Тестовый матч (регби)
Тестовый матч в регби-15 — игра, обладающая статусом полноценной международной встречи основных сборных по версии по крайней мере одного из участников. Термин не является официальным, однако весьма распространён в спортивном сообществе.
Некоторые сборные команды представляют части территорий государств или несколько государств сразу (например, «Британские и ирландские львы», «Пасифик Айлендерс» или сборная Ирландии). Некоторые национальные сборные рассматривают матчи против таких соперников как игры высшего международного уровня и учитывают такие встречи в общей статистике. Первая игра, получившая статус тестовой, прошла между сборными Шотландии и Англии 27 марта 1871 года. Примечательно, что эта игра состоялась за год до проведения первого «тестового» матча в футболе, за шесть — в крикете и за двадцать четыре в хоккее на траве.
Первое упоминание слова «тест» в отношении спортивных мероприятий относится к 1861 году.[1] Тогда термин использовался для обозначения важных, но не международных в полном смысле слова игр. Тогда сборная Англии по крикету, не получившая санкции регулирующих органов, отправилась в турне по Австралии. Предполагается, что в основе нового понятия лежит идея матча как «испытания (теста) на прочность и умение».[2] Когда официальные сборные Англии и Австралии по крикету и регби стали регулярно соревноваться, термин стал использоваться только в отношении матчей между главными командами. Подобная практика утвердилась в 1880-х годах.[3]
Если Международный крикетный совет строго контролирует использование словосочетания «тестовый матч», то Международный совет регби не устанавливает предписаний такого рода.[4] В регби-15 матч может быть признан тестовым и внесён в статистику по инициативе только одной из сторон, даже если другая имеет возражения.
Регулирующие органы не обязаны признавать матч тестовым для его официального учёта, и противоречия между организациями возникают крайне редко. Единственный случай в мужском регби высшего уровня, вызвавший разногласия между спортивными федерациями, относится к 1920-м годам, когда проходили матчи между сборной Нового Южного Уэльса и «Олл Блэкс». Так как центр австралийского регби находился в Новом Южном Уэльсе, а остальные территории практически не были вовлечены в игру, Австралийский регбийный союз рассматривал матчи в качестве официальных и записывал на счёт игроков появления в составе национальной сборной. Коллеги спортивных чиновников из Новой Зеландии, впрочем, действовали асимметрично. Возникновение подобных споров в наше время маловероятно в силу профессиональных принципов современного регби и широкого освещения событий регбийного мира в СМИ.[5] Различные взгляды на ведение статистики могут возникнуть только в случае играми между сильнейшими сборными и сборными второго, третьего ярусов или резервными составами национальных команд. Учёт таких игр проходит в порядке, регламентированном в нормативах более слабых регбийных союзов. Например, до 2008 года американская федерация признавала игры сборной против резервных составов английской, ирландской, шотландской, аргентинской и новозеландской команд.
См. также
Напишите отзыв о статье "Тестовый матч (регби)"
Примечания
- ↑ [news.bbc.co.uk/sport1/hi/sports_talk/1723724.stm Stump The Bearded Wonder No 17], BBC Sport (21 December, 2001). Проверено 30 ноября 2010.
- ↑ "test of strength and competency"
- ↑ [www.espncricinfo.com/ci/content/story/141605.html Rowland Bowen - Cricket: A History of its Growth and Development Throughout the World (1970)] (англ.)
- ↑ [www.irblaws.com/EN/ Laws of Rugby Union] (англ.)
- ↑ [www.lassen.co.nz/pickandgo.php?teama=NSW&teamb=NZL pick and go - Rugby Union Test & Super14 results and statistics] (англ.)
Отрывок, характеризующий Тестовый матч (регби)
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
