Тиби, Ахмед

Ахмед Тиби
احمد الطيبي
Дата рождения:	19 декабря 1958(1958-12-19) (65 лет)
Место рождения:	Тайбе, Израиль
Гражданство:	Израиль Израиль
Образование:	Доктор медицинских наук
Партия:	Тааль

Ахмед Тиби (араб. أحمد الطيبي‎, ивр. ‏אחמד טיבי‏‎, также Ахмад Тиби; р. 19 декабря 1958, Тайбе) — израильский политик арабского происхождения, лидер партии ТААЛЬ (Арабское движение за обновление). Тиби считает себя палестинским арабом по национальности и израильтянином по гражданству.

В кнессете с XV созыва представлял партию ТААЛЬ, в последних двух созывах выступающую единым списком с партией «Раам». В кнессете XVII и XVIII созыва выполняет обязанности вице-спикера.

В 2015 на выборах в кнессет 20-го созыва стал членом кнессета от Общего арабского списка.

Биография

Родился в городе Тайбе. Его отец переехал туда из Яффы. Дедушка Тиби родился в cирийском Дамаске.

Врач, выпускник Еврейского университета в Иерусалиме, начал специализироваться в области гинекологии, но не закончил, женат, имеет 2-х дочерей.

Общественная и политическая деятельность

Ещё во время учёбы начал политическую карьеру и участие в демонстрациях. В 80-х годах Ахмед Тиби налаживает отношения с видными палестинскими деятелями, такими как Радуан Абу-Айяш, а 1984 году встретился с председателем исполкома ООП Ясиром Арафатом в Тунисе, тем самым нарушив израильские закон, запрещающий контактировать с членами ООП, и поэтому не раз допрашивался израильской полицией.

После подписания соглашений в Осло в 1993 году, Тиби был назначен советником Ясира Арафата по делам Израиля. Также являлся представителем палестинцев на Меморандуме Уай-Ривер в 1998 году.

В 1995 году основал партию Тааль вместе с группой арабских ученых и возглавил её на выборах в кнессет 14-го созыва, но партия не прошла в кнессет.

В 1999 году объединился с Азми Бшарой, возглавлявшим Балад, и общим списком смогли получить 2 мандата в кнессете 15-го созыва. Но совместная деятельность партий Тааль и Балад не удалась и после выборов, список был расформирован на две фракции.

На выборах в кнессет 16-го созыва две партии Тааль и Хадаш объединившись, общим списком получили 3 мандата.

На выборах в кнессет 17-го созыва Ахмад Тиби во главе партии Тааль объединился с партией РААМ и общим списком получили 3 мандата.

На выборах в кнессет 18-го созыва Ахмад Тиби сохранил место председателя партии Тааль и общим списком с РААМ получили 4 мандата.

В 2007 году принимал участие в 42 годовщине партии ФАТХ, где заверил собравшихся, что сопротивление будет продолжаться до «полного освобождения всех палестинских земель, оккупированных в 1967 году, и создания палестинского государства со столицей в священном Иерусалиме» и призвал палестинцев к созданию регулярной армии, которая и продолжит «дело сопротивления». [www.newsru.co.il/mideast/11jan2007/mazen1.html newsru.co.il]

В 2008 году был назначен главой парламентской следственной комиссии по приёму на работу арабов на государственную службу.

В 2008 году Ахмад Тиби участвовал в конференции по вопросам демократии, развития и свободной торговли в Катаре, где возникла перебранка между ним и министром иностранных дел Израиля Ципи Ливни. По окончании выступления Ливни Тиби поднялся и во всеуслышание заявил: «Израиль — государство апартеида. Как можно употреблять термин „демократия“ в отношении еврейского государства?» На это Ливни ответила: «В 1947 году речь шла о создании двух государств — еврейского и арабского палестинского. Вы с этим согласны? Сегодня вы являетесь израильским парламентарием, представляете в Кнессете 20 % населения страны и можете говорить все, что вам вздумается. Это ли не доказательство наличия демократии в Израиле?» [www.newsru.co.il/mideast/14apr2008/tibi_livni413.html newsru.co.il]

Комментируя этот эпизод, лидер партии НДИ Авигдор Либерман заявил : «Ахмед Тиби постоянно использует свои полномочия для того, чтобы разрушить государство Израиль», и отметил, что «место этого человека в палестинском парламенте в Рамалле, а не в кнессете». На что получил ответ от Тиби : «Меня не слишком беспокоят слова этого фашиста-эмигранта, который пытается изгнать меня с моей родины» . По его словам, «всякий раз, когда я озвучиваю свою принципиальную позицию в защиту демократии и прав моего народа, фашисты и эмигранты требуют изгнать меня из кнессета и из моего дома. Что я квартирант?»[cursorinfo.co.il/news/novosti/2008/04/15/libernam/]

Также проявляет интерес к защите окружающей среды, борьбе с жестоким обращением с животными. Так же является участником ежегодной церемонии «У каждого человека есть имя» в День Памяти Катастрофы и Героизма европейского еврейства и выступает против отрицателей Холокоста.

27.1.2010 Тиби выступил на заседании Кнессета, посвященному международному дню памяти жертв Катастрофы, заявив — «Силы зла послали миллионы людей — евреев, советских людей, поляков, цыган и просто своих политических противников — на страшную смерть. Это была не просто смерть, а индустрия смерти, порождение идеологии ненависти, расизма и расовых чисток». [www.zman.com/news/2010/01/27/66300.html]

Идеология и политическая позиция

Формально поддерживает идею — «Два государства для двух народов», то есть создание Государства Палестина рядом с Израилем, однако в своих многочисленных выступлениях как в Кнессете, так и перед избирателями заявлял, что освобождение всей территории исторической Палестины от «еврейской оккупации» неотъемлемое право и долг палестинских арабов. Считает себя палестинским арабом по национальности и израильтянином по гражданству. Выступает за отмену еврейского характера государства Израиль и всего, что выделяет евреев среди других национальностей в стране — закона о возвращении, гимна и флага. Выступает против призыва арабов на военную службу . По его мнению, «право на возвращение» палестинских беженцев в Израиль является «нерушимым условием» для примирения между палестинцами и израильтянами, хотя и считает, что только небольшая часть беженцев воспользовались бы этим правом.

Выступает против оккупации Израилем Западного берега реки Иордан и блокады Сектора Газы. Называет поселения на оккупированных территориях «раковой опухолью, которую нужно удалить».

Ссылки

• [www.knesset.gov.il/mk/ru/mk_ru.asp?mk_individual_id_t=208 Депутаты Кнессета: Ахмед Тиби]
• [www.newsru.co.il/israel/19jan2012/tibi_103.html Правый лагерь требует изгнать Тиби из Кнессета за прославление террористов, 19 января 2012 г.]
• [newsru.co.il/israel/01dec2013/tibi302.html Ахмад Тиби: «Либерман — наглый фашистский иммигрант, укравший арабские земли»]

Отрывок, характеризующий Тиби, Ахмед

Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.
– Хороша, брат, да не про нас, – сказал ему Долохов.
– Я скажу сестре, чтобы она позвала ее обедать, – сказал Анатоль. – А?
– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j'adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.
– Ты уж попался раз на petite fille [девочке], – сказал Долохов, знавший про женитьбу Анатоля. – Смотри!
– Ну уж два раза нельзя! А? – сказал Анатоль, добродушно смеясь.


Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.
В воскресение утром Марья Дмитриевна пригласила своих гостей к обедни в свой приход Успенья на Могильцах.
– Я этих модных церквей не люблю, – говорила она, видимо гордясь своим свободомыслием. – Везде Бог один. Поп у нас прекрасный, служит прилично, так это благородно, и дьякон тоже. Разве от этого святость какая, что концерты на клиросе поют? Не люблю, одно баловство!
Марья Дмитриевна любила воскресные дни и умела праздновать их. Дом ее бывал весь вымыт и вычищен в субботу; люди и она не работали, все были празднично разряжены, и все бывали у обедни. К господскому обеду прибавлялись кушанья, и людям давалась водка и жареный гусь или поросенок. Но ни на чем во всем доме так не бывал заметен праздник, как на широком, строгом лице Марьи Дмитриевны, в этот день принимавшем неизменяемое выражение торжественности.
Когда напились кофе после обедни, в гостиной с снятыми чехлами, Марье Дмитриевне доложили, что карета готова, и она с строгим видом, одетая в парадную шаль, в которой она делала визиты, поднялась и объявила, что едет к князю Николаю Андреевичу Болконскому, чтобы объясниться с ним насчет Наташи.
После отъезда Марьи Дмитриевны, к Ростовым приехала модистка от мадам Шальме, и Наташа, затворив дверь в соседней с гостиной комнате, очень довольная развлечением, занялась примериваньем новых платьев. В то время как она, надев сметанный на живую нитку еще без рукавов лиф и загибая голову, гляделась в зеркало, как сидит спинка, она услыхала в гостиной оживленные звуки голоса отца и другого, женского голоса, который заставил ее покраснеть. Это был голос Элен. Не успела Наташа снять примериваемый лиф, как дверь отворилась и в комнату вошла графиня Безухая, сияющая добродушной и ласковой улыбкой, в темнолиловом, с высоким воротом, бархатном платье.
– Ah, ma delicieuse! [О, моя прелестная!] – сказала она красневшей Наташе. – Charmante! [Очаровательна!] Нет, это ни на что не похоже, мой милый граф, – сказала она вошедшему за ней Илье Андреичу. – Как жить в Москве и никуда не ездить? Нет, я от вас не отстану! Нынче вечером у меня m lle Georges декламирует и соберутся кое кто; и если вы не привезете своих красавиц, которые лучше m lle Georges, то я вас знать не хочу. Мужа нет, он уехал в Тверь, а то бы я его за вами прислала. Непременно приезжайте, непременно, в девятом часу. – Она кивнула головой знакомой модистке, почтительно присевшей ей, и села на кресло подле зеркала, живописно раскинув складки своего бархатного платья. Она не переставала добродушно и весело болтать, беспрестанно восхищаясь красотой Наташи. Она рассмотрела ее платья и похвалила их, похвалилась и своим новым платьем en gaz metallique, [из газа цвета металла,] которое она получила из Парижа и советовала Наташе сделать такое же.
– Впрочем, вам все идет, моя прелестная, – говорила она.
С лица Наташи не сходила улыбка удовольствия. Она чувствовала себя счастливой и расцветающей под похвалами этой милой графини Безуховой, казавшейся ей прежде такой неприступной и важной дамой, и бывшей теперь такой доброй с нею. Наташе стало весело и она чувствовала себя почти влюбленной в эту такую красивую и такую добродушную женщину. Элен с своей стороны искренно восхищалась Наташей и желала повеселить ее. Анатоль просил ее свести его с Наташей, и для этого она приехала к Ростовым. Мысль свести брата с Наташей забавляла ее.
Несмотря на то, что прежде у нее была досада на Наташу за то, что она в Петербурге отбила у нее Бориса, она теперь и не думала об этом, и всей душой, по своему, желала добра Наташе. Уезжая от Ростовых, она отозвала в сторону свою protegee.
– Вчера брат обедал у меня – мы помирали со смеху – ничего не ест и вздыхает по вас, моя прелесть. Il est fou, mais fou amoureux de vous, ma chere. [Он сходит с ума, но сходит с ума от любви к вам, моя милая.]
Наташа багрово покраснела услыхав эти слова.
– Как краснеет, как краснеет, ma delicieuse! [моя прелесть!] – проговорила Элен. – Непременно приезжайте. Si vous aimez quelqu'un, ma delicieuse, ce n'est pas une raison pour se cloitrer. Si meme vous etes promise, je suis sure que votre рromis aurait desire que vous alliez dans le monde en son absence plutot que de deperir d'ennui. [Из того, что вы любите кого нибудь, моя прелестная, никак не следует жить монашенкой. Даже если вы невеста, я уверена, что ваш жених предпочел бы, чтобы вы в его отсутствии выезжали в свет, чем погибали со скуки.]
«Стало быть она знает, что я невеста, стало быть и oни с мужем, с Пьером, с этим справедливым Пьером, думала Наташа, говорили и смеялись про это. Стало быть это ничего». И опять под влиянием Элен то, что прежде представлялось страшным, показалось простым и естественным. «И она такая grande dame, [важная барыня,] такая милая и так видно всей душой любит меня, думала Наташа. И отчего не веселиться?» думала Наташа, удивленными, широко раскрытыми глазами глядя на Элен.