Тибет

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Историческая область • Центральная Азия
Тибет

Монастырь Самье в Тибете
Экзотопонимы

кит. 西藏, Сицзан

Период

VII век - настоящее время

Локализация

юго-запад КНР

Население

10,5 млн

Площадь

1,2 млн км²

В составе

Тибетский автономный район, Юньнань, Сычуань, Цинхай, Ганьсу (КНР)

Включает

У-Цанг, Амдо, Кам

Государства на территории:
Тибетское царство VII в. — 842
Юаньская империя 1245—1354
Цинская империя 1751—1912
Тибет 1912—1951
Китайская Народная Республика 1951 — наст. вр.
Тибет на Викискладе

Тибе́т (тиб. བོད་, Вайли bod, Бё[К 1]; кит. 西藏 Сицзан) — район Центральной Азии, расположен на Тибетском нагорье. Представляет собой культурную и религиозную общность, отличительными чертами которой являются тибетский язык и тибетский буддизм.[1] Коренное население — тибетцы.

С 1950 года[К 2] входит в состав КНР как Тибетский автономный район и автономные округа в провинциях Юньнань, Сычуань, Цинхай и Ганьсу, между которыми поделены исторические области Тибета У-Цанг, Кам и Амдо. Лхаса — историческая столица Тибета и административный центр Тибетского автономного района.

Включение Тибета в состав КНР в результате военного вторжения остаётся сложным и противоречивым вопросом вплоть до настоящего времени.[1][⇨]

В Дхарамсале (Индия) находится правительство Тибета в изгнании, главой которого до 2002 являлся Далай-лама XIV[2], один из самых узнаваемых и уважаемых людей в мире.[1]





Содержание

География

Площадь (включая провинции У-Цанг, Кхам и Амдо) — 1,2 млн км².

Средняя высота территории: 4000 метров над уровнем моря.

На территории Тибета берёт исток ряд великих рек, которые протекают затем по территории проживания других народов и поэтому более известны по названиям на языках этих народов (указаны в скобках), а не по тибетским. Это Ярлунг-Цангпо (Брахмапутра), Ма-Чу (Жёлтая река), Джи-Чу (Янцзы), Сенге-Цангпо (Инд), Пунг-Чу (инд.: Арун), Наг-Чу (бирм.: Салуин) и Дза-Чу (Меконг).

Крупнейшие озёра: Цонаг, Нам-Цо, Ямджо-Юмцо, Мапам-Юмцо (Манасаровар), Мигриггъянгджам-Цо.

Средняя температура: 14 °C в июле и −4 °C в январе.

Средний уровень осадков: сильно различается, в западных областях 1 мм в январе и 25 мм в июле; в восточных областях 25—30 мм в январе и 80 мм в июле.

Полезные ископаемые: 126 различных минералов, среди которых бура, уран, железная руда, хромит, золото, литий, боксит, медь, уголь, соль, слюда, олово, нефть и другие.

Климат

В Тибете распространен горный климат с большими суточными колебаниями температуры, и большим количеством солнечного света. Разности температур между югом и севером Тибета являются очень значительными.

Наиболее благоприятен климат в юго-восточных предгорьях Тибета. Также благоприятен климат в городах Лхаса и Шигадзе. В Лхасе среднегодовая температура составляет +8 °C, в Шигадзе +6,5 °C, а на севере, на Тибетском плато и в северной части Тибета, среднегодовые температуры ниже 0°С; эти области находятся в зоне вечной мерзлоты.

Большинство жителей Тибета живут в районе от Лхасы до Шигадзе и на восточной окраине Тибетского плато; северная, центральная, а также западная области Тибета малонаселены.

Климат в Лхасе
Показатель Янв. Фев. Март Апр. Май Июнь Июль Авг. Сен. Окт. Нояб. Дек. Год
Абсолютный максимум, °C 6,8 9,2 12,0 15,7 19,7 22,5 21,7 20,7 19,6 16,4 11,6 7,7 14,7
Средняя температура, °C −2,2 1,1 4,6 8,0 12,0 15,6 15,4 14,5 12,8 8,0 2,2 −1,8 8,9
Абсолютный минимум, °C −10,2 −6,9 −3,2 0,9 5,1 9,2 9,9 9,4 7,6 1,4 −5 −9,1 −0,1
Норма осадков, мм 0 1 2 8 25 71 118 131 60 10 2 1 429
Источник: [www.klimadiagramme.de/Asien/lhasa.html]

Границы и административное устройство

Традиционно территория Тибета делилась на провинции У-Цанг, Кам и Амдо, при этом территория нынешнего Тибетского автономного района включает лишь У-Цанг и западную часть Кама, а остальная территория Кама и регион Амдо разбиты между провинциями Юньнань, Сычуань, Цинхай и Ганьсу.

Китайские власти разделили Тибет на следующие административные единицы:

  1. Тибетский автономный район;
  2. Тибетские автономные округа в провинции Цинхай;
  3. Тибетский автономный округ и Тибетский автономный уезд в провинции Ганьсу;
  4. Тибетские автономные округа и Тибетский автономный уезд в провинции Сычуань;
  5. Тибетский автономный округ в провинции Юньнань.

Население

Тибетцы заняты в основном в сельском хозяйстве и животноводстве. Проживающие на территории Тибета китайцы — в управлении, торговле, секторе обслуживания. Связано это с тем, что до включения в состав Китая Тибет отличался аграрной экономикой экстенсивного типа. Специалистов для новых отраслей, создаваемых китайским правительством, среди этнических тибетцев не было.

Вопрос о количестве и национальном составе населения Тибета весьма сложен. Связано это, во-первых, с отсутствием точного определения территории Тибета, во-вторых с предвзятостью источников. Три исторические области: У-Цанг (включая Нгари), Кам и Амдо тибетцы называют Три Области (тиб.: Чолка Сум). В нетибетской литературе их иногда обозначают как «Большой Тибет» или «Великий Тибет». Правительство Тибета в изгнании сообщает о шести миллионах этнических тибетцев и семи с половиной миллионах этнических китайцев (Хань). Однако правительство Китая приводит следующие данные:

  • Тибетский автономный район: 2,4 миллиона тибетцев, 190 тысяч других национальностей (в основном китайцы). В то же время интересны данные переписи населения от 1953 года. Согласно этим данным численность населения будущего ТАР составляла 1 миллион 150 тысяч человек[3] Следует иметь в виду, что в разные годы в КНР указывались разные результаты этой переписи: в 1953 г. — 1,274 млн чел., в 1959 — 1,18 млн, в 1991 г. — 1,05 млн.[4]
  • Все автономные тибетские районы вместе: 5 миллионов тибетцев и 2,3 миллиона представителей других национальностей. Следует отметить, что по мнению Тибетского правительства в изгнании многие территории исторического Тибета не имеют в нынешнем Китае автономного статуса.
  • Так называемый «Великий Тибет», к которому тибетское правительство в изгнании относит также территории, не имеющие в нынешнем Китае автономного статуса: 5,2 миллиона тибетцев, 3,6 миллиона хань (китайцев) и 1,6 миллиона представителей других национальностей (подсчёты по данным китайской переписи населения 2000 года).

Уровень грамотности среди тибетцев составляет менее 50 %[5]. Уровень грамотности до вторжения КНР точно неизвестен. Образование было в основном монастырским, почти в каждой семье кто-нибудь был монахом, большинство монахов были грамотными. Светское образование стало распространяться в первой половине ХХ в. В 1951 году в стране было всего 100 казённых и частных школ[6].

Этнические большинства в Большом Тибете по регионам, 2000 перепись
Общий Тибетцы Ханьцы другие
Тибетский автономный район: 2,616,329 2,427,168 92.8 % 158,570 6.1 % 30,591 1.2 %
 — Лхаса PLC 474,499 387,124 81.6 % 80,584 17.0 % 6,791 1.4 %
 — Чамдо 586,152 563,831 96.2 % 19,673 3.4 % 2,648 0.5 %
 — Шаньнань 318,106 305,709 96.1 % 10,968 3.4 % 1,429 0.4 %
 — Шигадзе (округ) 634,962 618,270 97.4 % 12,500 2.0 % 4,192 0.7 %
 — Нагчу (округ) 366,710 357,673 97.5 % 7,510 2.0 % 1,527 0.4 %
 — Нгари 77,253 73,111 94.6 % 3,543 4.6 % 599 0.8 %
 — Ньингчи 158,647 121,450 76.6 % 23,792 15.0 % 13,405 8.4 %
Цинхай провинция: 4,822,963 1,086,592 22.5 % 2,606,050 54.0 % 1,130,321 23.4 %
 — Синин PLC 1,849,713 96,091 5.2 % 1,375,013 74.3 % 378,609 20.5 %
 — Хайдун (округ) 1,391,565 128,025 9.2 % 783,893 56.3 % 479,647 34.5 %
 — Хайбэй-Тибетский автономный округ 258,922 62,520 24.1 % 94,841 36.6 % 101,561 39.2 %
 — Хуаннань-Тибетский автономный округ 214,642 142,360 66.3 % 16,194 7.5 % 56,088 26.1 %
 — Хайнань-Тибетский автономный округ 375,426 235,663 62.8 % 105,337 28.1 % 34,426 9.2 %
 — Голог-Тибетский автономный округ 137,940 126,395 91.6 % 9,096 6.6 % 2,449 1.8 %
 — Юйшу-Тибетский автономный округ 262,661 255,167 97.1 % 5,970 2.3 % 1,524 0.6 %
 — Хайси-Монгольско-Тибетский автономный округ 332,094 40,371 12.2 % 215,706 65.0 % 76,017 22.9 %
Тибетские территории, включенные в провинцию Сычуань
 — Нгава-Тибетско-Цянский автономный округ 847,468 455,238 53.7 % 209,270 24.7 % 182,960 21.6 %
 — Гардзе-Тибетский автономный округ 897,239 703,168 78.4 % 163,648 18.2 % 30,423 3.4 %
 — Мули-Тибетский автономный уезд 124,462 60,679 48.8 % 27,199 21.9 % 36,584 29.4 %
Тибетские территории в Юньнанье
 — Дечен-Тибетский автономный округ 353,518 117,099 33.1 % 57,928 16.4 % 178,491 50.5 %
Тибетские территории в Ганьсу
 — Ганьнань-Тибетский автономный округ 640,106 329,278 51.4 % 267,260 41.8 % 43,568 6.8 %
 — Тяньчжу-Тибетский автономный уезд 221,347 66,125 29.9 % 139,190 62.9 % 16,032 7.2 %
Общий для Большого Тибета:
С Синин и Хайдун 10,523,432 5,245,347 49.8 % 3,629,115 34.5 % 1,648,970 15.7 %
Без Синин и Хайдун 7,282,154 5,021,231 69.0 % 1,470,209 20.2 % 790,714 10.9 %

Сокращение численности коренного населения

На основании общей численности тибетцев в 1953 г. около 4 млн чел., по оценкам Ч. Белла и П. К. Козлова[7][8] для первых десятилетий ХХ в., и данных разных источников о размерах потерь[9][10][11][12] исследователем Кузьминым С. Л. был сделан вывод, что при разных оценках потери за 1951—1976 гг. должны составлять от 3 до 30 %[13]. Впрочем, официальные источники КНР оценивают население Тибета в 1950 году как 1 миллион человек.[14] Эти сведения касаются одной из нескольких официальных китайских оценок численности тибетцев только на территории будущего ТАР и без учёта остальных тибетских территорий[15].

Согласно заключению Конгресса США 1987 года:

Раздел 1243. НАРУШЕНИЯ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА В ТИБЕТЕ КИТАЙСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКОЙ
<…>
(6) более 1,000,000 тибетцев погибло с 1959 по 1979 год, что явилось прямым следствием политической нестабильности, казней, тюремных заключений и крупномасштабного голода, порождённых политикой Китайской народной республики в Тибете

United States Statutes at Large Volume 101 Part 3

Тибетская община за границей

Численность тибетцев в изгнании — около 134 тыс. человек: в Индии — 100 000 человек, в Непале — 20 000, в Бутане — 1249, в Швейцарии — 2000, в Скандинавии — 100, в других европейских странах — 400, в Австралии и Новой Зеландии — 200, в США — 8000, в Канаде — 1200.

История

Наиболее ранние свидетельства о проживании людей в Тибете относятся к 3000-2000 годам до н. э. Предположительно современные тибетцы происходят из северо-западного региона Китая, где смешивались различные этнические группы как минимум до 7 века нашей эры, среди которых наибольшее влияние на тибетцев оказали ранние китайские и бирманские группы с одной стороны, и тюркские народы — с другой.[16]

Согласно бонским легендам, тибетцы произошли от союза обезьяны и демоницы.[16] Позднее с появлением в Тибете буддизма обезьяна стала рассматриваться как одно из проявлений Авалокитешвары (тиб. Ченрези).

До 9 века

В древний период Тибет управлялся царями Ярлунгской династии, достоверная история которых начинается с 6-го века (о времени доярлунгских княжеств осталось слишком малое количество исторических свидетельств).

В 7-9 веках Тибетское царство играло важную роль в Центральной Азии, борясь за контроль над торговыми путями. Значимой силой Тибет стал во время правления Сонгцэна Гампо, 33-го царя Тибета (617—650), широко раздвинувшего границы своего царства.[16] В знак примирения и уважения китайский император и царь Непала предоставили тибетскому царю в жёны своих дочерей.

Сонгцэн Гампо оказал большое влияние на культуру Тибета, и считается, что он принёс буддизм народу Тибета и основал множество буддистских храмов, включая Джоканг. Почитается как первый «праведный (религиозный) царь» (тиб. Чогьял).[16]

Наибольших военных успехов Тибет достиг при царе Тисонге Децэне (755—797), который также оказал большое влияние и на развитие тибетского буддизма.[16]

9—13 века

Во время правления Ралпачана (815—838) буддизм и культура продолжали процветать. Однако тибетская империя ослабевала и окончательно распалась после убийства Ландармы (838—841), правление которого было отмечено активным подавлением буддизма, что прервало его развитие более чем на столетие. К концу 9 века Тибет состоял из отдельных воюющих между собой княжеств.[17]

Поклонение религии бон возобновилось в Центральном Тибете. Мигрировавшие на запад наследники царской семьи поддерживали контакты с индийскими буддистами посредством тибетских учёных и переводчиков (лоцава), таких как Ринчен Санпо (958—1055). В 1042 году миссионерская деятельность Атишы способствовала возрождению в Центральном Тибете буддизма.[17]

В 1073 году был основан монастырь Сакья и ряд других монастырей направления тибетского буддизма кагью. Различные монастыри и школы стали получать поддержку местных властителей, разрабатывались системы иерархической преемственности, в том числе через перевоплощение. Активное развитие получала тибетская культура.

В середине 13 века Тибет вынужденно установил политико-религиозные отношения с монгольской империей. В 1247 году глава школы Сакья получил от Годана символическую власть над Тибетом, а Хубилай позже сделал Пагба-ламу своим духовным наставником и первым теократическим монархом Тибета. С этого времени власть в стране сосредотачивалась в руках буддийских иерархов. С крушением династии Юань в 1368 году Тибет получил независимость, которая продолжалась более 100 лет под господством клана Пхагмодру.[17]

14—19 века

В начале 15-го века важную роль в истории Тибета сыграл Цонкапа, стремившийся реформировать тибетский буддизм. В своей доктрине он делал акцент на философских и нравственных идеях Атиши и, основав свой собственный монастырь, установил в нём строгую монашескую дисциплину. После его ухода из жизни последователи выстроили на основе его учения школу гелугпа, которая со временем становилась всё более значимым политическим фактором.[17]

В 1578 году монгольский князь Алтын-хан пригласил к себе страну третьего настоятеля гелугпа Сонама Гьяцо, которому даровал титул Далай-ламы, возобновив таким образом монголо-тибетские отношения покровителя и наставника, и сделав всех монголов последователями школы гелугпа.[17]

В 1642 году при монгольской военной помощи правителем Тибета стал Далай-лама V (1617—1682), после чего светская и духовная власть в Тибете перешла в руки иерархов школы гелугпа. Далай-лама V остался известен как выдающийся религиозный и политический деятель, консолидировавший власть над тибетским регионом, установивший господство над всеми другими школами тибетского буддизма и снизивший власть мирского дворянства, а также как основатель дворца Потала.[18] В 1644 году в Китае пришла к власти династия Цин. Первоначально стабильные отношения между Тибетом и Китаем были осложнены после смерти «Великого Пятого», чей регент Сангье Гьяцо скрывал факт смерти Далай-ламы в течение 15 лет, чем рассердил императора Канси, который стал искать противника регента и нашёл его в лице ойратского Лхавзан-хана. В 1705 году тот атаковал Тибет, убил регента и объявил шестого Далай-ламу, любителя поэзии и развлечений, ложной инкарнацией.[18] Через год Далай-лама VI умер при загадочных обстоятельствах, оставив после себя стихотворение, на основе которого его перерождением был признан Кэлсанг Гьяцо.[19]

В 1717 году монгольские нападения, в результате которых был убит Лхавзан-хан, вынудили китайского императора направить свои войска в Тибет, которым удалось вытеснить ойратов в 1720 году. В течение следующих двухсот лет Китай имел в Тибете представителя своих интересов (амбаня, не имевшего реальной административной власти) и небольшой гарнизон, что воспринималось тибетцами как установление отношений покровителя и духовного наставника как и в случае с монголами.[18]

Тибет находился в сильной зависимости от Пекина, армии которого вмешивались для восстановления порядка, например, во время гражданской войны в 1728 году или во время нападения гуркхов в 1792. В это же время (в конце 19 века) из Тибета были удалены все иностранцы.[18]

С постепенным ослаблением империи Тибет обретал всё большую независимость, которую провозгласил в 1913 году.

Первая половина 20 века

В конце 19-го — начале 20-го века Тибет стал участником Большой игры, борьбы за власть в Центральной Азии между Россией и Великобританией. Британцы с середины 19 века пытались наладить торговые пути между Индией и Китаем через Тибет и установить для Великобритании преимущественные привилегии в регионе. Увидев для себя угрозу со стороны возможного союза России и Тибета (в частности, благодаря активным действиям А.Доржиева и П.Бадмаева), британцы стали предпринимать активные действия.[20] В результате ряда событий и соглашений (Лхасской конвенции 1904 года после британской экспедиции Янгхазбенда, Китайско-английской конвенции 1906 года, Конвенции между Россией и Великобританией 1907 года) Россия и Великобритания признали сюзеренитет Китая над Тибетом и обязались не вмешиваться в его внутренние дела.[20][21] В 1910 году китайские войска заняли Лхасу и установили прямое китайское управление над Тибетом. Революция в Китае привела к выводу китайских войск к концу 1912 года.

После развала империи Цин и подписания тибето-монгольского договора Далай-лама XIII, взявший власть в свои руки в 1895 году,[22] объявил о независимости Тибета от Китая и провозгласил независимое Тибетское государство. С 1913 по 1951 год Тибет функционировал как де-факто независимое государство.[20] Однако ни Китай, ни одно из государств-членов Лиги наций официально не признало независимости Тибета.

Далай-лама XIII попытался улучшить положение в Тибете, проводил реформы и модернизацию с использованием достижений современной цивилизации, уделял много внимания созданию новой армии, но вводимые новшества встречали сопротивление со стороны многих тибетцев, включая монахов и духовенство.[23] Ситуация после смерти Далай-ламы XIII была отмечена борьбой за власть и нестабильностью.

В 1949 году после победы КПК над Гоминьданом в гражданской войне новое правительство Мао Цзэдуна возвестило об «освобождении» Тибета. В октябре 1950 года китайские войска вошли в Восточный Тибет и, сокрушив плохо оснащенную тибетскую армию, взяли его под контроль.[20]

Основной целью плана Мао по Тибету было побудить Тибет к принятию китайской власти и военной оккупации Тибета.[24] После вынужденного заключения в мае 1951 года тибето-китайского соглашения Тибет стал «национальным автономным регионом» (в 1965 году был официально создан Тибетский автономный район[25]), но под фактическим контролем со стороны китайских коммунистов.[25][26]

С середины 20 века по настоящее время

Далай-лама XIV (р.1935) принял политическую власть в Тибете 17 ноября 1950. После подписания соглашения из 17 пунктов в Тибет стало прибывать большое количество китайских солдат и гражданских лиц, что вызывало чрезмерную нагрузку на ресурсы Тибета и недовольство со стороны местного населения.[20] Хотя китайцы оставили привилегии землевладельцев и монастырей, приход к власти коммунистов вызывал опасения у духовенства и знати[27].С середины 1950-х годов разрасталось движение сопротивления, переросшее в восстание в марте 1959 года. Далай-лама и многие министры были вынуждены бежать в Индию, где им было предоставлено убежище. Восстание было подавлено превосходящими силами КНР. Многие последователи Далай-Ламы покинули страну вслед за ним[20]. После 1959 года были отменены многие налоги, эскпроприированы владения крупных мирских землевладельцев и лам, а также проведены реформы, ликвидировавшие крепостную систему[27].

Следующее масштабное событие в Тибете было связано с китайской Культурной революцией. Из более чем 7000 религиозных сооружений, существовавших до установления власти КНР в Тибете, к концу Культурной революции уцелела только малая часть,[28] «бунтари» и хунвэйбины приложили большие усилия для уничтожения истории региона[29].

Крайне проблемным является вопрос нарушений прав человека в Китайской Народной Республике, в том числе и в Тибете, о чём неоднократно с момента установления китайской власти заявляли международные организации, Генеральная Ассамблея ООН. Хотя с конца 1970-х годов репрессии в целом уменьшились, коренное население Тибета проводило неоднократные акции сопротивления китайским властям, наиболее крупные восстания происходили в 1987—1989 и 2008 годах накануне Олимпийских игр в Пекине.[20]

В то же время Китай вкладывает значительные денежные средства в экономику Тибета, в частности, в добычу природных ресурсов и развитие транспортной инфраструктуры (строительство шоссейных и железнодорожных дорог), что дало импульс туризму.[20]

Далай-лама XIV, получивший за свою деятельность Нобелевскую премию мира (1989), и Тибетское правительство в изгнании методами ненасилия стремятся решить вопрос подлинной автономии Тибета, защиты прав тибетцев, сохранения тибетской культуры и религии, защиты экологии Тибета (см. также движение за независимость Тибета). Китайские власти считают невозможным установление какого-либо особого статуса для Тибета и рассматривают действия Далай-ламы как сепаратистские.[30] По мнению экспертов, отказ Китая вести переговоры с Далай-ламой способствует продолжению конфликта.[31]

Противоречия, связанные с политикой КНР в Тибете

Тибетский автономный район в составе Китая
Тибет, как его обозначают тибетцы в изгнании
Область Тибета, как её обозначает Китай
Область, оспариваемая Индией как часть Аксайчина
Область Индии, оспариваемая Китаем как часть ТАР
Области в рамках культуры Тибета (исторически)

Вопрос отношений Тибета и Китая является крайне сложным и противоречивым.[1] На Западе распространена точка зрения, согласно которой политический статус Тибета рассматривается как основание, от которого зависит состояние всей тибетской проблемы, представляющей собой важную часть международных отношений в Центральной Азии.[32]

По данным энциклопедии Британника многие тибетцы (особенно эмигранты) расценивают вторжение Китая как оккупацию независимого государства иностранной державой.[1] Китай, утверждая, что Тибет является его законной частью на протяжении столетий, мотивировал вторжение как освобождение населения от крепостного права (существование которого также является предметом споров[33]), с момента присоединения Тибета к Китаю возросла грамотность и стабильно повышается уровень жизни населения.[34]

Мировое общественное мнение склоняется в сторону «независимости или, по крайней мере, высокой степени автономии» Тибета.[35] Официальные органы государств признают Тибет частью Китая, при этом их позиция может не иметь чёткости: идёт ли речь о простой констатации факта власти Китая над Тибетом или же о признании его законных прав на это.[36] Ряд правительств[37][38] и международных организаций[39], Конгресс США[40][41] неоднократно выражали протест против оккупации Тибета и притеснений коренного населения.

Среди учёных и исследователей нет единого мнения о политическом статусе Тибета. Спектр мнений лежит от точки зрения, что Тибет — это оккупированное независимое государство (один из видных её представителей — М. Ван Вальт ван Прааг), до взгляда о том, что «суверенитет Китая над Тибетом в течение всего XX в. является реальным фактором» (один из представителей этой точки зрения — учёный китайского происхождения Ли Дэцзэн).[32]

По мнению левого политолога Майкла Паренти, в западном мире существует идеализированный образ Тибета. По его утверждениям, значительную часть населения «старого Тибета» составляли крепостные крестьяне, которые были привязаны к своим хозяевам, не имели права создавать семью без разрешения их хозяев или лам, самостоятельно выбирать культуру для выращивания, могли быть «сданы в наем», при этом облагались множеством налогов. В качестве наказаний (в том числе за политическую деятельность) применялись пытки и причинение увечий[27].

Культура

Тибетский язык

Тибетский язык относится к тибето-бирманской языковой группе сино-тибетской языковой семьи. С момента вхождения в состав Китая официальным языком на территории Тибета является китайский, однако делопроизводство разрешено вести на тибетском, также в начальной школе обучение зачастую ведётся на тибетском, с постепенным переходом на китайский язык к старшим классам[5].

Искусство

Буддийское искусство Тибета сформировалось в конце 10-го начале 11-го веков[42] под влиянием индийской, непальской и китайской культур и в большей степени связано с религией — тибетским буддизмом.

Первоначально тибетцы приглашали к себе кашмирских мастеров, а также неварцев из долины Катманду для создания произведений искусства, таких как сохранившиеся расписные деревянные столбы в храме Джоканг (8 век).[43] Копируя неварскую технику, обучаясь у мастеров в северной Индии, производя большое количество предметов живописи, бронзовых и глиняных скульптур, тибетцы постепенно вырабатывали свой собственный стиль, отличающийся «ощутимым чувством концептуальной „цельности“», в большей степени сформировавшийся к 15 веку.[43]

Обучение традиционным тибетским искусствам производится в нескольких институтах (таких как Норбулинка и Намгьял). Некоторые современные художники и скульпторы (как в изгнании, так и в Тибетском автономном регионе) пытаются модернизировать традиции, а также используют современные техники творческого самовыражения, включая фотографию.[44]

Живопись и скульптура

Тибетская живопись и скульптура тесно связана с тибетским буддизмом.[42] Мастерские по изготовлению статуй и иных произведений искусства находились в монастырях.[45] Основными художниками в Тибете длительное время были только монахи (ламы), которые рисовали мандалы, божеств, подбирая благоприятные дни для начала работы, совершали определённые религиозные ритуалы, молились.

В тибетской живописи выделяется три основных школы и три категории изображений с гневными, спокойными или мирными божествами.[1] Одним из наиболее известных и распространённых видов тибетской живописи является танка,[1] отличающаяся строгой каноничностью.[42]

В качестве материала для изготовления скульптур в Тибете использовались дерево, глина, камень, бронза,[45], медь[42]. Статуи украшались драгоценными камнями,[46] одеяниями[45]. В скалах вырезались и раскрашивались рельефы с изображениями буддийских божеств и святых.[42]

Архитектура

Самобытным видом тибетского творчества считается архитектура, основными строительными материалами которой являются гранит, кирпич и дерево.[42] Одна из визитных карточек Тибета — чортены (ступы).

Самым известным и монументальным архитектурным творением Тибета является дворец Потала, расположенный в Лхасе, входящий с 1994 года в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Кроме Поталы туда также входят храм Джоканг и летний дворец Далай-лам Норбулинка.

Музыка и танцы

Музыка Тибета испытала большое влияние со стороны монгольской и индийской культур. Музыкантами в Тибете были монахи, которые в обязательном порядке проходили специальное обучение, даже если они не становились профессиональными музыкантами. Будучи неотъемлемой частью религиозных ритуалов, различные музыкальные формы тибетской музыки не считаются специалистами самостоятельным искусством.[47]

Ритуальные тибетские танцы, песни, оперы и оперетты, сюжет которых основан на древних легендах или исторических событиях, также исполняются монахами, использующими костюмы и маски. Представления обычно происходят на открытом воздухе[1]. Народные песни и танцы отличаются простотой, воспевают любовь, природную красоту и подвиги предков.[1]

Литература

Созданная на тибетском языке литература включает труды по истории, религии, философии, медицине, астрономии, а также художественные и поэтические произведения.[48] Тибетская литература является весьма обширной. Наиболее известны тексты, переведённые на тибетский язык с других языков (в первую очередь, с санскрита), и собранные в двух больших канонических сборниках, называемых Ганджур и Данджур.[49]

Тибетская медицина

В Тибете есть традиционная буддийская система врачевания, появившаяся и распространившаяся в V—VII веках.[50] Она сложилась под влиянием древнеиндийской и древнекитайской медицины, текстов тантры и абхидхармы.[51]

Основной трактат тибетской медицины — «Чжудши» («Четыре основы»). Основное учение — о трех ньепа («виновниках»): лунг («ветер»), три («желчь») и бадкан («слизь»), от которых, как считается, зависит здоровье и болезни человека.[51] В основу терапии заложено использование природных средств растительного и животного происхождения.

Оценки, даваемые современной медицинской наукой традиционной тибетской медицине, неоднозначны.[50]

Тибетский календарь и астрология

Тибетский календарь (lo-tho) является лунно-солнечным. Год делится на 12 или 13 лунных месяцев. С 1027 года, когда на тибетский язык была переведена Калачакра-тантра, в основу тибетского календаря был положен 60-летний астрологический цикл рабджунг.[52] Каждый год цикла соответствует одному из 5 первоэлементов и одному из 12 животных. Символом первого года в цикле является огненный заяц.

Астрологический альманах, который ежегодно публикует Институт тибетской медицины и астрологии Мен-ци-кханг, является также официальным тибетским календарём, в котором отмечаются «благоприятные» и «неблагоприятные» дни с точки зрения тибетской астрологии. Астрологические расчёты являются неотъемлемой частью жизни большинства тибетцев.[53] Тибетцы обычно планируют свою жизнь в соответствии с астрологическими данными, выбирают день для свадьбы, начала путешествия, строительства, посева зерновых, сбора урожая или других событий, ориентируясь на рекомендации астролога.[53]

Тибетская астрология тесно связанной с традиционной тибетской медициной и представляет собой синкретическую систему, в которой обычно выделяется две основные части: карци («белая» астрология, или астрология «звёзд»), возникшая под влиянием индийской астрологии, и чжунци (или нагци, астрология «элементов», или «чёрная» астрология), возникшая под влиянием китайских источников.[53]

Тибетцам в большой степени свойственны суеверия.[1] Например, считается, что путешественника ждёт удача, если по дороге ему встретился прохожий с кувшином воды или похоронная процессия. В Тибетском автономном районе, входящем в состав КНР, астрология также попадает в разряд суеверий, и согласно культурной политике Китая различные формы предсказаний и гаданий находятся вне закона.[54]

Обычаи

Браки среди тибетцев традиционно предполагали одобрение со стороны ламы - астролога, рассмотрение на предмет совместимости жениха и невесты.[1] Непосредственно брачная церемония являлась светским мероприятием, и ламы участия в ней не принимали.[55] Современные тибетские молодые люди обычно знакомятся на людных встречах, а затем обращаются к своим родителям за разрешением на брак.[1]

У тибетцев есть несколько традиционных разновидностей погребальных практик, которые согласуются с описанными в «Тибетской книге мёртвых» («Бардо Тодол»). Одна из них — так называемые «небесные» похороны, когда тело покойного скармливается хищным птицам. Вера в реинкарнацию является частью тибетского буддизма, поэтому в надежде на то, что ушедший обретёт более хорошую жизнь в новом перевоплощении, члены семьи покойного делают благотворительные пожертвования.[1]

Распространённой традицией в Тибете является подношение ката, или ритуального белого шарфа, символизирующего чистоту, в качестве приветствия, во время посещения святых мест, на брачных или похоронных церемониях.[1] Другой обычай — размещение молитвенных флагов на крышах зданий, холмах и других местах (см.конь ветра).

Традиционные праздники

В Тибете отмечаются как многочисленные местные, так и национальные праздники.[1] Самыми важными днями тибетского календаря считаются дни, связанные с деяниями Будды.

На первый день первого месяца приходится Лосар, тибетский праздник нового года (февраль-март по григорианскому календарю). Через три дня после него начинается двухнедельный праздник Монлам («молитва»), во время которого ежедневно читаются специальные молитвы.

В середине четвёртого месяца тибетского календаря отмечается Сага дава — день рождения, просветления и ухода в нирвану Будды Шакьямуни, в который тибетцы молятся, постятся и делают подношения. День ухода из жизни реформатора тибетского буддизма Цонкапы отмечается в 25 день 10 месяца возжиганием масляных лампад.

Кухня

Основной продукт питания в Тибете — это ячмень, мука из поджаренных зерен которого называется цампой.[1] Цампой называют также готовое блюдо из этой муки с добавлением масла яка и тибетского чая. Из муки также готовится тесто, которое скатывается в макароны или используется для пельменей, приготовляемых на пару и называемых момо. Мясные блюда готовятся по большей части из мяса яка, баранины или свинины, часто вяленое или тушёное со специями и картофелем.

Горчица выращивается на Тибете, и поэтому её зерна хорошо представлены в его кухне. Масло яка, йогурт и сыр очень популярны, а хорошо приготовленный йогурт считается весьма престижным деликатесным продуктом. Чай с маслом яка повсеместно распространён. Другой примечательный напиток — ячменное пиво, чанг (chhaang), имеющее сладкий и острый вкус.[1]

Религия

Этнические тибетцы исповедуют тибетский буддизм и религию бон.

Тибетский буддизм

Религия очень важна для тибетцев и оказывает большое влияние на все стороны их жизни. Бон — это древняя религия Тибета. Буддизм на Тибет принес Падмасамбхава и способствовал его распространению. Тибетский буддизм — это точная тибетоязычная версия позднеиндийского буддизма Махаяны.[56] Он распространен не только в Тибете, но и в Монголии, некоторых частях северной Индии, Бурятии, республиках Тува и Калмыкия и некоторых частях Китая, не считая территории самого Тибета. Во время китайской Культурной революции почти все сохранившиеся к тому времени тибетские монастыри были разграблены и уничтожены «красными охранниками».[57][58] Некоторые монастыри стали восстанавливаться с 1980-х годов (с ограниченной поддержкой со стороны китайского правительства) и была дана бо́льшая религиозная свобода, хотя все ещё с ограничениями. Монахи вернулись в монастыри, где обучение восстановилось, однако количество монахов строго ограничено.[57][59][60]

В Тибетском буддизме есть четыре основные традиции:

  • Гелуг, Путь Добродетели. Духовным лидером Гелуг является Ганден Трипа, а временным главой — Далай-лама.[61] Далай-ламы правили Тибетом с середины 17-го века до середины 20-го. Эта традиция была основана Чже Цонкапой в 14—15 веках на основе традиций Кадампы. Цонкапа был известен как своей ученостью, так и своей добродетелью. Далай-лама принадлежит к школе Гелуг и считается воплощением Бодхисаттвы Сострадания.
  • Кагью, Устная Линия. Содержит основной и малый подразделы. Первый, Дагпо Кагью, включает те школы Кагью, которые ведут свои корни от Гампопы. Сама Дагпо Кагью состоит из четырёх основных частей: Карма Кагью, возглавляемая Кармапой, Цалпа Кагью, Баром Кагью и Пагдру Кагью. Малый раздел Кагью — Шангпа Кагью, который в XX веке был представлен известным учителем Калу Ринпоче, ведет свою линию от индийского учителя Нигумы, сестры Наропы. Это устная традиция, которая много внимания уделяет эмпирическим аспектам медитации. Её самым знаменитым представителем был Миларепа.
  • Ньингма, Древняя. Это самая древняя традиция. Она была основана Падмасамбхавой
  • Сакья, Серая Земля, возглавляемая Сакья Тризином, основана Кхон Кончог Гьялпо, учеником великого переводчика Дрокми Лотсавы. Эта школа придает особое значение учености и образованности. Сакья Пандита (1182—1251) был правнуком Кхон Кончог Гьялпо.

Исповедующие буддизм, индуизм, джайнизм, а также последователи религии Бон, совершают Коры — паломничества вокруг святых мест. Одна из самых сложных Кор проходит вокруг горы Кайлас. Путь составляет 53 км в высокогорной местности и занимает в среднем 3 дня. Несмотря на сложность пути — это главная азиатская Кора. Считается, что Кора вокруг Кайласа, совершенная 108 раз, помогает достигнуть освобождения — нирваны. Примечательно, что буддисты проходят Кору по часовой стрелке, а паломники религии бон — против.

Ислам

Мусульмане живут в Тибете с 8—9 веков. В больших тибетских городах есть небольшие сообщества мусульман, которые ведут свои корни от иммигрантов из трех основных регионов: Кашмир, Ладакх и исламские страны центральной Азии. Исламское влияние на Тибет было также со стороны Персии. После прецедента в 1959 году, когда группа тибетских мусульман получила индийское гражданство на основании их исторических кашмирских корней, правительство Индии объявило всех тибетских мусульман индийскими гражданами в том же году.[62] Другие мусульманские этнические группы, которые давно поселились на Тибете, это хуэйцзу, салары, дунсян и баоань.

Христианство

Первыми христианами, которые достигли Тибета, были несториане, следы и надписи которых были найдены в Тибете. Они также присутствовали в лагере Мунке в Шира Ордо, где в 1256 году вели дебаты с Карма Пакши (1204/6—83), главой школы Карма Кагью.[63][64]

Римско-католические иезуиты и капуцины прибывали из Европы в 17-18 веках. Некоторые ученые считают, что португальские миссионеры Отец Антонио де Андраде и Брат Мануэль Маркес первыми достигли западного Тибета в 1624 году и были приняты царской семьей, которая позже позволила им построить церковь.[65][66] Позже христианство было представлено в Ладакх и У-Цанг и было радушно принято правителем Цанга. Некоторые источники предполагают, что первым иезуитским миссионером был Иоганн Грубер, который около 1656 года пересек Тибет от Синина к Лхасе, где провел месяц, перед тем как отправиться в Непал.[67] За ним последовали другие, которые построили в Лхасе церковь. Среди них иезуит Отец Ипполито Дезидери (1716—1721) и различные капуцины в 1707—1711, 1716—1733 и 1741—1745.[68] Чтобы уравновесить влияние школы Гелуг в 17 веке, некоторые тибетские правители и ламы школы Кармап использовали христианство, пока в 1745 году все миссионеры не были выгнаны по настоянию лам.[69][70][71][72][73]

Тибет в популярной культуре

В последнее время появилось некоторое количество фильмов о Тибете, наиболее известные из которых — это голливудские Семь лет в Тибете с Брэдом Питтом в главной роли и Кундун режиссёра Мартина Скорсезе. Другие фильмы: Самсара, Миларепа, Кубок и Гималаи, фильм французско-американского производства с тибетскими актёрами, съёмки которого велись в Непале и Тибете. В 2005 году тибетский кинорежиссёр Тензин Сонам и его партнер Риту Сарин сняли фильм Мечты о Лхасе (англ.),К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4179 дней] первый международно признанный художественный фильм родом из тибетской диаспоры, исследующий действительность в современном Тибете. Кукушили: Горный патруль — это фильм о тибетцах, защищающих оронго от браконьеров. Фильм выиграл многочисленные награды.[74]

Тибет является героем многих картин таких российских художников, как Николай Рёрих, Аллан Ранну.

Интересные факты

  • В 1920-х годах в Тибете существовали налоги на уши и нос.
  • В 20012006 годах был построен высокогорный участок железной дороги Голмуд — Лхаса. Из 1142 км участка — 969 км пролегают на высоте более 4 км над уровнем моря, есть и ж/д перевал находящийся выше 5 км над уровнем моря. В пассажирские вагоны на высокогорных участках принудительно подаётся кислород, как через систему кондиционирования, так и индивидуально к каждому месту.

См. также

Напишите отзыв о статье "Тибет"

Комментарии

  1. Произношение на лхасском диалекте
  2. Разные источники называют различные даты:
    - 1949 год ([books.google.ru/books?id=L_xxOM85bD8C&lpg=PA883&ots=XpnGWtATrb&dq=&hl=ru&pg=PA883#v=onepage&q=&f=false Tibet, Chinese. Occupation. of. (1949-.)] (Ground Warfare: An International Encyclopedia. ABC-CLIO, 2002)
    - 1950 год ([www.britannica.com/EBchecked/topic/594898/Tibet Tibet] // Britannica)
    - 1951 год ([www.encyclopedia.com/topic/Tibet.aspx#4 Tibet] // The Columbia Encyclopedia, 6th ed., 2012)

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 [www.britannica.com/EBchecked/topic/594898/Tibet Tibet] // Britannica
  2. Липкин М. [www.krugosvet.ru/enc/istoriya/DALA-LAMA_XIV.html Далай-лама XIV]. Кругосвет. Проверено 23 октября 2012. [www.webcitation.org/6Bvaj7Q7D Архивировано из первоисточника 4 ноября 2012].
  3. И.Гарри. Буддизм и политика в тибетском районе КНР. Стр. 118. Улан-Удэ, 2009.
  4. [savetibet.ru/2010/03/10/cultural_revolution_3.html Кузьмин С. Л. Скрытый Тибет: история независимости и оккупации. С.-Петербург: изд. А. Терентьева, 2010]
  5. 1 2 [www.asianinfo.org/asianinfo/tibet/pro-education.htm Education/Literacy in Tibet]
  6. И.Гарри. Буддизм и политика в тибетском районе КНР. Стр. 210. Улан-Удэ, 2009.
  7. Bell Ch. Tibet: Past and Present. New Delhi — Madras, Asian Education Services, 1992
  8. Козлов П. К. Тибет и Далай-лама. Москва, изд. КМК, 2004
  9. [www.abhidharma.ru/A/Raznoe/Tibet/0011.pdf Тибет: правда, основанная на фактах. Москва, 1994]
  10. Френч П. Тибет, Тибет. Москва, изд. АСТ, 2004, с. 408—414
  11. Ильин С. «Тибетский вариант». — Литературная газета, 19 июня 1978 г.
  12. [www.case.edu/affil/tibet/booksAndPapers/tibetan.population.in.china.pdf Yan Hao. Tibetan population in China: myths and facts re-examined]
  13. Кузьмин С. Л. Скрытый Тибет: история независимости и оккупации. С.-Петербург: изд. А. Терентьева, 2010. — С.346.
  14. [russian.people.com.cn/31516/6403351.html Жэньминь Жэбао]
  15. Кузьмин С. Л. Скрытый Тибет: история независимости и оккупации. С.-Петербург: изд. А. Терентьева, 2010. — С.336-341.
  16. 1 2 3 4 5 [www.britannica.com/EBchecked/topic/594898/Tibet/71434/History Tibet#History] // Britannica
  17. 1 2 3 4 5 [www.britannica.com/EBchecked/topic/594898/Tibet/71436/Disunity-9th-to-14th-century Tibet#Disunity, 9th to 14th century] // Britannica
  18. 1 2 3 4 [www.britannica.com/EBchecked/topic/594898/Tibet/71439/The-unification-of-Tibet Tibet#The unification of Tibet] // Britannica
  19. Шакабпа В. Д. Тибет: политическая история. — СПб.: Нартанг, 2003. — С. 145.
  20. 1 2 3 4 5 6 7 8 [www.britannica.com/EBchecked/topic/594898/Tibet/71442/Tibet-since-1900 Tibet#Tibet since 1900] // Britannica
  21. Кычанов, Мельниченко, 2005, с. 213-214.
  22. Кычанов, Мельниченко, 2005, с. 202.
  23. Кычанов, Мельниченко, 2005, с. 227, 229.
  24. Goldstein M.C. A History of Modern Tibet, v. 2. The Calm Before the Storm: 1951—1955. — С.99.
  25. 1 2 [www.encyclopedia.com/topic/Tibet.aspx#4 Tibet] // The Columbia Encyclopedia, 6th ed., 2012.
  26. Powers, Templeman, 2012, «Since the Chinese occupation, no Tibetan has ever been given real power, all senior positions have been held by non-Tibetan members of the Chinese Communist Party (CCP)», с. [books.google.ru/books?id=wksCKIivSNUC&lpg=PA243&ots=BQeYWhg9VY&dq=&hl=ru&pg=PA131#v=onepage&q=&f=false 131].
  27. 1 2 3 Michael Parenti. Friendly Feudalism: The Tibet Myth
  28. Powers, Templeman, 2012, с. [books.google.ru/books?id=wksCKIivSNUC&lpg=PA243&ots=BQeYWhg9VY&dq=&hl=ru&pg=PA45#v=onepage&q=&f=false 45].
  29. Powers, Templeman, 2012, с. [books.google.ru/books?id=wksCKIivSNUC&lpg=PA243&ots=BQeYWhg9VY&dq=&hl=ru&pg=PA58#v=onepage&q=&f=false 58].
  30. [kommersant.ru/doc/554592 Далай-лама отказался от сепаратизма]. Газета "Коммерсантъ", №44 (3128) (15 марта 2005). Проверено 3 апреля 2013. [www.webcitation.org/6Fc5hdeNe Архивировано из первоисточника 4 апреля 2013].
  31. Jayshree Bajoria. [www.cfr.org/china/question-tibet/p15965 The Question of Tibet] (англ.) (5 December 2008). Проверено 3 апреля 2013. [www.webcitation.org/6Fc5kPQGt Архивировано из первоисточника 4 апреля 2013].
  32. 1 2 Клинов А. С. Политический статус Тибета и позиция ведущих мировых держав, 1914 г. — конец ХХ в. Автореферат докторской диссертации. — Краснодар, 2001.
  33. См. ,напр., [www.case.edu/affil/tibet/tibetanSociety/social.htm Tibetan Social System (список публикаций)]. The Center for Research on Tibet., раздел «The Goldstein and Miller Debate on „Reexamining Choice, Dependency and Command In The Tibetan Social System: 'Tax Appendages' and Other Landless Serfs“»
  34. [russian.people.com.cn/31521/6575578.html Лэгчоэ: учреждение Дня освобождения тибетцев от крепостного рабства имеет важное значение] // Жэньминь Жибао, 19 января 2009
  35. [www.britannica.com/EBchecked/topic/594898/Tibet Tibet] // Britannica
    «public opinion outside China (especially in the West) has tended to take the side of Tibet as an independent (or at least highly autonomous) entity»
  36. [www.aasc.ucla.edu/uschina/hr_questiontibet.shtml The Question of Tibet] // University of California
  37. [books.google.ru/books?id=LI-tIwxk4RAC&dq=Goldstein+M.C.+1999.+The+Snow+Lion+and+the+Dragon Goldstein M.C. 1999. The Snow Lion and the Dragon.] University of California Press, p. 119
  38. [eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=CELEX:51995IP0963:EN:NOT European Parliament Resolution on Panchen Lama]
  39. [www.icj.org/summary-of-a-report-on-tibet-submitted-to-the-international-commission-of-jurists-by-shri-purshottam-trikamdas-senior-advocate-supreme-court-of-india/ Summary of a report on Tibet: submitted to the International Commission of Jurists], включает резолюцию Комиссии
  40. Kerry Dumbaugh. [www.fas.org/sgp/crs/row/RL34445.pdf Tibet: Problems, Prospects, and U.S. Policy]. — 2008. — С. 26-27. — 28 с.
  41. US Congress. Sec. 536. Reporting requirements on occupied Tibet // [www.gpo.gov/fdsys/pkg/BILLS-103hr2333enr/pdf/BILLS-103hr2333enr.pdf Foreign Relations Authorization Act, Fiscal Years 1994 and 1995]. — 1995. — С. 100. — 148 с.
  42. 1 2 3 4 5 6 [www.bibliotekar.ru/Iskuss2/29.htm Искусство Тибета] // Всеобщая история искусств. Том 2. Под общей редакцией Б.В.Веймарна и Ю.Д.Колпинского. — М: Искусство, 1961. — 408 с.
  43. 1 2 Powers, Templeman, 2012, с. 63.
  44. Powers, Templeman, 2012, с. 64.
  45. 1 2 3 [artclassic.edu.ru/catalog.asp?cat_ob_no=19489&ob_no=19977 Искусство Тибета]. Российский общеобразовательный портал. Проверено 9 февраля 2013. [www.webcitation.org/6ELH2lsWa Архивировано из первоисточника 11 февраля 2013].
  46. Вейрман, Колпинский, 1961.
  47. Михайлов Дж. К., Васильченко E. B. [www.belcanto.ru/tibet.html Тибетская музыка] // Энциклопедия Belcanto.ru
  48. French R. [www.encyclopedia.com/doc/1G2-3458001101.html Tibetans] // Encyclopedia of World Cultures. — 1996.
  49. [feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/leb/leb-2501.htm Тибетская литература] // Литературная энциклопедия, т.11. — 1939.
  50. 1 2 [dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/292382 Тибетская медицина] // Большой Энциклопедический словарь. — 2000.
  51. 1 2 Огнева Е. Д. [dhamma.ru/dict/dict-M.htm#23 Медицина тибетская] // Буддизм: Словарь / Абаева Л. Л., Андросов В. П., Бакаева Э. П. и др. — М.: "Республика", 1992.
  52. Beér R. The Tibetan Astrological Diagram // [books.google.ru/books?id=XlqeS3WjSWIC&dq=&hl=ru&source=gbs_navlinks_s The Encyclopedia of Tibetan Symbols and Motifs]. — Serindia Publications, Inc., 2004. — С. 115. — 368 с. — ISBN 9781932476101.
  53. 1 2 3 Powers J., Templeman D. [books.google.ru/books?id=LVlyX6iSDEQC&pg=PT123#v=onepage&q&f=false Astrology] // Historical Dictionary of Tibet. — Scarecrow Press, 2012. — С. 123. — 832 с. — ISBN 9780810879843.
  54. Schrempf M. [books.google.ru/books?id=eLEqGQ6BTEkC&pg=PA109&lpg=PA109&dq=&source=bl&ots=8ySb1yG6c6&sig=4fWRvOhOQMqYT1YgZ4-Yo5CYgWw&hl=ru&sa=X&ei=GF9VUKTTN66K4gS7hYCgBw&ved=0CC0Q6AEwAA#v=onepage&q=&f=false Soundings in Tibetan Medicine: Anthropological and Historical Perspectives]. — BRILL, 2007. — С. 109. — 449 с. — ISBN 9789004155503.
  55. Powers J., Templeman D. Historical Dictionary of Tibet. — Scarecrow Press, 2012. — С. [books.google.ru/books?id=LVlyX6iSDEQC&lpg=PT123&hl=ru&pg=PT417#v=onepage&f=false 417]. — 832 с. — ISBN 9780810879843.
  56. [savetibet.ru/2010/03/10/religion_and_culture.html Кузьмин С. Л. Скрытый Тибет: история независимости и оккупации. С.-Петербург: изд. А. Терентьева, 2010]
  57. 1 2 [news.bbc.co.uk/2/hi/asia-pacific/7307495.stm Tibetan monks: A controlled life]. BBC News. March 20, 2008  (англ.)
  58. [web.archive.org/web/20071019232457/voyage.typepad.com/china/2007/04/tibet_during_th.html Tibet During the Cultural Revolution] Pictures from a Tibetan People’s Liberation Army’s office  (англ.)
  59. [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9B0DE3DB123BF937A25755C0A961948260&sec=&spon=&pagewanted=all TIBET’S BUDDHIST MONKS ENDURE TO REBUILD A PART OF THE PAST] New York Times Published: June 14, 1987.  (англ.)
  60. Laird, Thomas. The Story of Tibet: Conversations with the Dalai Lama (2006) Grove Press. ISBN 0-8021-1827-5, стр. 351, 352
  61. Powers, John. «Gelukpa Tibetan Buddhism» entry in Melton, J. Gordon, and Martin Baumann. 2002. Religions of the World: A Comprehensive Encyclopedia of Beliefs and Practices. Santa Barbara, Calif: ABC-CLIO. p. 533.
  62. Masood Butt, [asiarecipe.com/tibmuslim.html Muslims of Tibet], The Office of Tibet, January/February 1994
  63. Kapstein, Matthew T. The Tibetans (2006) Blackwell Publishing. ISBN 978-0-631-22574-4 стр. 31, 71, 113
  64. Stein, R. Tibetan Civilization (1972) Stanford University Press. ISBN 0-8047-0901-7 стр. 36, 77-78
  65. Graham Sanderg, The Exploration of Tibet: History and Particulars (Delhi: Cosmo Publications, 1973), pp. 23-26; Thomas Holdich, Tibet, The Mysterious (London: Alston Rivers Ltd., 1906), p. 70.
  66. Sir Edward Maclagan, The Jesuits and The Great Mogul (London: Burns, Oates & Washbourne Ltd., 1932), pp. 344—345.
  67. Narratives of the Mission of George Bogle to Tibet, and of the Journey of Thomas Manning to Lhasa, pp. 295—302. Clements R. Markham. (1876). Reprint Cosmo Publications, New Delhi. 1989
  68. Stein, R. Tibetan Civilization (1972) Stanford University Press. ISBN 0-8047-0901-7, стр. 85
  69. [www.pacificrim.usfca.edu/research/pacrimreport/pacrimreport36.html When Christianity and Lamaism Met: The Changing Fortunes of Early Western Missionaries in Tibet] by Lin Hsiao-ting of Stanford University  (англ.)
  70. [news.bbc.co.uk/2/hi/asia-pacific/country_profiles/6299565.stm «BBC News Country Profiles Timeline: Tibet»]. 2009-11-05. Retrieved 2009-03-11.
  71. Lettera del P. Antonio de Andrade. Giovanni de Oliveira. Alano Dos Anjos al Provinciale di Goa, 29 Agosto, 1627, quoted from Wu, Zaoqi Chuanjiaoshi jin Zang Huodongshi, p. 196; Maclagan, The Jesuits and The Great Mogul, стр. 347—348.
  72. Cornelius Wessels, Early Jesuit Travellers in Central Asia, 1603—1721 (The Hague: Nijhoff, 1924), стр. 80-85.
  73. Maclagan, The Jesuits and The Great Mogul, pp. 349—352; Filippo de Filippi ed., An Account of Tibet, стр. 13-17.
  74. [www.nationalgeographic.com/mountainpatrol/index.html «Mountain Patrol, a film from National Geographic World Films»]  (англ.)

Литература

Внешние аудиофайлы
[laowaicast.podfm.ru/154 Подкаст о Тибете и его традициях]
  • Мартынов А. С. «Статус Тибета в XVII—XVIII веках в традиционной китайской системе политических представлений», — М.: Наука, 1978.
  • Козлов П. К., [runivers.ru/lib/detail.php?ID=140717 Тибет и Далай-лама, Петербург: 1920, на сайте «Руниверс»]
  • Овчинников В. В. «Вознесение в Шамбалу»
  • [www.savetibet.ru/2010/03/10/tibet_book.html Кузьмин С. Л. Скрытый Тибет: история независимости и оккупации. СПб.: изд. А. Терентьева, 2010]
  • Цендина А. Д. [ec-dejavu.net/o/Oil_sculpture.html Масляная скульптура] // …и страна зовется Тибетом. — М.: Вост. лит., 2002. С. 263—269.
  • Van Walt van Praag M.C. 1987. The Status of Tibet: History, Rights, and Prospects in International Law. Boulder, Colorado: Westview Press.
  • И.Гарри. Буддизм и политика в тибетском районе КНР. Улан-Удэ, 2009.
  • Powers J., Templeman D. [books.google.ru/books?id=wksCKIivSNUC&lpg=PP1&hl=ru#v=onepage&f=false Historical Dictionary of Tibet]. — Scarecrow Press, 2012. — 794 с. — ISBN 9780810868052.
  • Кычанов Е. И., Мельниченко Б. Н. История Тибета с древнейших времен до наших дней. — М: Восточная литература, 2005. — 351 с. — ISBN 5-02-018365-2.

Ссылки

Ресурсы, отражающие позицию КНР

  • [www.index-china.com/index-english/Tibet-s.html China, Tibet and the Chinese nation]
  • [eng.tibet.cn/ China Tibet Information Center]
  • [www.china.org.cn/e-white/tibet/ Chinese government white paper «Tibet — Its Ownership And Human Rights Situation»] (1992)
  • [www.china.org.cn/e-white/20011108/index.htm Chinese government white paper, «Tibet’s March Toward Modernization»] (2001)
  • [www.chinatibetnews.com/BIG5/channel19/155/200212/16/5475.html Naming of Tibet] (Simplified Chinese)
  • [www.chinese-embassy.org.uk/eng/zt/zgxz/default.htm PRC Government Tibet information]
  • [www.chinadaily.com.cn/english/doc/2004-05/23/content_333030.htm Regional Ethnic Autonomy in Tibet] (May 2004)
  • [www.tibetonline.net/ Tibet Online] (Simplified Chinese)
  • [www.xzta.gov.cn/yww/ TTB (Tibet Tourism Bureau Official Site)]
  • [www.utibet.edu.cn/ Tibet University] (Simplified Chinese)
  • [english.people.com.cn/whitepaper/tbpaper/tb.html White Paper on Ecological Improvement and Environmental Protection in Tibet]
  • [english.people.com.cn/features/tibetpaper/tibet.html White Paper on Tibetan Culture and Homayk]
  • [mdokhams.gmxhome.de/mainintro.html The East Tibet Website]
  • [www.khamaid.org Kham Aid Foundation — assistance programs and general travel info]
  • [jp.youtube.com/watch?v=3wT4scEwMIc Chinese Violence to Tibetan NGO and USA Student in Seoul]
  • Овчинников В. В. [www.interfax-religion.ru/cis.php?act=print&div=7108 Тибет стал частью Китая ещё в Средние века]. — ИА «Интерфакс», 2007.

Ресурсы, отражающие точку зрения тибетских оппозиционеров

  • [www.tibet.net Официальный сайт Тибетского правительства в изгнании]
  • [savetibet.ru/ сайт Центра тибетской культуры и информации в России]
  • [www.unpo.org/news_detail.php?arg=52&par=672 Amnesty International Report 2004]
  • [www.tibet.ca/ Canada Tibet Committee]
  • [mdokhams.gmxhome.de/mainintro.html The East Tibet Website]
  • [www.khamaid.org Kham Aid Foundation — assistance programs and general travel info]
  • [www.tibet.net/ Central Tibetan Administration (Government in Exile)]
  • [www.archive.org/download/tibet_gnn/tibet_bb.mov Faith in Exile] — A video by the Guerrilla News Network
  • [www.freetibet.org/ Free Tibet website]
  • [www.ifex.org/en/content/view/full/50602/ Freedom of expression violations in Tibet]
  • [www.olympicwatch.org/topics.php?id=10 Olympic Watch] (Committee for the 2008 Olympic Games in a Free and Democratic Country) on Tibet-related issues
  • [www.kinaboykot.dk/video.htm Repression in Tibet]
  • [www.amnestyusa.org/countries/china/document.do?id=B0641B4B43873B66802569A600601F21 Repression in Tibet, 1987—1992]
  • [www.studentsforafreetibet.org/ Students for a Free Tibet]
  • [www.tibet.com/ The Government of Tibet in exile]
  • [www.tibet.org/ Tibet Online — Tibet Support Group]
  • [www.ciolek.com/WWWVL-TibetanStudies.html Tibetan Studies WWW Virtual Library]
  • [www.tibet.freeserve.co.uk/ Beefy’s Nepal and Tibet Page] — photos and information on Tibet (and Nepal)
  • [www.cwru.edu/affil/tibet/booksAndPapers/Impact_China_Reform_Policy.htm The Impact of China’s Reform Policy on the Nomads of Western Tibet by Melvyn C. Goldstein and Cynthia M. Beall] — An examination of the impact of China’s post-1980 Tibet policy on a traditional nomadic area of Tibet’s Changtang (Northern Plateau) about 300 miles west-north-west of Lhasa in Phala Xiang, Ngamring county.
  • [ru_free_tibet.livejournal.com/ ru_free_tibet] в поддержку освобождения Тибета
  • [tibet.spb.ru/ сайт Общества Друзей Тибета (ОДТ) г. Санкт-Петербург]

Политически нейтральные ресурсы

  • [mahabodhi.narod.ru Тибетский буддизм]
  • [www.haiweitrails.com/timeline_tibet.htm Haiwei Trails — Timeline of Tibet]
  • [www.tibetmap.com/ The Tibet Map Institute]
  • [mith.ru/alb/buddhism/ Буддизм Тибета]
  • [russian.people.com.cn/31515/6341896.html 10 прекрасных мест в Тибете, которые стоит посетить]

Отрывок, характеризующий Тибет

– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.


15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…
Граф Илья Андреич, сладко улыбаясь, одобрительно кивал головой.
– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
– Во первых, доложу вам, что мы не имеем права спрашивать об этом государя, а во вторых, ежели было бы такое право у российского дворянства, то государь не может нам ответить. Войска движутся сообразно с движениями неприятеля – войска убывают и прибывают…
Другой голос человека, среднего роста, лет сорока, которого Пьер в прежние времена видал у цыган и знал за нехорошего игрока в карты и который, тоже измененный в мундире, придвинулся к Пьеру, перебил Апраксина.
– Да и не время рассуждать, – говорил голос этого дворянина, – а нужно действовать: война в России. Враг наш идет, чтобы погубить Россию, чтобы поругать могилы наших отцов, чтоб увезти жен, детей. – Дворянин ударил себя в грудь. – Мы все встанем, все поголовно пойдем, все за царя батюшку! – кричал он, выкатывая кровью налившиеся глаза. Несколько одобряющих голосов послышалось из толпы. – Мы русские и не пожалеем крови своей для защиты веры, престола и отечества. А бредни надо оставить, ежели мы сыны отечества. Мы покажем Европе, как Россия восстает за Россию, – кричал дворянин.
Пьер хотел возражать, но не мог сказать ни слова. Он чувствовал, что звук его слов, независимо от того, какую они заключали мысль, был менее слышен, чем звук слов оживленного дворянина.
Илья Андреич одобривал сзади кружка; некоторые бойко поворачивались плечом к оратору при конце фразы и говорили:
– Вот так, так! Это так!
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…


В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…
Государь замолчал, толпа стала тесниться вокруг него, и со всех сторон слышались восторженные восклицания.
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.



Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.
Император находится при армии, чтобы воодушевлять ее, а присутствие его и незнание на что решиться, и огромное количество советников и планов уничтожают энергию действий 1 й армии, и армия отступает.
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.
Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.