Тимонье, Бартелеми

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Бартелеми Тимонье, (фр. Barthélemy Thimonnier, 19 августа 1793, Рона5 июля 1857, Амплепуис) - французский изобретатель, который изобрел первую швейную машину, имитирующую действия вручную.





Ранние годы

Тимонье был старшим из семи детей. Он учился в Лионе, а потом пошел работать портным. В 1823 году он поселился в пригороде Сент-Этьен и работал портным там. Тимонье женился на вышивальщице в январе 1822 года.

Изобретение швейной машины

В 1829 году он изобрел швейную машину и в 1830 году подписал контракт с горным инженером Огюстом Ферраном, который сделал необходимые чертежи и представили заявку на патент. Первая швейная машина была деревянной. Колесо машины вращалось с помощью педали. Машина Тимонье использовала только одну нить и иглу с крючком, которая выполняла тамбурный шов, и делала до 200 стежков в минуту, в то время как обычный портной — всего 30. Патент на его машину был выпущен 17 июля 1830 года на имя обоих мужчин, при поддержке французского правительства. В том же году он открыл (вместе с партнерами) первую автоматизированную швейную мануфактуру в мире. Он должен был производить военную форму. 20 января 1831 года рабочие, в результате этого изобретения опасавшиеся безработицы, сожгли фабрику Тимонье и чуть не убили его самого.

Поздняя жизнь

Затем Тимонье вернулся в Амплепуис и работал в качестве портного снова, пытаясь совершенствовать свою машину. Он получил новые патенты в 1841, 1845 и 1847 годах для новых моделей швейных машин. Однако, несмотря на то, что они выиграли призы на всемирных выставках, и получили положительные отзывы в прессе, машины не были широко распространены. Финансовое положение Тимонье оставалось сложным, и он умер в нищете в возрасте 64 лет.

Напишите отзыв о статье "Тимонье, Бартелеми"

Ссылки

  • [perso.wanadoo.fr/buisson/english/thimonnier.htm Barthelemy Thimonnier]. Sewing Machines from the Past to the Present. Проверено 11 апреля 2005. [www.webcitation.org/672w9ygMI Архивировано из первоисточника 19 апреля 2012].
  • [inventors.about.com/library/inventors/blsewing_machine.htm Stitches - The History of Sewing Machines]. The History of the Sewing Machine - Elias Howe and Isaac Singer. [www.webcitation.org/672wAp4e0 Архивировано из первоисточника 19 апреля 2012].

Отрывок, характеризующий Тимонье, Бартелеми

– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.