Тикиляйнен, Пётр Абрамович
Поделись знанием:
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
| Пётр Абрамович Тикиляйнен | |||
 | |||
| Дата рождения | |||
|---|---|---|---|
| Место рождения |
Марково, Бегуницкая волость, Петергофский уезд, Петроградская губерния, РСФСР[1] | ||
| Дата смерти | |||
| Место смерти | |||
| Принадлежность | |||
| Род войск |
| ||
| Годы службы | |||
| Звание |
| ||
| Сражения/войны | |||
| Награды и премии |
| ||
Пётр Абрамович Тикиляйнен (1921—1941) — младший сержант, Герой Советского Союза.
Содержание
Биография
Родился 3 августа 1921 года в деревне Марково Бегуницкой волости Петергофского уезда[1] в семье крестьянина, ингерманландец.
В 1939 году по окончанию школы в деревне Красная Мыза был призван в Красную армию. Участвовал в Советско-финской войне (рядовой соединения 71-й стрелковой дивизии).
В 1941 году учился в полевой школе младших командиров.
В Великую Отечественную войну — командир отделения 52-го стрелкового полка 71-й стрелковой дивизии 7-й армии. Не раз проникал в расположение врага с целью разведки.
28 июля 1941 года в районе Ристисалми в течение дня отделение под его командованием героически сдерживало ожесточённое наступление противника, не пропуская его к дороге, ведущей через Вохтозеро и Спасскую Губу на Петрозаводск. Когда закончились гранаты, Пётр Тикиляйнен поднял бойцов отделения в рукопашную штыковую контратаку. В этом бою младший сержант Пётр Тикиляйнен погиб смертью храбрых[2].
Похоронен в воинской Братской могиле в городе Суоярви Республики Карелия.
Семья
Мать — Анна Степановна Тикиляйнен, после Великой Отечественной войны проживала в Ленинграде.
Память
- В 1966 году на могиле в Суоярви установлен бюст.
- В городе Суоярви его именем названа улица.
- В средней школе деревни Красная Мыза установлена мемориальная доска.
- В деревне Марково на доме, где жил Тикиляйнен, установлена памятная доска.
- Имя Тикиляйнена носил рыболовный траулер «Пётр Тикиляйнен», приписанный к порту Мурманск.
- Портрет П. А. Тикиляйнена установлен в монументальной портретной Галерее Героев, открытой в 1977 г., в городе Петрозаводске в районе улиц Антикайнена и Красной.
- У озера Толваярви в Суоярвском районе установлен памятник на месте гибели П. А. Тикиляйнена.
Награды
- Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 ноября 1941 года посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
- Награждён орденом Ленина.
Напишите отзыв о статье "Тикиляйнен, Пётр Абрамович"
Примечания
- ↑ 1 2 Ныне — Волосовский район, Ленинградская область, Россия.
- ↑ [library.karelia.ru/karelfront/page8.html Герои Советского Союза].
Литература
- Герои земли советской. — Петрозаводск: Карельское книжное издательство, 1968. — С. 305-316. — 367 с. — 20 000 экз.
- Арентова О. «…Они не пропустили врага»: [Герой Совет. Союза П. А. Тикиляйнен] // Суоярвский вестник. — 2004. — 2 июля
- Вечно живой // Ленинская правда, 1968, 22 июня.
- Дементьева А. Разведчик Петр Тикеляйнен // На рубеже. — 1951. — № 5. — С. 51—54.
- Мутанен П. А. Бой у Ристисалми : документальная повесть [о Пиетаре Тикиляйнене] / [пер. с фин. Мильи Коскела]. — Петрозаводск: Карелия, 1984. — 211 с.
- Опарин В. Бесстрашный разведчик. [Герой Советского Союза П. А. Тикиляйнен]. — Петрозаводск: Госиздат КАССР, 1961. — 56 с.
- Савельева И. Он защищал карельскую землю : [об участнике Великой Отечественной войны П. А. Тикиляйнене] / Ия Савельева // Суоярвский вестник. — 2010. — 6 июля.
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2787 Тикиляйнен, Пётр Абрамович]. Сайт «Герои Страны».
- [pobeda.gov.karelia.ru/Cronicle/tikilyainen.html Из наградного листа — Герой Советского Союза Тикиляйнен Пётр Абрамович].
- [finugor.ru/leaders/candidate/18191 Тикиляйнен Пётр Абрамович — Герой Советского Союза].
- [www.front.karelia.ru/site/article/214 Тикиляйнен Пётр Абрамович].
- [az-libr.ru/index.shtml?Persons&K8A/f56d4c34/index Тикиляйнен Пётр Абрамович]
- [monuments.karelia.ru/ob-ekty-kul-turnogo-nasledija/kniga-velikaja-otechestvennaja-vojna-v-karelii-pamjatniki-i-pamjatnye-mesta/stat-i-ob-ob-ektah-voenno-istoricheskogo-nasledija/suojarvskij-rajon/mogila-geroja-sovetskogo-sojuza-p-a-tikiljajnena/ Могила Героя Советского Союза П. А. Тикиляйнена]
|
||||||||||||
Отрывок, характеризующий Тикиляйнен, Пётр Абрамович
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Волосовском районе
- Родившиеся 3 августа
- Родившиеся в 1921 году
- Родившиеся в Санкт-Петербургской губернии
- Умершие 28 июля
- Умершие в 1941 году
- Умершие в Суоярвском районе
- Сержанты и старшины СССР
- Герои Советского Союза
- Кавалеры ордена Ленина
- Похороненные в Суоярви
- Погибшие в боях Великой Отечественной войны
- Участники советско-финской войны (1939—1940)
