/gas/ Минздрав объявил состав газа из «Норд-Оста» государственной тайной] // Lenta.ru, 11.12.2002
  80. ↑ [www.memo.ru/hr/hotpoints/caucas1/msg/2003/09/m7731.htm Мемориал]. Проверено 2007. [www.webcitation.org/65ABmuhQy Архивировано из первоисточника 3 февраля 2012].
  81. ↑ [www.newsru.com/russia/31oct2002/hospit.html Многие заложники гибли не от газа, а во время доставки в больницы, в машинах, задавленные телами] // Newsru.com, 31.10.2002
  82. ↑ [www.pravdabeslana.ru/nordost/3.htm www.pravdabeslana.ru]. Проверено 2007. [www.webcitation.org/65ABmPDBZ Архивировано из первоисточника 3 февраля 2012].
  83. ↑ [kaliningrad.aif.ru/issues/546/08_01 И всё-таки хочется досмотреть мюзикл до конца] // АиФ — регионы, 24.10.2007
  84. ↑ [www.novayagazeta.ru/articles/2003/02/10/19490-sudba-barabanschika Судьба барабанщика: Тимура Хазиева не спасли, решив, что он чеченец?] // Новая газета, 10.02.03
  85. ↑ [www.pravdabeslana.ru/nordost/sod.htm www.pravdabeslana.ru]. Проверено 2007. [www.webcitation.org/65CfmQAmv Архивировано из первоисточника 4 февраля 2012].
  86. ↑ Дайнеко, Марина. [www.newswe.com/Exclusive/ex1.html Нью-Йорк Памяти Саши Летяго]
  87. ↑ [www.peoples.ru/state/leader/fsb/nickolay_patrushev/ Николай Платонович Патрушев]
  88. ↑ [www.newsru.com/russia/11dec2002/gas.html Газ, применённый на Дубровке, засекретили. Депутатам в информации отказали] // NEWSru, 11 декабря 2002 г.
  89. ↑ [lenta.ru/terror/2002/11/06/alpha/ После штурма «Норд-Оста» и применения газа госпитализированы девять спецназовцев] // Лента.ру, 06.11.2002
  90. ↑ Политковская, Анна. [2003.novayagazeta.ru/nomer/2003/30n/n30n-s00.shtml Один из группы террористов уцелел. Мы его нашли] // Новая газета, № 30, 28 апреля 2003.
  91. ↑ Политковская, Анна. [2003.novayagazeta.ru/nomer/2003/96n/n96n-s00.shtml Программа защиты от свидетелей: Управляемые теракты в стране управляемой демократии?] // Новая газета. — № 96. — 22.12.2003.
  92. ↑ Измайлов, Вячеслав. [www.novayagazeta.ru/articles/2007/06/07/33156-nord-ost-neizvestnye-podrobnosti-terakta «Норд-Ост»: неизвестные подробности теракта] // Новая газета. — № 42. 07.06.2007.
  93. ↑ [www.novayagazeta.ru/articles/2007/06/07/33157-zachem-ona-strelyala Зачем она стреляла? Судьба одной видеозаписи], Сергей Михалыч // Новая газета. — № 42. — 07.06.2007 г.
  94. ↑ [www.newsru.com/russia/27oct2002/traur/ Новости NEWSru.com :: 28 октября объявлено днем траура]
  95. ↑ «The tape showed Chechen dissidents, some of them veiled women, describing their motivations for the takeover of the theatre on Wednesday night.»
    [archives.cnn.com/2002/WORLD/europe/10/24/moscow.siege.video/index.html Gunmen release chilling video] // CNN October 25, 2002
  96. ↑ [www.vremya.ru/2002/210/4/29137.html Бен Ладен грозит россиянам]. [www.webcitation.org/65CfmsJYd Архивировано из первоисточника 4 февраля 2012].
  97. ↑ Шершакова Юлия, Ступников Денис. [www.km.ru/music/d37f01c826ca4adc9e3e4b59c697325e Дельфин отметил восьмилетие «Норд-Оста» двумя концертами]. // Мультипортал KM.RU (13.10.2010). Проверено 21 сентября 2015.
  98. ↑ [www.rock-festival.ru/groups/detail.html?id=348 Группа «Детонация»]. // Сайт «www.rock-festival.ru». Проверено 21 сентября 2015.
  99. ↑ 1 2 3 4 Алексеева Татьяна, Катин Андрей, Ильченко Сергей.  [www.nvspb.ru/tops/nord-ost-strashnyy-son-nayavu-49663 «Норд-Ост»: страшный сон наяву] // Невское время. — 2012. — № за 25 октября.
  100. ↑ [morepesen.ru/36142-dmitrij-poltorackij-volkodavy.html Дмитрий Полторацкий — Волкодавы (текст песни)]. // Сайт «morepesen.ru». Проверено 21 сентября 2015.
  101. ↑ [song5.ru/text/иосиф-кобзон-памяти-жертв-норд-оста Иосиф Кобзон — Памяти жертв «Норд-оста» (текст песни)]. // Сайт «song5.ru». Проверено 21 сентября 2015.
  102. ↑ [www.rusrepublic.ru/nnpr1/russ/n126.htm Балладный концерт «Коловрат» 29.12.03 в Москве] // Я — Русский. — 2004. — № 1 (126).
  103. ↑ [song5.ru/text/коловрат-три-чрных-дня-октября Коловрат — Три чёрных дня октября (текст песни)]. // Сайт «song5.ru». Проверено 21 сентября 2015.
  104. ↑ [obozrevatel.com/news/2006/5/1/110118.htm Невозмутимый Маврин представил в МАИ песню о трагедии «Норд-Оста»]. // Сайт «Обозреватель.ua» (01.05.2006). Проверено 21 сентября 2015.
  105. ↑ [textpesni2.ru/textpesni.php?songlyrics=29293541 Заложник (Сондра). Текст песни XUDOZNIK («Мёртвые художники»)]. // Сайт «textpesni2.ru». Проверено 21 сентября 2015.
  106. ↑ [alphagroup.ru/press-service/news/1195 Воспевший «Альфу»]. // Сайт Международной Ассоциации ветеранов спецподразделения «Альфа» (19.11.2008). Проверено 21 сентября 2015.
  107. ↑ [www.jooov.net/text/159840112/estosteron-ord-ost.htmls Норд-ост. Текст песни Тестостерон]. // Сайт «www.jooov.net». Проверено 21 сентября 2015.

Литература

Ссылки

  • [youtube.com/watch?v=CTpbD7iTIqs Экстренный выпуск программы Время] на YouTube
  • [youtube.com/watch?v=743E6KsR4ko Новости 23 ноября 2002 года "Норд-Ост"] на YouTube
  • [youtube.com/watch?v=_hQh-dpKTC8 Запись ТВ эфира 23-26 октября 2002 года] на YouTube
  • [newstube.ru/theme/58-strashnyx-chasov-nord-osta Видеоархив телесюжетов на Newstube.ru]
  • [www.nord-ost.org Мемориал погибших в Норд-Осте. Книга памяти]
  • [www.pravdabeslana.ru/nordost/sod.htm Норд-Ост. Неоконченное расследование. События, факты, выводы]
  • [www.nordost.ru/ Сайт мюзикла «Норд-Ост»]
  • [www.vesti7.ru/news?id=1429 «Норд-Ост» перевернул Россию]
  • [www.novayagazeta.ru/data/2006/35/00.html Воспоминания Светланы Губаревой о днях, проведённых в захваченном «Норд-Осте»]
  • [www.nordost.ru/23oct/victims Официальный список погибших во время теракта на Дубровке (130 фамилий)]
  • [newtimes.ru/archive/detail/58366/ Специальный номер журнала «The New Times», посвящённый 10 годовщине теракта]. Проверено 23 октября 2012. [www.webcitation.org/6BvbJnZDo Архивировано из первоисточника 4 ноября 2012].

Первая чеченская война (1994—1996) • Дагестанская война (1999) • Вторая чеченская война (1999—2009, активная боевая фаза — до лета 2000)

Отрывок, характеризующий Теракт на Дубровке

После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.



Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.
Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. «Нет ни ничтожного, ни важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею»! думал Пьер. – «Только бы не видать ее , эту страшную ее ».


В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.
Однажды в Москве, в присутствии княжны Марьи (ей казалось, что отец нарочно при ней это сделал), старый князь поцеловал у m lle Bourienne руку и, притянув ее к себе, обнял лаская. Княжна Марья вспыхнула и выбежала из комнаты. Через несколько минут m lle Bourienne вошла к княжне Марье, улыбаясь и что то весело рассказывая своим приятным голосом. Княжна Марья поспешно отерла слезы, решительными шагами подошла к Bourienne и, видимо сама того не зная, с гневной поспешностью и взрывами голоса, начала кричать на француженку: «Это гадко, низко, бесчеловечно пользоваться слабостью…» Она не договорила. «Уйдите вон из моей комнаты», прокричала она и зарыдала.
На другой день князь ни слова не сказал своей дочери; но она заметила, что за обедом он приказал подавать кушанье, начиная с m lle Bourienne. В конце обеда, когда буфетчик, по прежней привычке, опять подал кофе, начиная с княжны, князь вдруг пришел в бешенство, бросил костылем в Филиппа и тотчас же сделал распоряжение об отдаче его в солдаты. «Не слышат… два раза сказал!… не слышат!»
«Она – первый человек в этом доме; она – мой лучший друг, – кричал князь. – И ежели ты позволишь себе, – закричал он в гневе, в первый раз обращаясь к княжне Марье, – еще раз, как вчера ты осмелилась… забыться перед ней, то я тебе покажу, кто хозяин в доме. Вон! чтоб я не видал тебя; проси у ней прощенья!»
Княжна Марья просила прощенья у Амальи Евгеньевны и у отца за себя и за Филиппа буфетчика, который просил заступы.
В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.


В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.
– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.


Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.


Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Теракт_на_Дубровке&oldid=81544466»