Тилло, Алексей Андреевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Тилло.
Алексей Андреевич Тилло


Фотография 1872 года.
Дата рождения

13 (25) ноября 1839(1839-11-25)

Место рождения

Киевская губерния

Дата смерти

30 декабря 1899 (11 января 1900)(1900-01-11) (60 лет)

Место смерти

Санкт-Петербург

Принадлежность

Россия Россия

Род войск

Генеральный штаб

Звание

генерал-лейтенант

Командовал

148-й пехотный Каспийский полк, 37-я пехотная дивизия

Сражения/войны

Туркестанские походы

Награды и премии

Орден Святого Станислава 2-й ст. (1869), Орден Святой Анны 2-й ст. (1873), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1876), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1879), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1885), Орден Святой Анны 1-й ст. (1888), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1891), Орден Белого Орла (1896)

Алексей Андреевич Тилло (13 (25) ноября 1839 — 30 декабря 1899 (11 января 1900)) — российский географ, картограф и геодезист, генерал-лейтенант, член-корреспондент Петербургской Академии наук.





Биография

Алексей Андреевич Тилло родился 13 ноября 1839 года. Происходил из французского дворянского рода, его дед был гугенотом, переселившимся в Киев, но уже отец был русский подданный.

Военная служба

Окончив курс в Киевском кадетском корпусе и Дворянском полку, Алексей Андреевич Тилло 16 июня 1859 года был произведён в прапорщики и зачислен в лейб-гвардии конно-гренадерский полк.

В 1861 году Алексей Андреевич Тилло поступает в Михайловскую артиллерийскую академию, а оттуда на геодезическое отделение Академии Генерального штаба, в которой курс наук заканчивает в 1864 году и был зачислен в Генеральный штаб. В следующие два года Тилло проходил практику на Пулковской обсерватории, после чего собственно и началась его научная деятельность. За это время он последовательно получил чины поручика (30 августа 1861 года), штабс-капитана (6 ноября 1864 года) и капитана (9 ноября 1865 года).

Строевая служба у Алексея Андреевича Тилло тем временем продолжалась в Оренбургском военном округе, где он занимал должность начальника военно-топографического отдела, причём во время научных изысканий он неоднократно бывал в стычках с бухарскими и хивинскими войсками.

31 марта 1868 года он получил звание подполковника и 1 января 1871 года — полковника.

29 октября 1872 года Алексей Андреевич Тилло был назначен командиром Каспийского пехотного полка, которым командовал до 24 июля 1879 года, а уже 20 августа 1882 года с производством в генерал-майоры был назначен начальником штаба 1-го армейского корпуса. После этого 10 января 1894 года получил назначение начальником 37-й пехотной дивизии, а за четыре дня до смерти был назначен сенатором. 30 августа 1894 года получил чин генерал-лейтенанта.

Алексей Андреевич Тилло умер 30 декабря 1899 года в Санкт-Петербурге, похоронен на Смоленском евангелическом кладбище.

Научная деятельность

Учёная карьера Тилло начинается с его выхода из Академии Генерального штаба, и его первой крупной самостоятельной работой было производство нивелировки между Каспийским и Аральским морями, давшей разность высот этого последнего и океана. С этого времени Тилло уже не оставлял никогда интересоваться собиранием материалов по гипсометрии России и позднее использовал собранные им данные разными способами.

Самой выдающейся работой такого рода является его обзорная «Гипсометрическая карта Европейской России» в масштабе 60 вёрст в 1 дюйме (1:2 520 000), изданная Министерством путей сообщения в 1889 году, которая в то же время была и первой такой картой, установившей действительно верный и научный взгляд на рельеф России. Эти работы заложили основы отечественной гипсометрической школы.

К этому же роду работ примыкают труды Тилло по своду нивелировок и по измерению площадей бассейнов рек Европейской и Азиатской России (последний остался незаконченным и этот труд продолжил после его смерти Ю. М. Шокальский), дающие совершенно новые и обоснованные более научно данные по этим вопросам.

Другая отрасль физико-географических знаний, которая не переставала привлекать всю жизнь Тилло, был земной магнетизм; ещё в бытность свою в Оренбурге Тилло издал труд «Земной магнетизм Оренбургского края», а затем ему принадлежит, так же как и в гипсометрии, первая сводка всех магнитных определений в России. Благодаря его заботам была обстоятельно обследована магнитная аномалия в Харьковской и Курской губерниях. Затем им издан целый ряд теоретических трудов по земному магнетизму.

Работы по гипсометрии России заставили Тилло заняться вопросами метеорологического характера и в особенности распределением давления атмосферы. Результатом этих занятий было издание капитального труда с атласом «Распределение атмосферного давления на пространстве Российской империи и Азиатского материка по наблюдениям за 1836—1885 гг.».

Наконец, за последние годы своей жизни Тилло руководил ещё одним крупным делом, начатым по его инициативе, а именно экспедицией по исследованию верховьев главнейших рек Европейской России. Помимо необыкновенно напряженной и плодотворной деятельности в этой экспедиции, Тилло попутно издал «Атлас распределения атмосферных осадков на речных бассейнах Европейской России», где в первый раз даны распределения осадков из месяца в месяц.

Тилло принимал деятельное участие в работе Русского географического общества; в 1884—1889 гг. был членом совета, в 1889—1896 гг. — председателем отделения математической географии, а с 1897 г. — помощником председателя общества.

В 1892 году Тилло был избран членом-корреспондентом Парижской Академии Наук.

Награды

Признание научных заслуг

  • Фамилия А. А. Тилло выбита на медали «В память 50-летия КВТ» за особые заслуги перед Корпусом военных топографов.
  • В 1910 году в РГО была учреждена премия имени А. А. Тилло (по математической и физической географии).

Память

Избранные сочинения Тилло

  • Геодезические исследования Гаусса, Бесселя и Ганзена. Перевод А. А. Тилло с дополнениями. СПб., 1866
  • Астрономические определения географического положения 26 пунктов Оренбургского края, произведённые полковником Тилло с 1867 по 1871 год. // «Записки Военно-топографического отдела Главного штаба». СПб., 1872 и 1873 гг.
  • Отчёты о деятельности Военно-топографического отдела Оренбургского военного округа с 1867 по 1871 год. // «Записки Оренбургского отдела Императорского Русского географического общества». Вып. 1—3.
  • Земной магнетизм Оренбургского края. Оренбург, 1872 (малая золотая медаль РГО)
  • Описание Арало-Каспийской нивеллировки, произведённой в 1874 году. (малая золотая медаль РГО)
  • Описание нивеллировки, произведённой по льду между Кронштадтом и Ораниенбаумом. // «Известия Географического общества», 1875
  • Нивеллировка Кронштадта. Кронштадт, 1879
  • О ходе работ Европейского градуского измерения и о работах английских геодезистов в Индии // «Известия Русского географического общества», 1879
  • Исследование о географическом распределении и вековом изменении склонения и наклонения магнитной стрелки на пространстве Европейской России с магнитными картами Европейской России // «Метеорологический сборник Императорской Академии Наук», 1881 (в том же году в Лейпциге напечатан немецкий перевод)
  • Сравнительная карта линий равного склонения для сличения карт, изданных английским и германским адмиралтействами. С пояснительным текстом на русском и немецком языках. Лейпциг, 1881
  • Опыт свода нивеллировок Российской империи (материалы для гипсометрии России). Издано Министерством путей сообщения. СПб., 1881—1882
  • Популярное изложение теории земного магнетизма. (О магнитных картах Европейской России). // «Известия Русского географического общества», 1882
  • О географической науке в Германии // «Морской сборник», 1882
  • Об амплитудах колебания уровня воды в реках и озёрах Европейской России // «Морской сборник», 1882
  • Опыт гипсометрической карты рек Европейской России. СПб., 1882
  • Распределение атмосферного давления на пространстве Российской империи и Азиатского материка на основании наблюдений с 1836—1885 гг. СПб., 1890
  • Метеорологический вестник (с 1891) — инициатор периодического издания.
Картографические издания
  • [www.nlr.ru/exib/gf/gf1.htm Гипсометрическая карта Европейской России] / Сост. по данным Тилло, Седерхольма и Шокальского // Большой всемирный настольный Атлас Маркса / Под редакцией Э.Ю. Петри и Ю.М. Шокальского. СПб.: Т-во Маркса, 1910.

Напишите отзыв о статье "Тилло, Алексей Андреевич"

Литература

Ссылки

  • [www.polnaja-jenciklopedija.ru/geografiya/gipsometricheskie-karty.html Гипсометрические карты]
  • [www.rsl.ru/ru/s7/s381/2013/240313 Российская государственная библиотека — Выставка «Картография военных топографов XIX века»]

Отрывок, характеризующий Тилло, Алексей Андреевич

«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.
Ночью он позвал камердинера и велел укладываться, чтоб ехать в Петербург. Он не мог оставаться с ней под одной кровлей. Он не мог представить себе, как бы он стал теперь говорить с ней. Он решил, что завтра он уедет и оставит ей письмо, в котором объявит ей свое намерение навсегда разлучиться с нею.
Утром, когда камердинер, внося кофе, вошел в кабинет, Пьер лежал на отоманке и с раскрытой книгой в руке спал.
Он очнулся и долго испуганно оглядывался не в силах понять, где он находится.
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.
Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.
– Это еще что? Что вы наделали, я вас спрашиваю, – сказала она строго.
– Я? что я? – сказал Пьер.
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.
– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.


– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Тилло,_Алексей_Андреевич&oldid=81298253»