Попович, Тиберий Ладиславович

Тиберий Попович
Общая информация
Полное имя	Тиберий Ладиславович Попович
Родился
Гражданство
Позиция	защитник полузащитник
Информация о клубе
Клуб
Карьера
Клубная карьера*
1948	Большевик (Мукачево)	? (?)
1949	Динамо (Мукачево)	? (?)
1950	Динамо (Москва)	0 (0)
1951—1959	Динамо (Киев)	121 (4)
1959—1961	→  Колхозник (Ровно)	75 (2)
Тренерская карьера
1961	Колхозник (Ровно)
1961—1963	Авангард (Тернополь)
1964—1965	Дунаец (Измаил)
1966—1967	Авангард (Дзержинск)
1968—1969	Азовец (Жданов)
1969—1970	Торпедо (Ейск)
1970	Колхозник (Черкассы)
Государственные награды
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Тибе́рий Ладисла́вович Попо́вич (укр. Тиберій Ладиславович Попович, польск. Tiberij Popowicz), урождённый Тибор Попович (венг. Popovics Tibor; 20 сентября 1930, Мукачево — 10 февраля 2008, там же) — советский футболист венгерского происхождения, игравший на позиции защитника. Мастер спорта СССР. Заслуженный тренер Украины.

Карьера

Клубная

В детстве занимался в футбольной школе города Мукачево. Первым тренером был Карл Сабо. Начал играть в команде «Большевик», в составе команды пограничников принял участие в любительском турнире в Москве. Игра Поповича заставила «бело-голубых» приобрести этого футболиста через год. Сыграв несколько неофициальных матчей в московской команде, через год Попович ушёл играть в киевское «Динамо», с которым он выиграл Кубок СССР 1954 года. В 1959 году покинул стан киевской команды и отправился доигрывать в клубе «Колхозник» из Ровно, а заодно стал играющим тренером.

В сборной

В 1954—1957 сыграл несколько игр во второй сборной СССР, а в 1956—1959 годах выступал в сборной Украинской ССР.

Тренерская

Завершив карьеру игрока, вошёл в штаб ровенского «Колхозника». Тренировал команды из Тернополя, Измаила, Торецка, Жданова, Ейска и Черкасс. В 1994 году вернулся в Мукачево, где и провёл последние годы жизни.

Достижения

• Вице-чемпион СССР: 1952
• Обладатель Кубка СССР: 1954

Личная жизнь

Имел польские и русинские корни.

Ссылки

• [mag.football.ua/8/660/pop.htm Журнал «Футбол.уа»: «У нас уже был Тиби»]

Отрывок, характеризующий Попович, Тиберий Ладиславович

– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.