Тибести (регион)
| Страна | |
|---|---|
| Статус | |
| Включает | |
| Административный центр | |
| Дата образования |
19 февраля 2008 года |
| Население (2009) |
21 970 (22-е место) |
| Плотность |
0,17 чел./км² (22-е место) |
| Площадь |
130 000 км² |
|
| |
| Часовой пояс | |
| Код ISO 3166-2 |
TD-TI |
Тибе́сти (фр. Tibesti, араб. منطقة تبستي) — один из 22 регионов Чада. Создан 19 февраля 2008 года в ходе административной реформы Чада, в результате которой было увеличено число регионов[1], до реформы входил в состав более крупного региона Борку-Эннеди-Тибести.
- Административный центр — город Бардаи.
- Площадь — 130 000 км², население — 21 970 человек (2009 год).
Название региона происходит от расположенного на его территории нагорья Тибести.
География
Регион Тибести полностью расположен в пустынной зоне на севере Чада. Рельеф определяется нагорьем Тибести. Климат резко континентальный, температура летом поднимается до 45 °C.
История
Наскальные рисунки в Тибести свидетельствуют о том, что тут существовала неолитическая цивилизация 25 тысяч лет назад.
Первым европейцем, посетившим Тибести и город Зуар без разрешения, был Густав Нахтигаль в 1859 году. Он был приговорён к смертной казни, его прошение о помиловании было отклонено, но он был спасён князем Арами Тетими, предоставившим Нахтигалю убежище.
После образования региона, в феврале 2008 года, губернатором Тибести был назначен Алифа Веддейе (фр. Alifa Weddeye). В марте того же года его сменил Суги Аннар (фр. Sougui Annar), а 25 ноября 2009 года губернатором стал Уардугу Болу (фр. Ouardougou Bolou)[2].
Население
Регион населён тубу, которые живут не только в Чаде, но также в Нигере, Ливии, Судане и Египте. Население исповедует ислам суннитского толка.
Административное деление
Состоит из двух департаментов: Восточное Тибести (административный центр — Бардаи) и Западное Тибести (Зуар).
Экономика
Основа их жизненного уклада — сельское хозяйство, как животноводство (разведение коз и верблюдов), так и земледелие (финиковые пальмы). Часть населения ведёт полностью кочевой образ жизни.
Напишите отзыв о статье "Тибести (регион)"
Примечания
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Это заготовка статьи по географии Чада. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Тибести (регион)
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
