Те-Кроссингс (Флорида)
| Статистически обособленная местность
Те-Кроссингс
The Crossings, Florida
Показать/скрыть карты
|
Те-Кроссингс (англ. The Crossings) — статистически обособленная местность, расположенная в округе Майами-Дейд (штат Флорида, США) с населением в 23 557 человек по статистическим данным переписи 2000 года.
Содержание
География
По данным Бюро переписи населения США статистически обособленная местность Те-Кроссингс имеет общую площадь в 9,58 квадратных километров, водных ресурсов в черте населённого пункта не имеется.
Статистически обособленная местность Те-Кроссингс расположена на высоте 2 м над уровнем моря.
Демография
| Перепись населения | |||
|---|---|---|---|
| Год переписи | Нас. | %±
<tr><td style="text-align:center">1980</td><td style="padding-left:8px">11 986</td><td></td><td style="padding-left:8px"> | |
По данным переписи населения 2000 года[3] в Те-Кроссингс проживало 23 557 человек, 6255 семей, насчитывалось 8264 домашних хозяйств и 8672 жилых дома. Средняя плотность населения составляла около 2458,98 человек на один квадратный километр. Расовый состав населённого пункта распределился следующим образом: 85,20 % белых, 4,64 % — чёрных или афроамериканцев, 0,09 % — коренных американцев, 3,31 % — азиатов, 0,05 % — выходцев с тихоокеанских островов, 3,54 % — представителей смешанных рас, 3,17 % — других народностей. Испаноговорящие составили 56,11 % от всех жителей статистически обособленной местности.
Из 8264 домашних хозяйств в 40,7 % воспитывали детей в возрасте до 18 лет, 56,1 % представляли собой совместно проживающие супружеские пары, в 15,8 % семей женщины проживали без мужей, 24,3 % не имели семей. 19,3 % от общего числа семей на момент переписи жили самостоятельно, при этом 4,0 % составили одинокие пожилые люди в возрасте 65 лет и старше. Средний размер домашнего хозяйства составил 2,85 человек, а средний размер семьи — 3,28 человек.
Население статистически обособленной местности по возрастному диапазону по данным переписи 2000 года распределилось следующим образом: 25,9 % — жители младше 18 лет, 9,1 % — между 18 и 24 годами, 32,0 % — от 25 до 44 лет, 24,6 % — от 45 до 64 лет и 8,4 % — в возрасте 65 лет и старше. Средний возраст жителей составил 36 лет. На каждые 100 женщин в Те-Кроссингс приходилось 87,9 мужчин, при этом на каждые сто женщин 18 лет и старше приходилось 82,3 мужчин также старше 18 лет.
Средний доход на одно домашнее хозяйство статистически обособленной местности составил 55 517 долларов США, а средний доход на одну семью — 60 263 доллара. При этом мужчины имели средний доход в 42 360 долларов США в год против 32 543 доллара среднегодового дохода у женщин. Доход на душу населения статистически обособленной местности составил 55 517 долларов в год. 5,1 % от всего числа семей в населённом пункте и 6,5 % от всей численности населения находилось на момент переписи населения за чертой бедности, при этом 5,4 % из них были моложе 18 лет и 5,3 % — в возрасте 65 лет и старше.
Напишите отзыв о статье "Те-Кроссингс (Флорида)"
Примечания
- ↑ [www.census.gov/prod/www/abs/decennial/index.html CENSUS OF POPULATION AND HOUSING (1790-2000)]. U.S. Census Bureau. Проверено 17 июля 2010. [www.webcitation.org/66QN2qYK5 Архивировано из первоисточника 25 марта 2012].
- ↑ Census area returned as Lindgren Acres in 1980 & 1990.
- ↑ [factfinder.census.gov/ Сайт Бюро переписи США]
Ссылки
Отрывок, характеризующий Те-Кроссингс (Флорида)
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.
После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
