Терёхин, Николай Иванович

Николай Иванович Терёхин
Место рождения	село Тургень Енбекшиказахского района Алматинской области, Российская империя
Род войск	кавалерия
Годы службы	1920—1945
Звание
Часть	4-й гврдейский кавалерийский полк 2-й гвардейской кавалерийской Крымской ордена Ленина дважды Краснознамённой ордена Богдана Хмельницкого дивизии им. Совнаркома УССР
Командовал	кавалерийским полком
Сражения/войны	Гражданская война в России Польский поход РККА Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	жил и работал в городе Алма-Ата

Николай Иванович Терёхин (1901—1978) — Герой Советского Союза, участник Гражданской и Великой Отечественной войны, командир кавалерийского полка, подполковник.

Биография

Родился в семье крестьян, в селе Тургень (ныне Енбекшиказахский район, Алматинская область). В 1926 году стал членом КПСС (в то время — ВКП(б)). С 1920 года на службе в Красной Армии. Первое место службы — отряд особого назначения в Ташкенте. Однако вскоре после начала службы Николай Иванович был переведён в состав отдельного эскадрона, сопровождавшего М. В. Фрунзе, участвовал в боевых действиях на Южном фронте Гражданской войны. Позже участвовал в боях с басмачами на территории современных Туркмении, Узбекистана и Таджикистана.

Великая Отечественная война

Участвовал в Великой Отечественной войне с самого её начала. К 22 июня 1941 года Николай Иванович имел звание подполковника и командовал 4-м кавалерийским полком 2-й гвардейской Крымской кавалерийской дивизии. Подразделение находилось в Молдавии на реке Прут и приняло на себя один из первых ударов врага. Полк Терёхина сражался под Кишинёвом, на Днепре, на Днестре, оборонял Москву, участвовал в освобождении Житомира и Киева, в конце войны воевал в Германии.

23 января 1945 года 4-й полк взял Бишофсталь в Верхней Силезии, при этом с тяжёлыми боями была занята хорошо укреплённая местность. Полк стремительно захватил два моста, прежде чем противник смог уничтожить их за собой. Спустя несколько суток был форсирован Одер, несмотря на то, что лёд на реке был некрепким. На противоположном берегу был взят плацдарм, стала возможной успешная переправа двух стрелковых корпусов и артиллерийской дивизии. С 25 апреля по 2 мая 1945 года полк Николая Ивановича участвовал в тяжёлом сражении на западном берегу реки Эльбы, имея цель расширить плацдарм. Враг, несмотря на многочисленные потери, организовывал контратаки, предпринимал попытки остановить наступление полка во что бы то ни стало. Тем не менее, благодаря умелому командованию Терёхина контратаки были отбиты и противник разбит. Николай Иванович находился непосредственно в боевых порядках, на поле боя руководил контратаками резерва. В боях последних двух недель войны 4-й полк проявил мужество и героизм в ходе Берлинской операции и уничтожил свыше 1300 вражеских солдат и офицеров, 207 человек взято в плен, также захвачены военные трофеи в большом количестве.

Звания и награды

27 июня 1945 присвоено звание Героя Советского Союза.

Деятельность после войны

После войны Николай Терёхин жил и работал в городе Алма-Ата.

Память

Имя Терёхина с февраля 1982 года в городе Алма-Ате носит улица.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=19243 Терёхин, Николай Иванович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Терёхин, Николай Иванович

– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.